Мишень для левши (сборник) - Игорь Джавадов

– Ты смеешься надо мной, – смутилась девушка. – Воин стоит намного выше танцовщицы. Ведь он сражается с врагами и обречен на раннюю смерть. А мы должны развлекать и ублажать его, чтобы он забыл о тяжести оружия.

– Мое оружие не такое тяжелое, – возразил Гарун. – В сумме и десяти килограммов не наберется.

– А что такое килограмм? – заинтересовалась Зоя.

– Столько весит один литр воды, – пояснил Гарун.

– А литр – это много?

– Смотря что наливать, – усмехнулся он. – Если пиво, то как раз.

– Я такая глупая! – всплеснула руками Зоя. – Сейчас я налью тебе вина в стакан.

– Спасибо за подсказку, – вежливо сказал Гарун. – Пять стаканов – как раз будет литр.

– О, это не так уж мало, – засмеялась она.

– Я тоже так думаю.

– С тобой интересно, – призналась танцовщица, поднимая стакан с вином. – Мне еще ни с кем не было так интересно. Сразу видно, что ты человек бывалый, знаешь многое. Ты мне сразу приглянулся. Ты не такой, как все.

– Гм, – смутился Гарун. – Предлагаю тост за тебя. Чтобы тебе всегда было интересно.

– За такое грех не выпить. – Зоя пригубила вино.

Гарун поставил стакан. Внезапно решившись, посмотрел прямо в зеленые глаза, переливающиеся в пламени свечи загадочным светом. Гипноз! – подумал он, чувствуя, что падает в какую-то бездонную пропасть, из которой нет возврата.

Он резко поднялся и подошел к окну. Зоя неслышно встала рядом. Ее прохладные пальцы легли на горячую ладонь Гаруна. Он вздрогнул, как от электрического удара, и отдернул руку.

– Милый, – нежно позвала Зоя. – Что с тобой?

– Что со мной? – пробормотал Гарун. – Со мной ничего.

– Неправда, – засмеялась она. – Тебе очень хочется обнять меня, но ты не делаешь этого, потому что чего-то боишься.

– Ничего я не боюсь. Просто мы пока еще мало знакомы.

– И ты пока еще не понял, нравлюсь я тебе или нет?

– Не такой уж я непонятливый.

– Может, ты сердишься за что-то на меня? – она положила руку на его плечо. – За танец, да? Считаешь, не стоило мне бросать тебе пояс? Как я не подумала, что ты чужеземец и не знаешь наших обычаев. Не сердись, дорогой.

– Ну, что ты, Зоя! – он погладил гибкую спину танцовщицы. – Это я должен просить у тебя прощения.

– За что? – прошептала она, опуская ресницы.

– За все! – сказал он и решительно обнял девушку. Зоя вдруг ойкнула и открыла глаза.

– Что это у тебя колется? – она ткнула пальцем в подсумок.

– Штурмовой пояс, – сказал Гарун. – Здесь у меня запасные магазины, радиофон и еще кое-что.

– В угол его! – приказала Зоя.

– Не могу, – сказал Гарун.

– Почему? – удивилась она.

– Куртка мешает, – признался он.

– Ну, так сними ее, – засмеялась девушка.

Гарун снял куртку. Ослабив ремни, он осторожно опустил тяжелый пояс на пол.

– А здесь что такое железное? – она постучала кулачком по его груди.

– Это нагрудник. В нем тоже магазины, – объяснил Гарун. – Вполне заменяет бронежилет.

– Снять немедленно!

Нагрудник шлепнулся на ковер.

– А почему коленки такие твердые? – потрогала она.

– Это наколенные карманы, – сказал Гарун. – В каждом кармане по магазину с патронами. Не считая ножа и лопатки-копалки.

– Послушай, – засмеялась Зоя. – А на тебе есть одежда, которая без патронов?

– Есть, – смутился Гарун. – Носки.

– Но они тоже колются! – она опустилась на колени и ощупала его щиколотки в толстых зеленых носках.

– Может быть, – согласился он. – Там у меня сюрикены в чехлах. Закреплены резинками, чтобы не выпадали при ходьбе.

– Сюрикены? – ужаснулась Зоя. – Что это такое?

– Метательные звезды, – пояснил он. – Их бросают вместо ножей. Мне нравятся звезды брюс ли, по восемь лезвий в каждой.

– Удивляешь ты меня, – призналась она. – Я еще не видела столько оружия на одном человеке.

– У нас в горах все так ходят, – брякнул Гарун.

– Так ты горец! – распахнула глазищи Зоя. – Я слыхала про горы на юге. Савва рассказывал, что они очень далеко. Сколько же вы до нас добирались? Ты садись, не стой. Устал, поди, с дороги!

– Не очень, – бодро ответил он и присел на подушки, невольно скосив глаза на стройные ноги танцовщицы. – У нас ведь самоход имеется.

– Вы замечательные механики, – она погладила его по руке, – коль скоро сумели сберечь свой самоход.

– За техникой следить надо, – согласился Гарун, рассеянно положив руку на круглое колено девушки. – Техника – она ласку любит.

– Да уж конечно, – засмеялась Зоя, взъерошив его густые волосы. – С вашей техникой вам и нежить не страшна. Давно, поди, у себя всех упырей перебили?

– Это как сказать, – протянул Гарун, вспомнив желтые глаза и лягушачью пасть товарища Батюкова, коменданта общежития Дома аспирантов. – Иногда попадаются недобитые. Ах, Зоя-Зоечка! Если б вы знали, как порой одиноко бывает молодому ученому, когда он целиком, можно сказать, отдает себя науке и некому руку подать в минуту тревожной печали. Разрешите, Зоинька, я вам стихи почитаю? Это свое, очень личное.

Получив радостное согласие, Гарун расправил плечи:

Сон в начале апреля,

Тихая, светлая грусть.

Жаль, что в сны я не верю,

В них раствориться боюсь.

Сны приходят к нам ночью,

Этот начался днем.

Я увидел воочью

Зимний лес под дождем.

Снежная королева

В том волшебном лесу

В белом кресле сидела

И заплетала косу.

Зоя придвинулась к Гаруну и положила голову ему на плечо. Вдохновленный вниманием зеленых глаз, он добавил в голосе немного тревожной грусти:

Дождь шумел под сурдинку,

Тихо звенел в ветвях,

И исчезали льдинки

У королевы в глазах.

Ласковый дождь прекратился,

Ветви оделись листвой.

В синих глазах отразился

Мир, пробужденный тобой.

Сон в начале апреля,

Тихая, светлая грусть.

Жаль, что в сны я не верю,

В них раствориться боюсь.

Расстроившись от нахлынувших чувств, Гарун обнял девушку за талию и кончиками пальцев пощекотал ее голенький животик. Зоя вздохнула и прижалась теснее к поэту. Установив, что кожа особенно нежна в области пупка, Гарун перенес научные исследования туда, где сильные мышцы живота плавно переходили в грудную кость. Упругость и гладкость кожи здесь были достойны самой высшей оценки. Затем, в чисто научных целях, разумеется, он скользнул рукой под зеленый нагрудник и замер, встретив там некие пышные и удивительно приятные на ощупь округлости. Мысленно поблагодарив создателя планетоида за то, что помог ему попасть в это блаженное место, Гарун мягко нажал на податливые плечи и уложил девушку на подушки.