Приказано поступать по совести - Сергей Елисеев

Белозёрова разнеслось по всему главному залу, врезалось в уши сотен людей. Сейчас, когда республика стоит у края бездны, он открыл им страшную тайну. Падение Кишинёва грозит катастрофой, способной обернуться вымиранием человечества.

Полковника сверлили сотни взглядов. Мёртвых, тяжёлых, опустевших взглядов. За каждым из этих взглядов стоит собственная история, своя боль и свои волнения. За неживым молчанием их уст стоят те кошмарные, мучительные часы, проведённые в казарме, когда эфир взрывался тысячами истошных криков. Некоторые из солдат услышали среди криков голоса своих родных. Город сгорает в адском пламени, республика раскалывается на куски, тысячи людей гибнут от свинцовых пуль и под катками бронемашин. Бойцы знают: американцы отняли у них всё. Они не имеют права трусливо бежать, отступать назад. Совесть и солдатская честь не позволяют им оставить республику и допустить переход аэропорта под контроль американцев. В сложившейся ситуации хорошего исхода быть не может. Победа западного империализма над свободным миром или приведение в действие Директивы-33. Велика цена малодушия - теперь бойцы знают об этом, как никто другой. Теперь вся надежда на то, что солдатам удастся продержаться до подхода русской армии. Падение человеческой цивилизации - цена трусости. Смерть - плата за выживание и свободу человечества. Отныне это не бой за республику. Теперь это ожесточённое сражение за человечество, в котором западный империализм не должен победить. Чего бы не стоило его поражение.

- До завтрашнего утра? - послышался из-за спины полковника голос комбата Ионеску, незаметно просочившегося сквозь толпу.

- Так точно. - суровым тоном ответил Белозёров.

- Я остаюсь с вами, товарищ полковник! - возгласил Ионеску, отдав честь полковнику.

Вслед за майором, десятки рук взвились в воздух. Никто не дрогнул. Все до единого бойцы отдали честь полковнику Белозёрову, тем самым обозначив своё доверие командиру полка. Они согласились навсегда остаться в неравном бою. За то, чтобы республика жила. За то, чтобы человечество процветало.

***

За считаные десятки минут оборонительные порядки были восстановлены. Все до единого бойцы заняли позиции, получив единственный приказ - стоять до последнего. В 16 часов 51 минуту по местному времени внешние надзирательные посты сообщили о выдвижении американских войск к аэропорту для проведения штурма. Началась последняя стадия битвы за Кишинёв. Битвы за город, где в эти роковые часы решается судьба мира.

Солнце постепенно опускалось за горизонт, редкие свинцовые тучи приобретали розоватый оттенок, небо светилось пламенем городских пожаров. На пылающий войной город опускается ночь.

Сотни бойцов, укрываясь за баррикадами и в в здании аэропорта, крепче и крепче сжимали в руках автоматы, ожидая момента, когда вражеские танки появятся в поле зрения. И вдруг послышался протяжный, нарастающий свист, устремляющийся с небес к земле.

А потом взрыв. Секундная тишина. Оглушительный разрыв, сулящий потерю слуха всем, кто окажется близко к эпицентру. Поднялись гигантские облака дыма и пыли, верхний этаж аэропорта оказался уничтожен вместе с десятками солдат, находившихся там. Во все стороны полетели осколки, нёсшие смерть и тяжёлые ранения оборонявшимся. На десяток метров в небо поднялся огненный гриб. Оборонительные порядки пошатнулись.

- Комбат! Все снайперы погибли! У нас больше нет наблюдателей! - доложил майору Ионеску один из взводных командиров.

- Организовать эвакуацию раненных! Перегруппироваться и приготовиться к столкновению! - командовал полковник Белозёров, непосредственно участвовавший в организации обороны. Солдаты беспрекословно исполняли приказы, действовали, словно единый механизм. Взгляды их были суровы и сосредоточенны, никто не поддался панике и страху, даже когда сама смерть в виде управляемой авиабомбы спустилась на них с небес. Но враг не собирался останавливаться.

- Та-а-а-а-а-анки! - послышался надрывный крик, после чего раздался залп. Снаряд разорвался в стене здания аэропорта, вновь обрушив на солдат шквал осколков и завесу пыли.

Ещё один залп. Недолёт, разрыв в десятке метров от баррикады на левом фланге. Очередные несколько раненных. Загрохотали автопушки и крупнокалиберные пулемёты вражеских бронемашин, поливая огнём позиции бригады. В ответ по американцам заработали немногие оставшиеся танки бригады. Но долго сопротивляться противник им не позволил. Бронетехника врага откатилась с трассы назад в лесопосадку. Вслед за этим над кронами деревьев повисли десятки винтокрылых дронов-камикадзе.

- Огонь! - приказал Белозёрова, едва он завидел птичек.

Застрекотали автоматы, короткими очередями выплёвывая заострённые сгустки свинца. Забили пулемёты, бросая трассеры, разверзающие сумерки своим светом. Единичные дроны валились наземь, часть из них разрывалась прямо в воздухе. Солдаты отчаянно поливали огнём в небеса, но итог всё равно оказался плачевным. Подавляющее большинство бронетехники бригады было уничтожено очередным налётом БПЛА. Теперь пехотинцы оказались один на один с бесчисленными машинами американцев.

Как только налёт завершился, бронетехника противника ринулась на штурм.

- Всем ждать моей команды! - яростно возгласил полковник.

Танки и боевые машины на всех скоростях неслись на штурм, не встречая сопротивления со стороны молдаван. Стволы бригады молчали. И только когда от рокота гусениц и стука катков задрожала земля, Белозёров наконец отдал приказ.

- Гранатомётчики, огонь!

В одно мгновение из-за баррикад высунулись солдаты с трубами РПГ на плечах и практически одновременно запустили ракеты в несущуюся на позиции солдат бронетехнику. Многочисленные взрывы, бронемашины встали на месте. Две БМП-1 сгорели на месте. Остальные семь БМП-2 и танк Т-72 оказались повреждены, но не утратили способности вести бой. Из десантных капсул боевых машин пехоты высыпали американцы, тут же заняв позиции за корпусами бронемашин. Завязался встречный бой.

Враг вёл огонь на подавление, не давая бойцам поднять головы. БМП разносили стеклянное здание аэропорта, силясь нанести как можно больший ущерб обороняющимся молдаванам.

Залпы РПГ обездвижили танк врага и нанёс значительные повреждения боевым машинам, однако своей боеспособности они не утратили. Танк продолжал вести огонь. От очередного гранатомётного выстрела вражеский Т-72 спасла динамическая защита. Залп был произведён из-за баррикады левого фланга, выходившего к трассе.

Выстрел. Грохот, дым, пыль. Прямое попадание в баррикаду. Колючая проволока разорвалась на куски, мешки с землёй и песком разлетелись по сторонам. Все находившиеся за баррикадой погибли страшной смертью. Оголился левый фланг.

- Всем отступать в здание! Назад! - во всеуслышание гласил полковник, стараясь перекричать грохочущие пушки, после чего обернулся к комбату Ионеску, укрывавшемуся за баррикадой поодаль от него - Ионеску! Нужно заткнуть этот танк, иначе у нас нет никаких шансов!

- А где группа Спыну? - спросил майор.

- Группа Спыну мертва! Левого фланга больше нет!