Полукровка 2 - Василий Горъ

— Меня тоже вот-вот накроет… — призналась Марина после того, как мы втиснулись в кабинку лифта, устало ткнула в нужный сенсор и прокатила нас до первой палубы. А там напомнила о еще одном «просчете»: — О, черт! Тебе ведь еще наговаривать отчет…

— Угу… — убито буркнул я, следом за ней вошел в каюту, кинул взгляд на пиктограмму, показывающую наличие или отсутствие атмосферы, убедился в том, что она есть, разгерметизировал скаф и снял шлем. В этот момент Кара проявила великодушие — предложила идти в душ первым.

Я оценил последствия согласия и сказал чистую правду:

— Спасибо, я оценил. Но после душа меня гарантированно зарубит. Так что первой иди ты, а я займусь отчетом…

Она кивнула, деловито стянула с себя все, кроме самого первого «слоя» компенсирующего костюма, засунула скаф в шкафчик и умотала в санузел. А я сел на край кровати, развернул «Контакт», уставился в потолочную камеру, врубил запись и заговорил:

— Доброго времени суток, Владимир Михайлович. Мы — все. В смысле, порезвились в Кумуле, разнесли орбитальный завод РАВ и чуть больше двух десятков военных бортов, сочли, что этого достаточно, и ушли в гипер. Далее, тюрки радикально изменили алгоритмы охраны орбитальных комплексов и военных бортов, поэтому в этом рейде диверсии, спланированные во время прыжка, мы проводить не рискнули — придумали и реализовали новую идею. Кстати, моя напарница работала в автономном режиме и справилась со своей боевой задачей балла на девяносто три по стобалльной системе. И последнее: по умолчанию мы идем на Индигирку. Увы, не по прямой, поэтому сойдем со струны только тридцатого декабря ориентировочно в районе обеда по времени Новомосковска. И хотели бы справить Новый Год в Усть-Нере. Видеозаписи результатов нашего «веселья», как обычно, приаттачил к сообщению. На этом все. С наступающим Новым Годом. До связи…

Отправив послание, вдруг почувствовал голод и сообразил, что за сутки с лишним мотаний по Кумулу съел всего два бутерброда. Поэтому заставил себя встать, подошел к терминалу ВСД и допер, что мог припахать Феникса. Вздохнул, влез в меню, определился с желаниями, потыкал в экран, пошел к лотку и понял, что опять туплю, ибо не поднял стол. В том же стиле тормозил и дальше. Но, в конечном итоге, справился с непосильной задачей, немного потерпел и встретил Марину жестом-приглашением.

Она окинула накрытый стол оценивающим взглядом и восхитилась:

— Для того, чтобы не стянуть с тарелок ни одного куска нарезки, нужна сумасшедшая сила воли! Наставник, я в диком восторге и, пожалуй, последую твоему примеру…

И ведь не обманула: за время моего отсутствия не съела ни одного куска горячо любимой сырокопченой колбасы «Имперская». Но гипнотизировала ее голодным взглядом… в те моменты, когда находила в себе силы открыть слипающиеся глаза. Впрочем, на мое появление на пороге санузла все-таки среагировала — честно призналась, что практически спит, и похлопала по покрывалу рядом с собой. И я послушался. Хотя обычно «поднимал» стул и усаживался напротив.

Ели молча. Несмотря на то, что слегка взбодрились. Потом героически убрали за собой вместо того, чтобы попросить Феникса прислать в каюту дроида, зачем-то вырубили весь свет до того, как разобрали кровать, скинули банные халаты и отключились чуть ли не раньше, чем легли…

…Пришел в себя я, по субъективным ощущениям, уже через мгновение. Да, с мутью в голове, но достаточно бодрым. Открыв глаза, какое-то время пытался определиться со своим положением в пространстве. Потом сдался, врубил подсветку кровати, посмотрел в зеркальный потолок и обнаружил, что лежу вдоль изголовья, Марина — вдоль изножья, а все подушки валяются на полу. Поэтому еле слышно хмыкнул и услышал такой же тихий смешок:

— Это — мелочи: я точно помню, что раза два просыпалась, обнимая тебя, как мягкую игрушку, и как минимум трижды обнаруживала, что ты в том же стиле обнимаешь меня. Что самое забавное, ни то, ни другое абсолютно не напрягало — мне было и чертовски спокойно, и на редкость уютно.

— Все, я тебя испортил… — притворно вздохнул я, чтобы протянуть время, потом запоздало отметил, что в голосе напарницы не чувствуется даже тени негатива, и воспрянул духом. Аккурат к тому моменту, как Кара высказала свое мнение:

— Или я тебя… А если серьезно, мне почему-то нормально. Да, разумом я знаю, что в твоем вкусе и понимаю, что всю ночь, по сути, провоцировала тебя на… хм… всякое-разное, но эти мысли где-то очень далеко. А на первом плане ощущается нега. И мне не хочется с ней бороться…

— Не хочется — не борись… — «философски» заявил я, так как не знал, как реагировать на ее откровения, встал с кровати, накинул халат, вернул подушки на законные места и сгонял в места общего пользования. А после того, как вернулся, забрался под одеяло, перевернулся на спину, посмотрел в потолок, поймал взгляд отражения Марины и вопросительно мотнул головой.

— Со мной все в порядке. Просто, перебираясь в стандартное положение, внезапно представила альтернативу — другого наставника-мужчину и полный комплект сопутствующих проблем — потом вспомнила, что, по мнению Игоря Олеговича, я должна когда-нибудь стать первым номером стандартной двойки свободных оперативников, и поняла, что не хочу.

Я закинул правую руку за голову и поделился знанием из прошлого:

— Насколько я знаю, в мирное время при комплектовании двоек во главу угла ставится психологическая совместимость.

Завадская кивнула в знак того, что это логично, а я описал альтернативу. Ибо вспомнил ублюдочного Мрака:

— К сожалению, иногда система дает сбой — к особо талантливым первым номерам прикрепляют чьих-нибудь сынков. Или дочурок.

Не знаю, как она почувствовала, что у меня портится настроение, но практически мгновенно выдала, пожалуй, единственный аргумент, который я в тот момент был готов услышать:

— В военное время сынки и дочурки слишком сильно мешают.

А в первые послевоенные годы их папаши и мамаши стараются не высовываться. Чтобы не огрести от тех, кто воевал. Так что пока нам напрягаться не с чего. Кстати, Тор, а ответ на вчерашний доклад еще не прилетал?

Я открыл «Контакт» прямо в ТК, обнаружил послание Переверзева, просмотрел в одно рыло, перевернулся на левый бок и поделился тем, чем было можно:

— Прилетело. Нас похвалили. В том числе и за то, что буйствовали не очень сильно. Сообщили, что доработка наших новых квартир будет закончена к двадцать девятому числу, разрешили