Фантастика 2025-155 - Сергей Александрович Плотников

Кстати, Лудильщикова старший экзекутор так и продолжал эксплуатировать. Сам помещик больше не появлялся, скорее всего, просто боясь попадаться старику на глаза. А вот его крестьяне возили брёвна, крестясь при виде локомотива и боясь к нему приближаться.

— Задумка у вас хорошая, — сказал мне Евграф Валерьянович, в очередной раз наблюдая, как крепостные обходят стоящий поезд по широкой дуге, — но людишки будут бояться вашей машины. Народец-то у нас тёмный, дикий. Не опасаетесь, что ваше летающее чудо уничтожат, как жуткое чудовище?

— Привыкнут, — я махнул рукой, — человек такое существо, что ко всему привыкает. Стоит только запустить первую линию и начать перевозки. Это сейчас поезд диковинка, а начнут его каждый день видеть — то и замечать перестанут. А там поезд начнёт ассоциироваться с пользой: доставленной почтой, приехавшими родственниками, привезёнными товарами. Поверьте, Евграф Валерьянович, не пройдёт и несколько лет, как поезда начнут ждать больше, чем ярмарку.

Старичок-экзекутор пожал плечами и пошёл к своему вагону. Долго стоять на морозе он не любил и при первой возможности прятался в тепло.

— Константин Платонович! Константин Платонович!

Я обернулся и увидел тележку, летящую по эфирному пути. Маленькую такую платформу, на которой едва поместились нужные Знаки. В движение её приводил пропеллер на мускульном приводе, то есть банально с помощью педалей. Аэровагонетка, как назвала её Таня, придумавшая это средство передвижения.

— Константин Платонович! — опричник на вагонетке махал руками и пытался привлечь моё внимание. Двое других опричников яростно крутили педали.

Я поднял ладонь, показывая, что увидел, и пошёл навстречу.

— Константин Платонович, — опричник на ходу соскочил на землю и поклонился мне, — к Злобино приближаются два дормеза в сопровождении полуэскадрона конной гвардии.

— Где они?

— Повернули от Добрятино на Архангела.

— Едем, разворачивай вагонетку.

Я подозвал Черницына, оставил его за старшего и через две минуты уже заскочил на летающую платформу.

— Поехали, — скомандовал я опричникам, — выжимайте всё, что можете, судари.

Парни подналегли, и вагонетка стала набирать скорость. Холодный ветер бил в лицо, делая поездку на открытой платформе не слишком приятной. Я вытащил из кармана полушубка очки-консервы и натянул прямо поверх шапки. Теплей не станет, зато глаза перестанут слезиться.

Мы догнали процессию, когда они подъезжали к Злобино, только не к усадьбе, а к селу. Эфирный путь шёл параллельно обычной дороге, укрытый от неё небольшим перелеском. В разрывы между деревьями хорошо были видны и громоздкие дормезы с императорским гербом на дверцах, и конногвардейцы, трусящие на механических лошадях. А вот они вагонетку не замечали — по сторонам не смотрели, высоко подняв меховые воротники, а шум механических коней отлично маскировал гул пропеллера.

— Поднажмите, нужно их опередить.

Интересно, кто это пожаловал ко мне из столицы? Уж точно не императрица — для неё свита слишком мала. И не Орлов — он не стал бы путешествовать с такой охраной, не в его характере. Кто-то из сенаторов? Так им не положено кататься с императорским гербом. Однако, загадка. Впрочем, скоро я узнаю верный ответ.

Вагонетка обогнала процессию и нырнула в лес. Через три минуты она с визгом затормозила на подъезде к мастерским. Там уже ждали санки, быстро домчавшие до усадьбы. Я даже успел переодеться, прежде чем выходить встречать гостей.

— Кто бы это мог быть? — Марья Алексевна тоже вышла на крыльцо. Кутаясь в лисью шубу, она с удивлением вглядывалась в подъезжающие экипажи.

— Кто бы ни был, — я отпустил смешок, — главное, чтобы арестовывать не пытались.

— Типун тебе на язык! Даже не шути так!

Я пожал плечами. Два раза меня уже увозили из усадьбы под конвоем, имею право пошутить.

Дормезы остановились у крыльца. С козел спрыгнул лакей и побежал открывать дверь первого экипажа. Конногвардейцы на меня с княгиней даже не посмотрели, не воспринимая за угрозу.

Дверь распахнулась, и лакей откинул подножку. На ступеньку встала нога пассажира, а затем из тёмного нутра дормеза показался и он сам.

— Ваше Императорское Высочество!

Не дожидаясь, пока Павел спустится на землю, я сбежал с крыльца и поклонился наследнику.

— Безмерно рад видеть вас в своём имении!

Мальчик, хмурый и невыспавшийся, просветлел взглядом и улыбнулся.

— Я тоже рад вас видеть, Константин Платонович. Вы обещали учить меня деланной магии, помните?

— Помню и готов исполнить обещание.

Из второго дормеза появился мрачный пруссак-цверг, за ним следом дородная тётка в компании двух подбородков и тощий, как скелет, мужчина с моноклем на рыбьем глазу.

— Это мои воспитатели, Константин Платонович.

Судя по тому, как дёрнулся Павел при виде их, особой любви мальчик к ним не испытывал. А глядя на их надменные лица и брезгливые взгляды, какими они осматривали мою усадьбу, было ясно — взаимопонимания мы не найдём. Так и запишем: первым делом спровадить их отсюда. Не нужны мне под боком соглядатаи.

— Прошу, Ваше Императорское Высочество, пройдёмте в усадьбу. Полагаю, вы не откажетесь отобедать.

Павел кивнул и направился в дом. Марья Алексевна тут же начала хлопотать вокруг наследника, помогая ему раздеться. Старая княгиня улыбалась, будто к ней в гости приехал любимый внук.

— Дядя Костя! Муська котят родила! — В прихожую ворвалась Ксюшка, растрёпанная и возбуждённая. — Пятерых! И все рыжие, как Мурзилка!

Она увидела Павла и без спроса схватила его за руку.

— Идём! Котят посмотрим!

И потащила его в комнату. Наследник престола обернулся ко мне с немым вопросом. Он растерялся и даже чуточку испугался. Но я кивнул, давая знак, что всё в порядке.

— Идём же! Они такие милые!

И Ксюшка увела Павла, чуть ли не волоча его за собой. Кажется, ему придётся учиться не только деланной магии, но и обычному общению со сверстницей, совершенно не умеющей льстить и подлизываться.

Глава 35

Учителя

Марья Алексевна выразительно посмотрела на меня.

— Костя, нам надо поговорить.

— В моём кабинете, — я кивнул в сторону лестницы на второй этаж. — Идёмте, пока есть время.

Мы не успели сделать и шага, как в прихожую заглянул Киж.

— Константин Платонович, я правильно узнал голос? Это тот, о ком я думаю?

Я кивнул, и Киж расплылся в улыбке. Он немало повозился с наследником, пока я гонял гагаринских опричников, и питал к мальчику самые тёплые чувства.

— Стоять! — не дал я сбежать Кижу. — Останься здесь. Сейчас сюда придут