Фантастика 2023-196 - Макс Гудвин

— А чего ты хочешь? — огрызнулся он. — Люди на нервах, люди семьи потеряли. Люди за месяц крови столько видели… У кого угодно мозги раком встанут. Ты, вон, хоть на меня посмотри.

Посмотреть, в самом деле, было на что. Из былого весельчака и балагура Макс превратился в угрюмого циника. Удивительного в этом было мало, если держать в уме, к примеру, рассказанную им как-то после третьей кружки историю о том, как он потерял глаз, пытаясь спасти крестьянскую девочку из лап гигантского паука. И не спас.

— Я все понимаю, — спокойно произнес я. — Но так больше нельзя. Ты должен что-то с ними сделать, пока они не разнесли Кернадал по кирпичу.

— Я попробую, — мрачно буркнул Макс. — Но люди на взводе. На них и так все вокруг с самого начала волками зыркают — вроде как, лишние рты пожаловали, еды на всех не хватит.

— Кстати, сколько у нас осталось еды? — обратился я к Матвею.

— Если выдавать, как сейчас, то хватит недели на две, — ответил он. — Если урезать пайку до блокадных норм и понадеяться на хорошую охоту, можно протянуть месяц. Больше — не гарантирую.

— То есть, до весны мы без помощи не дотянем? — уточнил я.

— Какое там, — Матвей махнул рукой. — Даже и с помощью… мне трудно представить, что должно случиться… Разве что Мученики явят чудо, и прямо среди зимы на поляне заколосится рожь. Или забьет фонтан из куриного бульона. Вот такого масштаба должна быть помощь.

— А если эвакуировать людей? — спросил я неуверенно.

— Трудновато будет их эвакуировать, когда они не хотят, — Матвей вздохнул. — Ты, кстати, сам их обнадежил. Теперь надо как-то со всем этим жить.

— Понятно, — я кивнул. — Сколько у нас есть времени до того, как начнется бунт, как думаешь?

— Примерно столько, сколько есть еды, — ответил Матвей. — Плюс еще немного, если господин капитан ручается за своих бойцов.

Морионе раздраженно укусил длинный ус.

— Поручиться не мочь, — произнес он со своим характерным акцентом. — Солдат совсем без военный наука. Крестьянин. Только есть и спать. Дисциплина — нет. Разбегутся, как только что. Только за своих ручаться, но их девять человек всего есть теперь.

Я кивнул ему. В самом деле, что он мог сделать? За неделю превратить перепуганных крестьян в армию? Да и настоящая-то армия разбежится без еды очень быстро.

— Больных все больше, — тихонько вставила реплику Вика. — А если люди не смогут есть досыта — может начаться эпидемия. Я удивляюсь, что ее до сих пор-то нет при здешней… хм… обстановке. Наверное, у людей крепкий иммунитет. Но надолго его не хватит.

— Короче, я отправлюсь в Брукмер, — сказал я. — Я, черт возьми, спас их всех, и они не должны мне отказать. Пусть дают еще еды — где хотят пусть возьмут. Если же с Ордена совсем уж нечего взять — поеду в Крюстер. Честно говоря, я думал об этом еще когда в Карнару ехал, но теперь придется поторопиться.

— Меня-то с собой возьмешь? — спросил Макс.

— Конечно, поехали, — ответил я. — День-другой только на сборы — и вперед. Только уж бери тогда с собой всю свою вшивую команду. Будешь у нас почетным эскортом, а Орден их как-нибудь прокормит.

— Это дело есть! — кивнул повеселевший Морионе. У него явно упала с плеч гора.

— Так мы подольше продержимся, — согласился Матвей. — Но до весны, все равно, не дотянем. Да и новые люди прибывают. Так что вы там это… поактивнее как-нибудь. Без новых поставок нам крышка. Недели через две я перехожу на сокращенный рацион, а это значит начнутся брожения.

— Решено, — кивнул я. — Держись тут любой ценой, Матвей. Капитан, я на вас тоже очень рассчитываю. Да помогут нам всем Мученики.

Глава 5

На первый взгляд Крюстер совершенно не изменился с осени, когда я был в нем в последний раз. В порту царила суета: матросы закатывали на трапы бочки и носили здоровенные тюки с брукмерскими тканями, хлопали на ветру паруса, покрикивали торговцы рыбой и молюсками.

На центральной площади кипел шумный торг. Перед тем, как зайти на аудиенцию к Бажану, я прогулялся там, съев на ходу знаменитый крюстерский соленый крендель и полюбовавшись на только что привезенные из Графты шелка.

