Мертвый город. Трилогия - Наиль Эдуардович Выборнов

Но тачки хоть и были припаркованы на дороге, совершенно не годились, чтобы ими воспользоваться. Часть их них была расстреляна, а в других наверняка не были топлива. А если бы оно и имелось, то аккумуляторы давно сели. А зарядить было нечем.

Поэтому оставалось только идти. Шаг за шагом.

Потом мне стало казаться, что мое движение очень важно. Что именно я своими шагами заставляю мир крутиться вокруг своей оси. Что без меня не будет ни закатов, ни рассветов, ни смены времён года.

Кажется, я попросту сходил с ума.

Я прикоснулся к своему лбу ладонью и чуть не обжёгся. Он горел. Лихорадка вернулась, а это значит, что скоро конец. Сутки, может быть, чуть больше. Модифицированный вирус наверняка убивает гораздо быстрее.

Ну что ж. Остаётся только умереть с честью.

Скоро я перешёл через дорогу, ведущую на север. Это было не то, что мне нужно, не трасса, а обычная грунтовка, ведущая на дачные участки. Кстати, а ведь там могут быть выжившие. Вряд ли в этих местах будет много зомби.

Может быть, свернуть туда, попытаться договориться? Я не особо похож на военного, скорее на охотника, разве что по автомату можно принять за одного из солдат. Но мало ли с каким оружием и кто сейчас ходит.

Нет, идея глупая. Скорее всего, за этот самый автомат меня и убьют.

Тем не менее, я свернул, но снова пошел не по дороге, а вдоль нее. Из зелёнки не выходил, так и шел, через кусты, правда, ломиться не стал, обходил. А подлесок тут густой, ничего не поделаешь.

И снова погрузился в это дурацкое состояние, когда жизнь кажется не своей.

* * *

— Смотри, идёт кто-то, — проговорила женщина.

В начале нулевых ее назвали бы бабушкой. Сейчас, в век политкорректности особи женского пола до семидесяти — женщины. Разве что родные внуки могут назвать их бабушкой и не оскорбить. Для остальных это табу.

Дед, которого можно было так называть, послеповато прищурился, натянул на нос очки, высунулся в открытое по такой жаре окно. Дождь прошел, хоть свежего воздуха немного будет. Ясное дело, что на ночь все придется закрыть, да и вообще спуститься в сырой подвал. А от сырости кости ломят.

Впрочем, если бы не этот дачный дом, который достался его отцу, одному из лаборантов в местном «почтовом ящике», в затертые шестидесятые годы, то скорее всего они не выжили бы. Но успели.

Благо, дед знал, над чем тут работали. Отец рассказывал, а он слушал. Правда, сперва он думал, что это просто эпидемия, сибирская язва или ящур какой-нибудь. Поэтому первым же делом он поехал на своей старой «Гранте» в магазин и закупился на все деньги, потратив отложенные ему и жене на похороны. А потом они вместе уехали в этот дачный дом.

Первое время все было тревожно. Бабка почти все время проводила у радио, по которому болтали всякое разное, включая то, что трупы оживают и бросаются на людей. Он же отвлекался, как мог. Переделал по дому все, что можно было делать своими руками.

А потом была стрельба, такая, что они оба прятались в подполе, очень уж страшно было. Но ничего, пронесло.

Когда стало ясно, что больше никто не приедет, он прошёлся по соседним домам, вскрывая двери топором. Собрал все полезное, включая дрова. Благо их теперь было много, и им хватило бы на несколько лет, даже если топить печь каждый день.

Пару раз в жилищный кооператив приезжали мародёры, но, убедившись, что все дома уже вскрыты и все обыскано, уезжали. При этом старик пытался сделать все, чтобы дома оказались непригодны к обитанию. Выбивал окна, снимал двери. Соседи ему были не нужны.

Зато было нужно оружие.

Ружье у него тоже имелось, так что нескольких пришедших в поселок мертвецов он застрелил. А одного даже зарубил топором. Руки помнили, не сложнее, чем чурки рубить.

Этим и собирались кормиться. Тем что закупили, что в саду-огороде растет, ну и охота, конечно. Пару раз он выезжал на уток на своей «Гранте». Но бензина было маловато.

Теперь же в окрестностях почти ничего не происходило. По радио постоянно шел белый шум, так что они его даже слушать перестали, чтобы не тратить зря дефицитные батарейки.

— И как идет-то смело, — проговорила женщина. — Не боится никого. Охотник что ли?

— Ты что, старая, какой охотник? Ты автомат его видела? Убийца это, иначе и не скажешь. Вон какой, с глушителем.

Гость действительно держал в руках автомат с глушителем, который висел у него на груди. Да с прицелом каким-то непонятным. Нет, это точно не охотник.

Дед взял ружье и присел у открытого окна, чтобы рассмотреть его поближе. Камуфляжная куртка мелькала среди кустов.

— Ну, гостюшко, — проговорил он, прицеливаясь в идущего парня из своей двустволки. — Сейчас я тебя отважу.

* * *

В чувство меня привел ружейный выстрел, донесшийся откуда-то со стороны ближайших домов.

Я рефлекторно бросился на землю, но дробь уже прилетела мне в руку и бок. Задело не сильно, осыпало больше, видно с далёкого расстояния стреляли.

Автомат в руки и сразу же перекатиться. Второй выстрел грохнул, дробь прошелестела по кустам и взрыхлила подстилку там, где я только что лежал.

Твою мать! А если там этих стрелков с десяток?

Рукав горки тут же прописался кровью. Зато боль привела меня в норму на какое-то время. Даже лихорадка ощущаться перестала и мысли из головы тут же вылетели. Адреналин, мать его.

Секунда другая, выстрелов больше не слышно. Двустволка у него что ли? Может быть и так.

А нахрена стрелять стали, придурки? Видно же было, что мимо шел. Автомат рассчитывали забрать? А чего тогда так косо, если убивать собрались?

Нет, ну его в жопу. С дачниками связываться ещё не хватало на свою беду.

Я стал медленно отползать назад, и тут туда, где я лежал в начале прилетело ещё раз. И сразу второй. Точно двустволка, охотники, мать его.

Было больно, но не так чтобы очень. Но если в башку попадут, то больно уже не будет, мертвый стану. Не хочу я с ними связываться, наверное, со страха пальнул кто-то из местных.

Я скатился в небольшой овражек, по дну которого протекал ручей, и двинул дальше. Пробежался немного, дошел до того места, где спуск становился пологим, чуть поднялся, высунулся. Не палят. Отогнали просто.

Выбрался из оврага и быстрым шагом пошел дальше. Можно было, конечно, обойти позицию, со второго раза я ее