Режим бога 3 - СКС

— Байкало-Амурская Магистраль, а самая большая фотография, естественно, с одухотворенным ликом "дорогого Леонида Ильича". Все, как положено! И над всем этим пропагандистско-бюрократическим великолепием, аршинными буквами красного цвета, главенствует надпись-лозунг: "ЛЕНИН. ПАРТИЯ. КОМСОМОЛ.".

Сухая и "обескураживающе-никакая" грымза-секретарша главного комсомольца страны Пастухова то выдает, одну за другой, неравномерные "пулеметные" очереди на пишущей машинке, то что-то неразборчиво бубнит в трезвонящие время от времени телефонные аппараты.

Наконец, моё недолгое ожидание заканчивается и из высокого кабинета начинают выходить озабоченно переговаривающиеся комсомольские начальники. Некоторые из них бросают на меня узнающие взгляды и улыбаются.

"Застенчиво" лыблюсь им в ответ.

Неожиданно в приемную выходит и сам Пастухов:

— Витя, здравствуй! Не успел тут заскучать? Рад снова тебя видеть!

Я подскакиваю со стула и со всем показным уважением жму, протянутую мне руководящую длань.

Причина неожиданной встречи оказывается прозаической — Борис Николаевич решил из первых уст, так сказать — от автора идеи, узнать об инициативе ленинградских комсомольцев под названием "Бессмертный полк". Ну, и возможно продемонстрировать свое расположение чурбановско-романовскому протеже. Ведь совершенно невероятно, чтобы заинтересованность члена Политбюро Романова в присуждении мне комсомольской премии прошла мимо внимания Главного комсомольца.

Пуркуа па?! С чего бы и нет?!

Сначала я "искренне и скорбно" вещаю о Великой Победе и Памяти о невернувшихся и безвременно ушедших, потом (более энергично) перехожу к рассуждениям о "всенародном запросе" на подобное начинание, а (оптимистично) заканчиваю и вовсе грандиозным прожектом "организации международного движения памяти ветеранов"!

Но если поначалу Пастухов доброжелательно кивал и благосклонно хмыкал, то когда я перешел к международным перспективам, реагировать перестал и погрузился в раздумье.

Я еще недолго потрепал языком "на тему" и тоже замолк. Повисла непонятная пауза. Первый секретарь ЦК ВЛКСМ молчал, задумчиво потирая подбородок левой рукой. Наконец, он "очнулся", легко поднялся и вышел из-за своего рабочего стола, заваленного бумагами.

— Витя! Ты — молодец! — рука "комсомольского Генсека" нарочито сильно давит на моё плечо, — ты, наверное, сам не понимаешь, в полной мере, какую замечательную идею придумал…

Затем неожиданно последовал какой-то занудно-официально десятиминутный спич о Великой Победе и необходимости постоянно напоминать всему миру, что "именно на плечи советского народа выпал основной груз в борьбе с фашистской нечистью".

— И, да… Мы, действительно, обязаны привлечь к идее "Бессмертного полка" миллионы людей, в том числе, в капиталистических странах! Потомков тех, кто сражался с фашизмом — их детей и внуков… Организовать новое мощное молодежное международное движение борьбы за мир, в память о погибших солдатах!

Пастухов расхаживал по кабинету и рубящими движениями руки отсекал одну фразу от другой. И лишь когда его тон сменился с "официоза" на человеческий и он проникновенно заговорил о том, что именно передовой отряд советской молодежи — Ленинский комсомол должен стать инициатором такого грандиозного начинания, до меня, наконец-то, стало что-то доходить…

«Ха! Засранец комсомольский!!! Так ты меня позвал, чтобы полюбовно отобрать авторство идеи?! Был бы я никем, ты бы и заморачиваться не стал, а поскольку кроме Чурбанова и легко прогнозируемого Щелокова, за моей спиной неожиданно замаячила еще и фигура, куда более статусного Романова, то ты решил поосторожничать… К тому же, сейчас я тебе еще и идею международного аспекта подкинул нежданчиком. А это "конференции за мир", зарубежные командировки и сладкие плюшки от старших товарищей"!

Дальнейшее развитие разговора показало, что я обо всем догадался правильно.

Что ж… Поскольку моих личных планов это не нарушало, то я "польщенно и с энтузиазмом" согласился, чтобы идея "Бессмертного полка", стала идеей ЦК ВЛКСМ! Более того, "торжественно" пообещал, что напишу на эту тему песню.

На это обрадованный Пастухов даже сказал пару слов о моем "таланте" писать красивые и правильные песни, которые "вдохновляют людей становиться лучше". А затем, многозначительно глядя мне в глаза, поздравил с получением премии Ленинградского комсомола и "предположил", что на будущий год у меня будут все шансы стать лауреатом премии уже всего Ленинского комсомола!

«Ага, а вот и оплата моей идеи! Неплохо… Попробовать стряхнуть побольше?»

Я понуро свешиваю голову и тяжело вздыхаю. Насторожившийся Пастухов тут же начинает выяснять, что не так.

— Все замечательно, Борис Николаевич, большое Вам спасибо… Просто вспомнил тут слова одного человека, который как-то проорал мне в лицо, что в комсомоле таким как я — не место…

Ибо — не хрен, товарищ Мякусин. "Никто не забыт, и ничто не забыто". А любая тварь, перешедшая мне дорогу — занесена в анналы. И туда же будет наказана!

Мысль вернуться в школу мою голову не посещает…

"Волга", буквально, за 5 минут долетает до Селезнёвки и, враз повеселевший водитель, пожелав мне "творческих успехов", с пробуксовкой рвёт с места.

«Ну, понятно… До Филей, где находится школа — 15-20 минут неспешной езды, плюс обратно… Так что, у него сейчас неожиданно образовалось минут сорок на "полевачить" себе в карман! А на улице такой "дубак" стоит, явно ниже 20, и голосующих на тротуарах — хоть отбавляй, несмотря на рабочее время…"»

Потерев, мигом замерзший нос, я спешу в тепло Студии.

Сегодня у Веры день рождения, поэтому на всех этажах царит суета и праздничная неразбериха! Сама именинница еще отсутствует, а народ уже активно накрывает столы, носит с кухни посуду и озабочено снуёт по лестнице…

Сначала Зая хотела отмечать днюху в ресторане. Квартира у семейства Кондрашовых (по рассказам, сам не был!) большая — трехкомнатная, в красивом МИДовском доме на Соколе, но если туда пригласить всю нашу группу, да еще кого-то из друзей и родственников, то разместиться будет нереально. Поэтому Вера еще на прошлой неделе стала осторожно у меня интересоваться приблизительной стоимостью наших перманентных посиделок в ресторанах. И, судя по враз погрустневшей моське, своих денег ей на ресторацию не хватит.

Я, конечно, легко мог решить все Зайкины затруднения, но предлагать помощь не стал — по глазам видел — откажется. Любые её отказы можно было и "продавить", но я посчитал правильным помочь… советом.

И теперь Верин День Рождения мы отмечаем в Студии! А что? Кухня есть, кухарка — есть, добровольных помощников — хоть отбавляй, источник продовольственного снабжения, из кулинарии "Праги" и рынков — давно налажен. Мебели для такого масштабного мероприятия у нас, конечно, дефицит, но эту проблему быстро и находчиво решил Клаймич. Какие-то нанятые на соседней стройке работяги сколотили из ворованных на этой же самой стройке толстых досок несколько столов и установили их буквой "П" в нашем репетиционном зале. А к столам заодно сбили и необходимое количество скамеек со