Копарь. Старое заклятие. - Александр А. Шувалов

Павлуха огорчённо покачал головой: «Его, блин, только тут не хватало. Я и так здесь адреналин почти каждый день хапаю. Но за предупреждение благодарю. Да и весь посыл твой тоже ясен. Буду думать, как вывернуться и вернуться в Чернозерье».

— Как там мои, кстати, поживают, не знаешь? — чуть погодя спросил Павлик, но ответа уже не дождался.

Фигура Александра, и так тёмная на фоне луны, стала мутнеть и через пару секунд исчезла, будто бы его и не было. На кровати, на его месте, остался лишь недешёвый смартфон одной известной корейской компании. Пашка взял его в руки, нажал кнопку включения. В полумраке ярко блеснул экран, показывая текущую дату в XXI веке.

Сердце словно зажало тисками. «Надо выбираться отсюда».

Безсон очнулся и вышел из своей медитации. Он вновь был полон сил и энергии, разум просто светился ясностью. Всё его существо буквально охватила жажда дальнейших действий. Он в нетерпении даже прошёлся несколько кругов по заветной полянке среди леса. Напряг мозг, память, словно весь перезагрузился, но информации о следующем владельце монет всё так же не было. Такого ещё никогда не происходило. Все обычные сроки получения вышли. «В чём же причина?» — недоумевал он. «Так бывает, только когда первотип — первая жертва остаётся живой. Но это явно не его случай. Он собственными руками завалил его сотнями килограммов земли, и огонёк хрупкой человеческой жизни погас в его поисковике. Это было на сто процентов точно. Странно, очень странно».

Однако демоны так же, как и люди, по крайней мере, разумная их часть, обычно следуют логике, и Безсон снова включил внутренний экран отслеживания первоисточника всех своих проблем. Красный маячок вновь весело светил в этом измерении.

— Тьфу ты, блин, — выругался демон, — вот как так-то? Не может этого быть. Как этот прощелыга сумел ожить? Из лап смерти крайне трудно выкарабкаться, а его земной дух вышел из бренного тела ещё несколько дней назад. И он, Безсон, был тому личный свидетель.

Но факты остаются фактами, этот никчёмный человечишка избежал своего наказания и снова жив. Это был непорядок. Значит всё нужно начинать заново. Кладовик вздохнул и начал перемещение ближе к своей цели.

Павлуху чуть свет разбудил вестовой. Прибыл порученец от генерал-губернатора со срочным делом. Пашка, крайне не любящий подрываться рано, кое-как продрал от сна глаза, умылся в умывальнике холодной водой и надел мундир.

— Проси, — кивнул он адъютанту, — пусть входит.

Личный порученец тут же появился, словно ждал за дверью.

— Его Высокопревосходительство немедля требует вас к себе.

— Причины известны? — кратко спросил Павел.

— Никак нет, — отрапортовал порученец. — Велено только было сказать, что срочно отбыть в ставку генерал-губернатора.

— Хорошо, — вздохнул Староглядов, — сейчас будем выезжать. Орешкин, — окрикнул он помощника, — вели Сотникову взять пять улан и через пятнадцать минут быть готовым к отъезду.

В Вильно подъехали уже ближе к обеду. Муравьёв ждал в своём кабинете и сразу же принял Староглядова. Павлуха, всю дорогу ломавший себе голову, за что ему может прилететь, понял, что ошибся. Генерал-губернатор был заметно возбуждён, но нисколько не сердит.

— С какой новости начнём, полковник, с хорошей или не очень?

Пашка, немного прикинув, ответил: «Лучше с хорошей». Муравьёв отошёл к большому письменному столу в дальней части кабинета и вернулся назад с бумагой.

— За проявленную смекалку и расторопность при обнаружении скифских сокровищ, а также за проявленные героизм и самоотверженность при изъятии оных, высочайшим соизволением повелеваю наградить полковника Смоленского уланского Е.И.В Наследника Цесаревича полка Староглядова Павла Евгеньевича орденом Святого Станислава II степени с мечами, за подписью Его Императорского Величества Александра II, — зачитал генерал-губернатор письмо чуть оторопевшему Павлу.

— Вчера ночью пришла срочная депеша от государя императора, ни минуты не медлить, а наградить тебя как можно скорее за столь славное и благородное для отечества дело. Все твои артефакты в срочном порядке изучают учёные мужи из Академии наук, сверяют, опознают, пишут сопроводительные письма. И велено в течение месяца создать отдельную композицию для Эрмитажа с целью вынести их на свободное обозрение для всех желающих приобщиться к древней истории страны нашей, — торжественно закончил Муравьёв. — Позволь повесить тебе лично орден, как и приказано было государем.

Генерал-губернатор проворно прикрепил награду к Пашкиному мундиру.

— В Капитул тридцать рублей отчислим из твоего жалования.[2] Так что носи с гордостью, — улыбнулся наместник императора.

Павлик отдал честь и чуть не прослезился от данного действия.

— Ну, а теперь приступим ко второй новости. Она не такая добрая. Надо будет снова послужить животом своим отчизне нашей. Со стороны правее Выдзы к местечку Миляны движется отряд капитана Концепольского. Он вырвался из окружения и улизнул от наших славных казаков. Потрёпанный, конечно, но всё же. Их на данный момент будет примерно сотни три, а может, и поболее. Это бы ничего, но при них остались три пушки и они неплохо вооружены. Но и это полбеды. А со стороны Поневежа из Старицких лесов выбили разбойников шляхтича Моравецкого. Тех будет поболее двух сотен при одном орудии. Деваться им тоже некуда, с севера казаки их гонят, с юга драгуны подпирают. Так что им прямая дорога на Миляны. Если они там соединятся, а дело к этому и идёт, то перекроют нам дорогу на Выдзу и будут во всю хозяйничать по округе. А это ни много ни мало около двадцати деревень и хуторов. Этакий лакомый кусочек для разбойников. Всполошат нам весь уезд, устанем усмирять. Так что снимайтесь всем полком с квартир и дуйте во весь опор к Милянам, выбивать оттуда супостатов. Задача ясна?

— Так точно, — отдал честь Павлик.

— В помощь дать тебе пока никого не могу, свободной артиллерией не располагаю, а твой район самый тихий. У других своей работёнки хватает. Так что, голубчик, управляйся своими силами. Сдюжишь?

— Как не сдюжить, Ваше высокопревосходительство, не сомневайтесь, выбьем и рассеем бунтовщиков, — вздохнул Павел, сам поражаясь своему ответу.

— Ну вот и славно, отправляйся, не мешкай.

Павлуха третий раз отдал