Пекло - Сергей Анатольевич Панченко

в поле зрения попадался курящийся паром гейзер, либо трещина в земле, к которой со всех сторон вели более мелкие трещины, следы водной эрозии. Примерно через пару часов от станции они наткнулись на свистящий гейзер, бьющий из-под земли с периодичностью раз в три минуты.

Рядом с ним во время извержения чувствовалась вибрация земли. Огромная энергия, запечатанная в недрах, находила себе выход через небольшое отверстие. Глобальные изменения требовали глобального переосмысления. Тот мир, который воспринимали как твердыню, исчез, разрушился в мгновение ока, оставив после себя шрамы, извергающиеся паром. Не было уже такого ощущения, что под ногами та же надежная опора, что и раньше. Стоило почувствовать, как дрожит земля, чтобы убедиться лишний раз в том, что надежного ничего не осталось.

Убедиться в том, что изменения кардинально изменили облик планеты пришлось совсем скоро. Гурьян раньше всех заметил, что железнодорожная насыпь стала как-то неестественно искривляться, будто ее по ошибке инженеров проложили по склону высокого холма.

— Я что-то не припоминаю, чтобы у нас так дороги строили. — Задумчиво произнес Гурьян. — Поезд может и кувыркнуться.

Серая лента насыпи опоясывала склон и издалека выглядела так, будто она сползла по нему. Чем ближе они подходили к холму, тем явнее были заметны следы разрушения дорожного полотна. Щебень с него словно трусили к подножию. Насыпь растянулась по склону вниз, ее чаще обычного разрезали небольшие трещины. Разорванные рельсы местами свалились с насыпи на обочину, где их засыпало.

— Трясло здесь изрядно. — Решил Гордей. — Если бы нашей Зарянке так досталось, то и погреб бы не помог.

— А вас не удивляет, что насыпь сделали на склоне? — Спросил Александр. — Обычно прокладывают сквозь холм, выбирают породу, чтобы не было серьезных перепадов высот. А тут она поднимается вверх, а потом идет как на прилипушках по склону.

— К чему клонишь?

— Этот холм выдавило во время землетрясения. Тут была равнина, наверное, а потом ее вспучило, поэтому такие разрушения.

— Не имею аргументов против. — Согласился с доводами Гурьян. — Это точно, так дорогу никто не строил. Ни один груженый состав в гору не въедет без разгона. Это ненормально.

— А что под холмом? Вулкан? — Спросил Гордей.

— Не обязательно. Просто породы перетряхнуло и не все встали на свое место.

— Надо быстрее пройти этот чертов холм, а то я чувствую себя на нем, как на пороховой бочке. — Гордей ускорил шаг. — Живее.

Каково было удивление, когда они перемахнули на другую сторону холма и обнаружили за ним еще один холм, но в несколько раз больше прежнего. Железнодорожная насыпь там вообще прерывалась, скрываемая следами каких-то потоков идущих с вершины холма. Вершина холма курилась паром. Серый столб поднимался вверх постепенно теряя форму.

— Везувий блин, сельского масштаба. — Гурьян замер на месте, ошарашенно разглядывая чудо природы.

— Выходит, я был прав насчет пороховой бочки. — Гордей обернулся на холм, который они только что миновали.

— Ну, что, это замечательно. Надо записать, что примерно в тридцати километрах от станции находится вулкан. Как назовем его?

— В честь нас, по первым буквам имен. — Предложил Гурьян.

— Это как? АГГ, ГАГ, ГГА? — Гордей перебрал все возможные аббревиатуры.

— Да куда тебе с твоим воображением, — саркастически произнес Гурьян. — Алгуго. — Он сделал ударение на втором слоге.

— А с твоим воображением вообще лучше ничего не придумывать. Бугага какой-то.

— Ладно, оставим природное явление пока без названия. — Помирил Александр товарищей. — Идемте, посмотрим на него вблизи.

В воздухе запахло каленым и еще чем-то едким. Александр, тем не менее, не видел причин для беспокойства. Ветер уносил дым, извергающийся из жерла вулкана в противоположную сторону.

Через насыпь когда-то бежали грязевые потоки, продукты извержения, смешанные с водой и почвой. Александр сгреб пригоршню такой грязи, понюхал ее сам и дал понюхать товарищам.

— Воняет сероводородом, лечебная. — Заключил Гурьян.

— Точно. — Согласился Александр.

Из разломов, которые периодически возникали на пути, тоже поднимался пар с сильным запахом сероводорода. Попадались хлюпающие грязевые вулканы, источающие «аромат» тухлых яиц. Изредка попадались разбросанные вокруг пористые куски застывших вулканических бомб. Налицо были все признаки формирования гейзерной долины с венчающим ее активным вулканом. Определение «вулкан» из-за скромных размеров холму шло не совсем, но по сути он им все равно был.

— Прыщ! — Неожиданно громко произнес Гордей. — Посмотрите, как похож.

Сравнение с косметическим изъяном природному явлению и правда шло и даже не только за внешнее сходство. Это был самый настоящий нарыв на теле больной планеты.

— Не особо благозвучно. — Александр критически посмотрел на вершину курящегося вулкана. — Зато по смыслу.

— Запиши, ваше благородие, в своих талмудах, что имя вулкану дал я, банщик Гордей.

— Скромнее надо быть банщику. — Гурьян покачал головой.

Александр вынул из котомки кусок не окрашенного льняного отреза, который использовал для составления карты. Развернул его и обмакивая деревянную щепку в вываренный свекольный настой, дочертил линию железнодорожной насыпи до вулкана, пририсовал к ней кружок и написал над ним «вулкан Прыщ».

— Всё, название задокументировано.

— О, может, ну его нахрен. — Засомневался Гордей. — Что-то не смотрится.

— Поздно. — Александр Сергеич потряс куском ткани, чтобы просушить свежую запись, потом аккуратно сложил ее и убрал в котомку.

— Ладно, в другой раз обещаю другие ассоциации использовать.

— Идемте дальше.

Буквально через километр от вулкана им попалась облезшая табличка, на которой с трудом удалось прочитать название «разъезд 216». Сразу за ней находился короткий перрон и справа от дороги остатки строения.

— Значит тут недалеко деревня. — Решил Гурьян. — У моих родителей так же. Если здание вокзала на этой стороне, то и деревня на этой.

Они осмотрелись. Лесопосадки вдоль дороги выгорели на корню. Остались только вывороченные потоками воды корни. Но если присмотреться, то можно было разглядеть прямую линию, идущую от насыпи и рассекающую почерневшие остатки лесополосы. Она выступала над общим ландшафтом и вполне могла оказаться дорогой, ведущей к деревне.

— А зачем нам деревня? — Спросил Гордей.

— Ты что, колхозников не знаешь. У них там припасы должны остаться. Грех дать им пропасть. К тому же, мы собирались вносить на карту все населенные пункты, которые встретим. — Гурьян поднялся на цыпочки, словно ему это могло помочь увидеть деревню.

— Я тоже считаю, что на деревню стоит глянуть. Для маленькой деревни никто бы не поставил этот разъезд. А вдруг, там есть люди?

— Не разделяю вашего оптимизма насчет людей.

— Правильно, как только у тебя появилась Забава, тебе вдруг резко стало неинтересно их искать.

Гордей одарил Гурьяна суровым взглядом.

— Кормить их придется, и еще неизвестно, что мы будем есть сами, когда запасы моей девушки закончатся.

— Ладно, мужики, будьте выше мелочных предрассудков и все у нас будет хорошо.