Мрачново - Степан Александрович Мазур

— Кто выключил свет? — замотал он головой. — Включите свет! Задыхаюсь. Дышать темно!

На помощь ему первой бросилась Дарья, но её руки беспрепятственно прошли сквозь край мешка.

Но тот вдруг сам пополз вверх, а затем раздался в стороны и затрещал.

— О, спасибо, — улыбнулся Фёдор, вновь увидев белый свет. Который, на самом деле, был довольно мрачным.

Типичная мрачновская погода, знаете ли.

— А кто меня спас? — спросил он, не в силах отыскать помощника или помощницу, так как Блоди осталась в стороне, где-то рядом бегал Пукс, а Леонида и след простыл.

Кот-сосед оттянул авангард овощей на себя и, видимо, разбирался с ними где-то на окраине леса. Гусязавр же если и поможет, то вместе с головой. Да и Майки не справился бы — у него колёсики. А это даже серьёзней, чем лапки.

Директор тогда ещё не знал, что рога начали расти. Им требовалась свобода и свежий воздух.

Любой ценой. Вот и сейчас мешок разорвало в клочья, а на голове теперь красовались ветвистые оленьи рога. И, судя по размеру, из того периода времени, когда всё было огромное на земле. И, как минимум, обитали динозавры.

В этот же момент, стоило директору открыть рот, как музыка зазвучала уже из его головы, резонируя как от динамиков. Оттуда пели «про любовь колобка к колбасе».

— Что за радиопомехи? — не поняла Блоди, расслышав знакомый голос.

— Это не радиопомехи, это радиостанция! — произнесла Дарья Сергеевна и взглядом указала на лес.

Приближалось нечто. Большое, шипящее, жужжащее и что-то там пискляво выкрикивающее.

Фёдор, закрыв рот и перестав транслировать музыку, подслеповато щурясь, решил подойти поближе, но тут же получил по рогам. Причём на орехи.

— В атаку! — выкрикнул кто-то настолько мелкий, что терялся в высокой траве. Но зато самый громкий, так как обладал званием, которым сам же себя и наградил, пока остальные думали, как быть.

Полетели шишки да орехи. Блоди ойкнула и рванула к палатке, что должна была защитить её от града. Всё-таки муж поставил!

— Кажется, град начинается, — пробормотал Фёдор и стал отбиваться от снарядов при помощи рогов. Достаточно было лишь водить головой из стороны в сторону. — Неважно тут у вас с погодой!

Дарья Сергеевна быстро увеличивалась в размерах. Орехи и шишки свободно проходили сквозь её призрачное тело, так что ей ничего не стоило пробраться к врагу и напугать его как следует.

Но животных она не увидела. Напротив, атаковали сплошь овощи, фрукты, ягоды, грибы и прочие растения. А снаряды были, скорее, у тех самых грызунов и животных в лесу заблаговременно разграблены.

Вражеский отряд, в жилах которого струился сок вместо крови, решил проявить героизм. И вместо шишек стал стрелять в Дарью своими же солдатам. Помидоры сами запрыгивали в рогатки, упирались ногами, растягивали резинку и летели вперёд, раскинув лапки в стороны. Будто белками-летягами себя возомнили. А вишня так и вовсе лезла в трубочки, и её пулял ртом, поливая как из пулемёта, огромный кабачок. Попадёт в глаз — будет и синяк, и окрас вишнёвым соком. В общем, ничего хорошего не будет. Лучше бы вишней в рот попадать и без косточек.

Но так как крыльев у снарядов не было, далеко они не залетали. Из палатки высунулась Блоди. В руке она сжимала уже проверенное оружие — сковородку. Но поздно. Шишко-ореховый артобстрел быстро прекратился.

Хотя бы потому, что с северо-восточного направления показались грызуны. И их предводитель на голубе поднял лапку и отважно заявил:

— Хватай трофеи! Бестолковые овощи добро долго распространять не будут!

Войско лесное тут же успешно десантировалось на участок, собирая те самые щедро разбросанные орехи и семена.

Суслик попутно попытался утащить кирпич, но голубь его в лоб клюнул:

— Ты что делаешь? — заявил сверху Оспа. — Баню решил из кирпича в лесу сделать? Это ты, брат, брось. Этим в мирное время займёшься. А сейчас — припасу пополняй, дурень!

Суета сусликов с кирпичами не осталась незамеченной вампирэссой.

— Нет-нет, — выкрикнула Блоди. — Не надо нам помогать со стройкой. Грузчики из вас всё равно не очень. Да и раствора у нас нет. Только картофельный. Но мы им успешно пообедали.

Но зверьё не слушало, только орехи таскало. Да время от времени пыхтело: «Трофеи! Хватай-хватай».

Оспа пытался навести порядок, убедить их хватать нужное, полезное, а не то, что потяжелее. Хотя бы потому, грузоподъемность грызунов ограничена. Но предводителю не получалось направить сусликовые силы в правильное русло. Что им шишки с орехами, когда можно попытаться завладеть кирпичом и ещё каким-нибудь особо опасным строительным мусором? Но даже сдвинуть с места кирпич многим оказалось не под силу. Но суслики не унывали. Упирались мохнатыми спинками в камень и натужно пыхтели, пока крысёныш разорялся:

— Да что же вы делаете? Кипричи с орехами перепутать как можно? Одни тяжёлые, красные и невкусные. Другие хватайте, круглые, лёгкие и на зиму хрум-хрум полезные.

Но грызуны словно перестали замечать предводителя, едва попали в область ретранслятора. Рога на голове бывшего директора сбивали их с толку, перенаправляя музыкальные волны в коллективно-деструктивные. Теперь грызуны слышали команды вовсе не своего предводителя, а вообще непонятно кто. Их тонкий слух улавливал совсем иного рода волны, ни людям, ни монстрам недоступные. И потому никто и не догадался, что из этих странных сигналов уловили суслики и зачем им кирпичи? Может, овощи приказ такой дали, а с овощей что взять-то? Мозгов у них отродясь не было. А вот собственный разум в пылу битвы сусликам почему-то отказал.

— Какие милые хомячки, — улыбнулся Фёдор, ещё не зная не только о своей роли ретранслятора, но и о том, что нанёс мохнатым смертельное оскорбление. Так как хомячки среди них долго не выживали и считались обречёнными изгоями человеческого мира.

Один из сусликов оторвался от подбирания трофеев, надвинул на брови каску и двинулся на директора.

— Ты кого тут хомяком обозвал, рогатый? — в руках воитель сжимал мини-копье и грозно шёл на Фёдора.

Тот даже отступил на полшага, и пролепетал:

— Это не то, что вы подумали. Просто избыток кальция.

Уж столько решительности в ярко-красных глазах. В следующее мгновение директор уже сам надел на себя чехол, притворившись предметом обихода. И — о чудо! — ретранслятор роговой-обыкновенный тут же перестал действовать.

Грызуны оглянулись, пытаясь понять,