Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

— Кто это такой? — спросил король, а затем щелкнул пальцами и кивнул слуге, который все это время молча стоял возле столика с закусками и напитками.

Это был сигнал, и слуга сразу же начал суетиться.

— Так! Стоп! — глаза Людовика расширились от изумления.

Наконец-то дошло, — подумал Жумельяк и усмехнулся про себя.

— Из Кастилии, снова, сбежали⁈ — рявкнул король. — И, где мое вино⁈ — он повернулся в сторону слуги и смерил того гневным взглядом.

— Сию секунду! — мужчина в форме, выполненной в цветах короля — золото и бирюза, подбежал с подносом к монарху и поставил перед ним.

После этого, она сразу же наполнил один из кубков.

— Прошу, — протянул он королю вину и расплылся в низком поклоне.

— Давно пора! — Людовик выхватил вино из рук слуги и сделал несколько больших глотков. — Скажи мне, арман, — он посмотрел на кардинала. — Зачем стране содержать Кастилию, которая так дорого обходится мне, если из нее может сбежать любой⁈ — спросил Де’Лузиньяна король, и допил содержимое своего бокала.

Людовик щелкнул пальцами и его кубок был наполнен вновь.

— Не каждый, ваше высочество, — ответил Жумельяк. — Я бы сказал, они особенные, — добавил он и кивнул на свободный бокал на подносе.

— Да, конечно, угощайтесь, — ответил ему король. — Ты сказал они? Что ты имел ввиду, Арман?

— Люк Кастельмор племянник Франсуа Де’Кларри, — пояснил своему собеседнику кардинал.

— А, так вон оно в чем дело! Кажется, я начал вспоминать! — король отхлебнул еще вина и взял с подноса тарталетку. — Это его обвиняли в сговоре с Карателем и в том, что тот помог ему бежать.

— Верно, — ответил Жумельяк и постучал указательным пальцем по кубку.

В следующее же мгновение, слуга наполнил его.

— Значит, обвинения были правдивы! Помниться, ты мне что-то говорил о том, что этот…Как его там?

— Люк Кастельмор, — назвал имя Арман.

— Этот Кастельмор не виноват! — усмехнулся монарх. — Получается, я был прав⁈ — Людовик посмотрел на своего собеседнику.

— Я до сих пор так не думаю, ваше величество, — смиренно ответил Де’Лузиньян.

— Ахха-ха! — король громко рассмеялся и встал из-за стола. — Сначала бежит этот предатель Де’Кларри, а затем, сразу же, и его племянничек! И вы говорите мне, что связи тут нет⁈ — Людовик прошелся по своему кабинету взад и вперед. — Вы разочаровываете меня, кардинал, — он покачал головой с лукавой улыбкой на лице.

Жумельяк тяжело вздохнул, но возражать своему собеседнику не стал. Арман знал, что Людовик тупой как пробка, и также знал, что если будет спорить с глупым человеком, то в итоге, опуститься до его уровня, где король его переиграет, ведь у него было больше опыта.

Сейчас перед Де’лузиньяном стояла соврешенно другая задача. Ему нужно было, как-то, выгородить из этого дела своего сына Жозе, а это была не такая уж и простая задача, учитывая текущие обстоятельства.

И то, что творилось по другую сторону разлома, как раз, было на руку Жумельяку.

Он уже хотел начать плавно уводить короля от темы побега, когда за дверью кабинета Людовика послышалась какая-то возня.

— Пустите! — послышался с той стороны. — Пустите, я сказал! — добавил знакомый Арману голос, а буквально в следующий момент, дверь, ведущая в кабинет монарха, вылетела из петель и из корридора дыхнуло пламенем.

Только его тут не хватало, — подумал Де’Лузиньян и тяжело вздохнул.

Дело начинало принимать скверные обороты…

А тем временем, в кабинете влетел Багровый палач.

Он быстро огляделся по сторонам и увидел того, кого искал.

И это был не король, который сейчас жался к кардиналу, весь трясясь от страха.

Искал Винсент Рошфор, именно, Жумельяка.

— Ты! — процедил он и направился прямо на Армана, который, к слову, даже не дернулся.

Кардинал как продолжал сидеть на стуле, возле стола Людовика и потягивать вино, так и продолжил этим заниматься, несмотря на то, что Багровый палач аж пылал, от переполняющей его злобы.

Причем, именно в прямом смысле.

Все его тело покрывало пламя, из-за чего в кабинете короля стало довольно жарко.

— Успокойтесь, молодой человек, — спокойно произнес Арман, незаметно сложив несколько магических символов и попутно, активировав всевозможные магические защиты, коих у Де’Лузияньяна было больше, чем на самом Людовике.

И не удивительно, учитывая, что покушений на него было организовано и совершено не в разы больше, чем на этого…

Жумельяк посмотрел на короля и покачал головой.

И почему Галларии досталось такое ничтожество на троне.

Кардинал был уверен, что будь вместо Людовика Фердинанд, они бы с ним уже давно покорили весь материк и создали сильную империю, которой не было бы равных.

Но ему приходилось работать с тем, что есть.

Отец Жозе бросил на Людовика еще один презрительный взгляд.

Слабый, трусливый, глупый и эгоцентричный — это была лишь вершина айсберга из пороков и слабостей короля Галларии.

Хотя, были в этом и определенные плюсы. Таким человеком можно было легко управлять и манипулировать, что собственно, кардинал и делал многие годы.

По сути, это именно он управлял страной и не будь так, не понятно, куда бы она скатилась.

Скорее всего, Галларию давно бы уже завоевали соседи, ведь у них был сильный лидер, а не это убожество.

Продолжая потягивать вино, Жумельяк посмотрел на разъяренного Багрового палача.

К этому времени, король тоже уже пришел в себя и узнал в нарушителе его споскойствия сына Пооя.

— Что происходит, Рошфор⁈ Объяснитесь! — недовольным голосом произнес Людовик, смотря на молодого одаренного.

— Его спроси! — Багровый палач указал на Армана.

— Ты как разговариваешь с королем⁈ — рявкнул на него Людовик. — За забывайся с где ты и с кем ты! Я не потерплю такого отношения ни к себе, не к кардиналу! — добавил король, и Жумельяк усмехнулся.

А ведь этот молодой человек способен пробить все его магические защиты, — подумал кардинал, смотря на монарха и огненного мага, который все еще источал сильный жар.

Насчет себя, к слову, Де’Лузиньян совсем не переживал. Помимо его собственной магии, сила которой не уступала Багровому палачу, у него были артефакты, которые он собирал десятилетиями, поэтому его жизни ничего не грозило.

А тем временем, слова Лудовика, наконец, подействовали на молодого одаренного и он немного