Нейтронный алхимик. Конфликт - Питер Гамильтон

— Это я понимаю. И кроме того, без ненависти не понимаешь, как сладка любовь. Ненависть нужна людям.

— Вот это ближе к истине, — Татьяна захлопала в ладоши. — Мы еще сделаем из тебя звездномостца.

— Уже поздновато. И Рубру я все-таки взорву.

— Надеюсь, после того, как я уберусь отсюда?

— Я тебя вытащу.

— Ага, и кто тебе в этом должен будет помочь?

— Как? — спросила Татьяна.

— Честно говоря, пока не знаю. Но я придумаю. Уж столько-то я должен тебе… и Анастасии.

— Браво, сэр Галахад. А покамест к нам прибыли три корабля.

— И?..

— И они с Новой Калифорнии. Фрегат и два вооруженных торговца. Похоже, что наш статус-кво долго не продержится.

Патрульные космоястребы засекли три корабля адамистов, вышедших из прыжка в двенадцати тысячах километров от Валиска. По мере того как выдвигались их терморадиаторы, сенсорные гроздья и антенны, до космоястребов начинали долетать обрывки идущих в широком диапазоне передач. Корабли рассылали по всей системе Шринагара блоки новостей о том, как хорошо идут дела у Организации и как процветает Новая Калифорния. Было несколько длинных репортажей об одержимых, исцеляющих неодержанных с переломами и травмами.

Одно космоястребы перехватить не сумели — переговоры между кораблями и Валиском. Но что бы ни было сказано, восемь адовых ястребов вылетели, чтобы препроводить корабли с Новой Калифорнии к космопорту обиталища.

Встревоженное возможной попыткой Капоне распространить свое влияние на систему Шринагара, Согласие попросило Рубру внимательно проследить за развитием событий. Тот согласился — на удивление, безоговорочно.

Кира ждала Патрицию Маньяно в конце трехкилометрового туннеля, ведущего в осевую камеру. В отсутствие метро передвигаться приходилось исключительно пешком. Начинавшийся в осевой камере коридор на протяжении первого километра шел почти вертикально и снабжен был только перекладинами, затем начиналась обычная лестница. Вовнутрь обиталища он выходил в двух километрах над основанием оконечности, выводя из толщи коралла на плато, куда можно было попасть по подъездной дороге.

По счастью, похожее плато на другой стороне оконечности давало доступ к посадочным залам причальных уступов, так что неподвижным космопортом пользоваться почти прекратили.

Если Патриция испытывала раздражение от того, что спуск отнял у нее столько сил и времени, то Кира этого не заметила даже шестым чувством. Скорее наоборот — выйдя из туннеля и оглядевшись, посланница Капоне восторженно улыбнулась. Кира не могла не признать, что вид с небольшого плато открывался прекрасный. Разноцветные полосы, шедшие по внутренней поверхности Валиска, ярко выделялись в ослепительном свете осевой трубки.

Прикрыв глаза ладонью от света, Патриция осмотрела обиталище.

— Никакими рассказами не передать.

— А в вашу эпоху обиталищ не было? — спросила Кира.

— Ни в коем случае. Я из самого двадцатого века. Аль предпочитает лейтенантов из этой эпохи, мы друг друга лучше понимаем. Это нынешние — я у некоторых одно слово из десяти понимаю.

— Я сама из двадцать четвертого века. Никогда на Земле не бывала.

— Повезло вам.

Кира жестом пригласила гостью в открытую машину, стоявшую на обочине дороги. На заднем сиденье примостилась вечно бдительная Бонни.

Кира завела мотор, и машина двинулась.

— Должна сразу предупредить: все, что вы скажете на открытом месте, подслушает Рубра. Мы считаем, что обо всем происходящем здесь он рассказывает эденистам.

— То, что я должна передать, секретно, — заметила Патриция.

— Я так и думала. Не волнуйтесь, у нас есть безопасные помещения.

Для Рубры не составило особого труда проникнуть в круглую башню в основании северной оконечности. Важно было лишь соблюдать осторожность. Одержимые легко засекали мелких зверушек вроде крыс и летучих мышей и испепеляли их на месте белым огнем. Так что пришлось прибегнуть к помощи необычных служителей.

Глубоко в родильных пещерах под южной оконечностью в инкубаторах росли насекомые, чьи последовательности ДНК хранились неиспользованными со дня, когда Валиск только зародился. Из яиц проклевывались многоножки и пчелы, и каждую вела по сродственному каналу своя подпрограмма.

Пчелы летели в основную полость, где носились у разбитых вокруг входов в звездоскребы временных лагерей. Полной ясности изображения добиться не удавалось, но они снабжали Рубру немалым количеством сведений о том, что творится внутри шатров и домиков, где обычные его чувства не действовали.

Многоножек переносили птицы и бросали на крыши башен и других строений. Как и пауки, которых разведка эденистов использовала для скрытого наблюдения, они проползали воздуховодами и между оплетками кабелей, прячась за розетками и вентиляционными решетками, откуда они могли наблюдать за происходящим.

С их помощью Рубра и когистанское Согласие могли наблюдать, как Кира и Патриция Маньяно входят в зал заседаний совета «Магелланик ИТГ». С Патрицией был один помощник, Кира взяла с собой Бонни и Станьона. Никого из членов нового правящего совета Валиска не пригласили.

— Что случилось? — поинтересовалась Патриция, усаживаясь в кресло.

— В каком смысле? — осторожно отозвалась Кира.

— Да ну. Ваши адовы ястребы безнаказанно снуют по всей Конфедерации, привозя сюда живые тела. А когда они прилетают, обиталище похоже на лагерь беженцев из третьего мира, перенесенный из моей эпохи. Вы живете в железном веке. Это нелепость. Биотех — единственная современная технология, совместимая с нами. Вам бы следовало наслаждаться роскошью в квартирах звездоскребов.

— Рубра с нами случился, — горько бросила Кира. — Он до сих пор в нейронных слоях. Единственный наш спец по сродству, который мог его выдавить, облажался. А это значит, что звездоскребы нам приходится вычищать по сантиметру, чтобы обезопасить себя. У нас получается. Это требует времени, конечно, но у нас вечность впереди.

— Вы можете улететь.

— Не думаю.

Патриция откинулась на спинку кресла и улыбнулась.

— А, да. Это ведь значит — эвакуироваться на планету. И как вы там сохраните свое положение и власть?

— Так, как это делает Капоне. Людям нужно правительство, организация. Мы очень общественная раса.

— Тогда почему нет?

— Нам и здесь неплохо. Вы правда прилетели сюда, чтобы засыпать меня дешевыми подколками?

— Ничуть. Я прилетела, чтобы предложить вам сделку.

— Да?

— Антивещество в обмен на ваших адовых ястребов.

Кира глянула на Бонни и Станьона. Глаза последнего загорелись жадным интересом.