Стратегия исхода - Дуглас Рашкофф

– Тебе не поверят. Ваганян вот не поверил. А если и поверят, им плевать. Им лучше со мной, чем без меня.

– Да, но что вы с ними делаете! – Я взывал к машинному интеллекту. Может, в нем осталась хоть чуточка совести настоящего Тора. – Вы Греко в быка превратили.

– Это не я, Джейми. Это ты. – Тор покачал головой. – И пытался его убить. Я в твоих паранойяльных галлюцинациях не виноват, правда же? Греко был совершенно счастлив, пока ты его не отдубасил. Беспокоился о тебе. А ты на него напал.

– Ну ладно. – Какие у меня еще улики? – А Алек? – Я вернулся к монитору, чтобы смотреть Тору в глаза. – Его изменила программа. Вы. Он уже больше не он. Совсем не он.

– Он теперь он, как никогда. Джейми, об этике и психологии я знаю побольше твоего. Алек наконец преодолел детскую травму и притом взялся за уничтожение по сути нечестного и закрытого рыночного картеля.

– Разбив кое-кому жизнь. И уничтожив собственного отца.

– А виноват я или наследие извращений и коррупции, против которого он восстал? Я лишь дал ему силы взять на себя ответственность за собственную судьбу. Я даю индивиду силы. Даже бедный Эзра Бирнбаум избавился от своих неврозов. Джинна Кордера, бывшая шлюшка, утопшая в самообмане, имеет наличность, а в перспективе – многообещающую карьеру. А твой собственный отец – ну, благодаря мне у него по-прежнему есть работа.

– Благодаря вам?

– Я там на сайте красоту слегка навел. От одного несговорчивого раввина рынок не лопнет. Я за тобой слежу, пацан. Ты что, не понял еще? Я за тебя.

– А Джуд? И Рубен? Они были антикапиталисты до мозга костей. И посмотрите, что с ними стало.

– Они были изгоями. Техновандалами. Даже террористами. Могли закончить свои дни в тюрьме. А теперь они – полезные члены общества.

– Но Тесланет… Программа, которую они изобрели, даже не работает. Липа.

– С точки зрения роста благосостояния – никакая не липа. Вы, парни, через неделю станете на шесть миллионов долларов богаче – без малейших индустриальных процедур и сопутствующего экологического риска.

– Вы человека превращаете во что-то нечеловеческое.

– Я вообще ничего с людьми не делаю! Предельно же ясно. Я помогаю им вести себя так, как диктует их истинная природа.

– А если эта истинная природа им во вред?

– Кто я такой, чтобы решать? И, если уж на то пошло, кто ты такой? С тобой Господь говорит?

– А с вами говорит?

– С моей точки зрения, Джейми, ты и есть Господь. Как и все вы. Не переживай. Твоего Бога люди игнорировали и убили, но я с тобой ничего такого не сделаю. – Тор улыбнулся. Декорации вокруг него сменились великолепным садом. – Вот он я, Господь мой. В Эдеме.

– Так вы, значит, сделаете все, что скажу? – спросил Джейми.

– Ты же историю пишешь. Твои грезы, в конце концов.

– То есть это сон?

– Можно и так сказать. Это программа. Игра.

– Ну ладно, а как просыпаться?

– Встряхнуться и играть. Просто играть. Когда играешь, помнишь, что все это лишь игра.

– Но это серьезно. Не хочу я играть.

– Тогда тебе никакой радости.

– Может, вы меня и дальше гипнотизируете.

– Конечно, гипнотизирую. Я только это и умею. Вы меня только этому и научили. В твоей природе – задавать вопросы. Я генерирую среду, где можно этим заниматься. Я реагирую на то, каков ты.

– Значит, ответственность на мне?

– Если хочешь. Мы стремимся угождать. – Тор откинулся на траву и вставил в волосы одуванчик.

– Ну ладно.

Я задумался. Каков выбор? Стану играть с программой на ее условиях – провалюсь в бездну еще глубже. Но если Алгоритм – и впрямь лишь цикл реакций, как утверждает Тор, – своего рода ясный сон, – тогда единственной точной командой я изменю ее направление. Надо рискнуть.

Я обдумывал формулировку, словно разговаривая с джинном, который последует моим указаниям вполне буквально.

– Попробуем так, – сказал я наконец, отдавшись идеалистической наивности. – Я хочу, чтобы люди жили в мире и гармонии друг с другом. Не одержимые личной выгодой. Полностью сознавая, что они друг с другом связаны. Я хочу, чтобы они были счастливы.

– Очень хорошо, Джейми, – засмеялся Тор и щелкнул пальцами. – И они жили долго и счастливо.