Марш через джунгли - Дэвид Марк Вебер

Панэ поглядел по сторонам и удрученно покачал головой. Повсюду глаз радовала все та же унылая мокрядь, подернутая дымкой обреченности. Пейзаж не менялся уже несколько часов, и Панэ решил, что это место ничуть не хуже любого другого.

— Ладно, останавливаемся здесь. Сейчас займусь разгрузкой.

— Но нельзя же просто свалить вещи в болото, — сказал Роджер.

Фраза была задумана как наблюдение вслух, но непослушный голос превратил ее в возмущенный скулеж.

— Я знаю, ваше высочество, — раздраженно сказал Панэ. Каждый раз, когда принц, казалось, начинал вести себя как человек, он обязательно умудрялся ляпнуть что-нибудь совершенно не то, не к месту и не ко времени. — Мы не будем бросать вещи в болото.

— Используем вертикаль? — спросил лейтенант Гулия.

Он получил звание лейтенанта на несколько месяцев раньше, чем Ясько, а потому, когда Савато убили, занял должность начальника штаба, а свой взвод передал сержанту Хазхейру, старшему из оставшихся в живых взводных сержантов. Собственно, офицера там и не требовалось: и в засаде, и еще до нее второй взвод серьезно потрепали, и он уже сократился наполовину.

— Ага, — ответил Панэ, глядя вверх.

Здешние деревья заметно уступали гигантам тропических лесов, к которым отряд успел привыкнуть за несколько недель. Они были ниже и немного напоминали кипарисы, с широкими раскидистыми ветвями, сквозь которые почти не проникал свет, и красными вьющимися побегами, тянувшимися вверх от корней в поисках кислорода.

— Начинайте крепить стропы. Сначала по одному снимем бронескафандры, а потом в тюках подвесим остальные вещи.

Веревок в распоряжении отряда было более чем достаточно. Считалось, что трос способен удержать на весу восьмидесятитонный танк; при этом сорокаметровый отрезок троса — такой входил в снаряжение каждого командира отделения и боевого расчета — весил меньше килограмма. Так что недостачи в веревках не предвиделось.

— А люди? — спросил Роджер. — Как же они будут спать?

— Тут есть одна сложность, ваше высочество, — с усмешкой сказала Косутич. — В отличие от козлов морпехи могут спать стоя. Именно так их и различают.

— Нет, есть более простой способ — ломом по лбу, — сказал Гулия, цитируя шутку, старую, как сама армия. — Козел откинет копыта, а морпеху хоть бы хны.

— Вот ведь жоп. — Поэртена даже не пытался устроиться поудобнее.

— Все не так уж и плохо, — сказал Джулиан, затягивая веревку на груди. Жизнерадостный сержант был с ног до головы покрыт черной вонючей грязью, дневной переход вымотал у него все силы, так что его знаменитая улыбочка явно не отражала истинных чувств. — Могло быть и хуже.

— Куда же хуже-т? — поинтересовался Поэртена, подтягивая удерживавший его трос.

Два морпеха, как и все остальные бойцы, были привязаны к стволам деревьев. Поскольку им ничего не оставалось, кроме как спать стоя, страховавшие их веревки не позволяли соскользнуть в грязь. Все настолько вымотались, что приходилось считаться с риском не только не удержаться на ногах, но и захлебнуться.

— Ну-у-у, — задумчиво начал Джулиан, а мардуканские небеса тем временем разразились очередным потопом, — кто-нибудь мог бы попробовать нас съесть.

Панэ приказал часовым двигаться по периметру и почаще освещать спящих сигнальными фонарями с красным фильтром, в надежде, что безостановочные перемещения часовых в сочетании со вспышками света отгонят бабочек-вампиров. Конечно, не стоило забывать и о болотных хищниках. Не исключено, что их-то движение и свет как раз подманят поближе, но тут уж капитан был бессилен.

В общем, морпехам предстояла на редкость невеселая ночка.

— Нет, Костас, — сказал Роджер, разглядев предмет, который протягивал ему Мацуги, и замотал головой. — Его возьмешь ты.

— Я прекрасно обойдусь без него, ваше высочество, — сказал камердинер с усталой улыбкой. Обычно исключительно аккуратный, слуга был весь покрыт черной коркой ила и грязи. — Уверяю вас. Вам нельзя спать в грязи, сэр. Это неправильно.

— Костас, — сказал Роджер, подтягивая ремень на груди так, чтобы ружье оказалось подальше от воды, но он при этом легко мог дотянуться до приклада, — это — приказ. Ты сейчас возьмешь этот гамак, повесишь, где сочтешь удобным, и заберешься внутрь. И будешь спать в нем всю ночь. И, черт подери, ты хоть немного отдохнешь. Я завтра опять буду весь день ехать на этой чертовой гребнежабе, а ты нет, поэтому я, черт подери, преспокойно могу провести ночь сидя. Ей-богу, за свою жизнь я прокуролесил достаточно бессонных ночей. Еще одна меня не убьет.

Маггуги прикоснулся к плечу Роджера и быстро отвернулся, чтобы принц не увидел слезы у него на глазах. Роджер еще сам не понимал этого, но... Мальчик начал взрослеть. Наконец-то!

— В жизни не думала, что такое увижу! — тихо сказала Косутич.

Сержант-майор ухитрилась подвесить себя на ремнях десантного жилета и отрегулировать стропы так, чтобы не касаться воды. Она не знала, долго ли продержится, но, по крайней мере, на время удалось дать отдых ногам. Она представила себе, как заснет и начнет покачиваться в воздухе, похожая на мертвеца, подвешенного на мясницкий крюк. Кадр из плохого ужастика.

— Ага, — сказал Панэ, так же тихо.

Он привязался к дереву, как и остальные. Ему полагался гамак, но туда он устроил О'Кейси. Сам он мог позволить себе такую роскошь только при условии, что гамаками были бы обеспечены все члены отряда. И надо же, Роджер без подсказки пришел к такому же решению.

Изумительно.