Но что-то, все-таки, неуловимо поменялось. Даже в окрестностях ратушной площади несколько богатых домов стояли пустыми: хозяева их, спешно распродав все имущество в городе по бросовой цене отправились в Запроливье. Караулы удвоились — даже по сравнению с прежним временем, когда шла война с Орденом. Мушкетеры и алебардисты в алых мундирах облепили городскую стену, словно красные муравьи — мертвую гусеницу.

Город жил напряженным ожиданием. Пару раз стража отгоняла нежить от самых стен картечными залпами. В трактирах только и разговоров было, что о том, скоро ли мертвяки осадят город так же, как Кирхайм. Обыватели всерьез обсуждали, кто на каком корабле поплывет на юг или в Запроливье, если вдруг что. В портовом городе почти у всякого был знакомый капитан или хотя бы боцман, который обещал пустить бедолагу на борт в крайнем случае.

Я жил здесь уже вторую неделю. Неповоротливая бюрократическая машина вольного города затянула мое прошение в свои жерновая и не торопилась выдавать из своих недр какой-то внятный ответ.

В глазах всех сановников, с кем мне довелось общаться я видел одно и то же сложно­-лицемерное выражение. Никому из них не хотелось огорчать прославленного воина, который еще может быть полезен. Но и обнадеживать не хотелось тоже. Лучше потянуть время, покормить завтраками и убаюкать заверениями в своем почтении к егерям.

Сегодня я явился в кабинет Бажана — небольшую комнатку на верхнем ярусе ратуши, обставленную старенькой мебелью красного дерева — чтобы узнать, наконец, какую помощь сможет оказать нам вольный город Крюстер.

Бажан встретил меня приветливо: усадил в мягкое кресло с бархатной обивкой, велел писарю принести нам по кружке горячей грушевки с медом, расспросил о делах в Кернадале и окрестностях — до сих пор мы так и не успели с ним обстоятельно поговорить, встречаясь лишь урывками между его многочисленными заседаниями и разъездами.

Но в его суетливом гостеприимстве мне виделось что-то неискреннее и извиняющееся, так что я сразу приготовился к худшему.

— Вы говорили на Конференции о моем деле? — спросил я, когда все темы необязательной вежливой болтовни иссякли. — Что вообще обсуждали вчера?

— На вчерашнем заседании Конференции Двенадцати Негоциантов — из которых, кстати, в городе остались только девять — господин бургомистр пошутил, что кто последний будет уплывать, должен будет заминировать порт и сжечь корабли, какие еще останутся, — проговорил он с кривой усмешкой. — Все посмеялись, но как-то этак, знаешь… невесело.

Я неохотно улыбнулся в ответ. Мне хотелось, чтобы Бажан перешел, наконец, уже к делу.

— В общем, меня просили тебе передать, что просьба твоя невыполнима в текущей ситуации, — сказал он, не глядя мне в глаза. — Запасов в городе мало, и одни Мученики знают, когда мы сможем их пополнить. Сейчас сезон штормов, корабли лишний раз не выходят. А те, что выходят — не спешат возвращаться. Весной же… не знаю я, что будет весной. Не знаю, не знаю… не знаю!

Изборожденное морщинами лицо Бажана смялось, словно скомканный лист бумаги. Он потер лоб пальцами и покачал головой.

— Попросил бы ты у Ордена получше, — произнес он уже тише. — У них должно быть, под ними деревень много. К тому же, ты ведь ихний вассал, а не Крюстерский.

— Я пробовал, — ответил я тихо. — На Орден где сядешь, там и слезешь. Не зря в народе говорят: проси у мертвого монаха — у живого не допросишься. В Ордене, конечно, не настоящие монахи, но в этом отношении — вполне натуральные.

Это была правда: в Брукмере я провел две недели, мотаясь между орденским подворьем, ратушей и дворцом. Степа все время разводил руками с виноватым видом, давая понять, что он в Ордене человек маленький и ничего не решает. Я на него не обижался: хорошо знал, что он бы обязательно помог, если б мог.

В общем, пришлось не солоно хлебавши ехать в Крюстер, считая по дороге, на сколько дней еще хватит еды в крепости. Выходило паршиво: даже с учетом того, что часть ртов уехала вместе с нами, и при том, что Матвей наверняка уже резко ограничил пайку, голод в крепости грозил начаться уже на следующей неделе. А до весны еще полтора месяца. Да и весна сама по себе никого не спасет — урожая еще нужно дождаться.