Владыка Нового Мира 2 - Максим Злобин

непонятно: то ли хорошо, что Вадим Евграфович не успел позавтракать, а то ли наоборот плохо. Обливаясь холодным потом, Его Благородие скакал непонятно куда и непонятно зачем. Его мутило. Его трясло. Ему было настолько плохо, что он даже сумел простить себя за выходку с пятёрочкой.

Но вот, тряска наконец-то закончилось, Харламов сдёрнул мешок с его головы и…

– А-ААА!!! – заорал Мендель.

Вокруг были гоблины. Очень много гоблинов…

Глава 4

Объясниться с Менделем обязательно стоит. Но потом. Сейчас же, когда барон достаточно насмотрелся на полуразрушенный форт Разящего Весла, толпу пленных гоблинов Зуба и армию моих красавчиков, я проводил его в сруб. Сруб… чёрт возьми, как бы наладить каменное зодчество? Несолидно Владыке сидеть в грёбаной избе. Да и потом, у меня нет причин не верить Хозяйке насчёт костяных бабуинов. Опасность же? Опасность.

Так что нам нужна крепость! А мне если и не дворец, то хотя бы храм какой-нибудь.

– Ему совсем плохо, – я указал на Игоря. – Поэтому мне пришлось привезти тебя сюда, уж извиняй. Побоялся, что малой может не пережить дорогу.

Мендель поправил очки, пробурчал себе под нос о том, что сам едва не отъехал по пути, – Его Благородие весьма отчётливо благоухал свежим перегаром, – и двинулся к трону.

А маленький гоблинёнок тем временем свернулся калачиком на сидушке. И выглядел он действительно неважно. По всей видимости ту энергию, которая предназначалась на его чудесное исцеление, Хозяйка слила на червя. Либо же я неправильно прочитал её план, не суть…

Из-за болезненной худобы глаза Игорька казались непропорционально большими. Вот только потухшими и безразличными; в них не читалось вообще ничего. С самого момента «эвакуации» малой не проронил ни слова. То ли не имел на это сил, то ли вообще пребывал в забытье. Ах, да! Ещё момент: цвет кожи у него был очень интересный. Тёмно-синие гоблины мне до сих пор не встречались, а этот что оттенком, что фактурой напоминал ягоду голубики. Избранный, блин. Для чего избранный? Кем избранный? Ладно, посмотрим.

– Ну что? – спросил я у барона после того, как тот провёл беглый осмотр. – Справишься?

– Справлюсь, – ответил Вадим Евграфович и наложил на больного руки.

Барон молодец. Боялся, нервничал, но в истерику не сорвался; не побежал в визгами по болоту куда глаза глядят. А как дело дошло до его профиля, так вообще отключил все эмоции – вон какой деловой стал. Даже про бодун забыл.

Признаться, до сих пор я думал, что первым человеком, посвящённым в мои болотные тайны, станет Удальцов. Но всё сложилось так, как сложилось. Думать я могу себе всё, что угодно, но пора уже и на практике посмотреть на реакцию людей. Ведь рано или поздно придётся открыться.

– Готово.

– И всё?

Мне аж обидно стало. А где же благой свет из ладошек? Где чудодейственные искрящие вихри? Где хор ангелочков, в конце-то концов? Полезная у Вадима Евграфовича магия, не спорю, но можно было бы и спецэффектов навалить.

– Всё, – кивнул Мендель.

А гоблинёныш шумно засопел. Вместо того, чтобы вскочить и как в мюзикле устроить танцевальный номер с чечёткой по поводу собственного выздоровления, измученный ребёнок тупо провалился в сон.

– А что с ним было-то?

– Сам не понимаю, – Вадим Евграфович опять поправил очки. – Стыдно признаваться, но несмотря на дар глубоко в медицину я не копал, ну а тем более гоблины с их физиологией… Могу лишь выдвинуть предположение исходя из собственных ощущений. Что-то подтачивало его иммунку, но вот что? Вирус без вируса, лихорадка без лихорадки… какая-то латентная форма. Возможно, что-то местное? Я имею ввиду «болотное». Харон! – тут Мендель напрягся. – А с больным кто-то контактировал?

– Не переживайте, Ваше Благородие, эпидемия отменяется.

Ну и вот. Я стою напротив Менделя, Мендель стоит напротив меня. Молчим. Снаружи избы гомон, как на базаре, а у нас здесь немая и в крайней степени неловкая сцена. У меня к Благородию вопросов нет, а вот его явно распирает.

Что? Как? Почему? Зачем? Но спросить ему и страшно, и неловко, и вообще…

– Вождь! – крикнул я, и в избу тут же зашёл Жабыч.

Правда, лишь со второго раза зашёл – сперва зацепился своим мега-топором об косяк. И от одного вида этой ручной гильотины Мендель аж в угол попятился. Лицом слился с седыми волосами, кулаки сжал, задышал часто. Должно быть решил, что он мне больше не нужен и теперь его как лишнего свидетеля, что называется, уберут.

– Да, Владыка? – вождь шумно шмыгнул носом.

– Смотри, – я указал на Благородие. – Этого человека зовут Мендель, и он друг Владыки. Более того, с сегодняшнего дня он часть Разящего Весла, и в моё отсутствие может появляться на болотах. Что бы он ни говорил, клан должен его слушаться. И чтобы он ни попросил, оказывать ему помощь. Понял меня?

– Ага.

– И ещё. Мендель только что спас от смерти этого маленького гоблина. Как думаешь, что нам теперь надо с ним сделать?

Вождь на какое-то время завис, а потом предположил:

– Отдать ему маленькава гоблина?

– Нет! Героя клана нужно качать на руках!

– А-а-а-а! – Жабыч улыбнулся, воткнул топор в пол, хотя я сто раз просил его так не делать, и двинулся на Менделя. – Ни слова большы…

Избавляться от свидетелей можно по-разному. Но самое изящное, как по мне, превратить свидетеля в подельника.

– Добро пожаловать в Разящее Весло, Вадим Евграфович! – я помахал Менделю рукой, когда тот на плече Жабыча покидал избу. Пускай по полной оценит гоблинское гостеприимство, а я пока закончу одно срочное дельце. Ведь сейчас самое время, пока гоблинёнок спит…

* * *

И вот я снова разряжен. Устроить свидание деда с внуком во сне – не такое уж Чудо, но всё равно просит энергии. Зато совесть моя чиста, обещание выполнено, а Шаман покинул Рай и уехал на Перерождение. Приятно, чёрт его дери. Что касаемо всего остального, то я уже набросал себе на сегодняшний день чек-лист. Чек-лист не дел, но решений. Надо как-то срочно собраться, мобилизоваться, расставить приоритеты и понять куда мы движемся дальше.

Но сперва Мендель.

Обратно почти всю дорогу мы ехали молча. В чужую голову не залезешь, и какие он себе сделал выводы я не знаю. Однако дома товарищ разговорился. Тут Вадима Евграфовича защищали родные стены, и к моему немалому удивлению, он оказался воодушевлён. Я бы даже сказал «с перебором».

– А почему они называют тебя Владыкой?

По старой-доброй традиции, по пути в кабинет Менделя я прихватил с собой винца. На сей раз хамить