Пушинка в урагане (наш человек на троне). Часть 1 - Сергей Юрьевич Ежов

— Настоящий русский офицер. Умный, хладнокровный, расчётливый и преданный присяге.

* * *

— Господин генерал, Вы планировали штурм дворца?

— Разумеется. Ваше величество.

Генерал Порутчиков вынул из принесённого тубуса листы поэтажного плана Николаевского дворца.

— Откуда он у Вас? — поразился Власьев.

— Взял у коменданта дворца. Смею отметить, комендант дворца в высшей степени порядочный и инициативный господин. Он сразу предложил лично провести часть моих солдат по известным ему тайным путям. Других поведут доверенные помощники коменданта.

— Отлично, господин генерал. Когда собираетесь начать штурм?

— Если позволите, то через два-три часа.

— Отчего возникла задержка?

— По моему совету слуги открыли винный погреб, и теперь сообщают, что мятежники ударились в безудержное пьянство. Полагаю, что вскоре их можно будет брать голыми руками.

— Прекрасно! Я отправляюсь в Зимний дворец, все новости прошу сообщать мне туда. Кстати, охрану в Зимнем дворце сменили? Мне гвардейцы больше не надобны.

— Так точно, Ваше величество. — вступил в разговор Власьев — На охрану Зимнего дворца заступили Восемьдесят шестой пехотный Вильманстрандский полк и восемьдесят седьмой пехотный Нейшлотский полк. Фельдмаршал Гурко по телеграфу вызвал их через штаб Первого армейского корпуса из двадцать второй пехотной дивизии.

— Хорошо.

Мне номера и названия корпуса, дивизии и полков совершенно ничего не говорили, Иосифу Владимировичу лучше известно, кто и чего стоит в многогрешной армейской среде.

Уже поздно ночью из Стрельны наконец доставили Ирину Георгиевну.

Признаться, после того, что сказал бунтовщикам Власьев, я ожидал увидеть нечто ужасное, в духе взятия средневековых городов или современных фашистских или натовских концлагерей… Ничего подобного! Страдания заключались в том, что трёх женщин заперли в небольшой комнате, в туалет отпускали неохотно, запрещали подходить к окнам, а кормили только бутербродами.

Петя бросился утешать драгоценную супругу, я же отключился, дабы не провоцировать вспышки ревности.

Тяжкая мне выпала доля… Может быть имеет смысл сдаться психиатру, да вот незадача: они диагностирует банальное раздвоение личности, а паразитной личностью любой врач признает именно меня.

* * *

На следующий день я провёл совещание в тесном кругу. Присутствовали только генерал-фельдмаршал Гурко, я и полковник Власьев.

— Дорогие мои друзья — проникновенно говорил я — не пора ли ликвидировать гнойник, угрожающий самой русской государственности?

— Что Вы имеете в виду, Пётр Николаевич? — поинтересовался Иосиф Владимирович, а Андрей Антонович промолчал. Он, как видно понял о ком идёт речь.

— Я имею в виду гвардию. На войне от неё проку не больше, чем от обычных линейных полков, а в мирное время она просто опасна. Я предлагаю оставить роту почётного караула для торжественных встреч глав государств и эскадрон Похоронного полка, понятно для чего. Остальных перевести в обычные полки.

Иосиф Владимирович повернулся к нашему жандарму:

— Андрей Антонович, вы выяснили, сколько гвардейцев на этот раз знало об организации дворцового переворота?

— У меня сведения пока по шести гвардейским полкам. О готовящемся перевороте знали до двух третей офицеров полков. Обратите внимание, господа: среди этих офицеров были и те, кто решительно отказался участвовать в мятеже, но ни одного, кто бы сообщил о заговоре. Данный факт говорит о том, что гвардейское офицерство служит не монарху и не Родине, а просто отбывает некую повинность. Если глядеть шире, то нынешнее дворянство не является опорой трону и державе. Вот предварительные сведения, я свёл их в форму таблицы, как любит Его величество.

Мы с Гурко склонились над листом и стали внимательно его изучать.

— Выглядит убедительно. — откашлявшись проговорил Гурко — Думаю, что следствие подтвердит истинность этих сведений, разве что уточнит кое-какие детали. Я поддерживаю идею ликвидации гвардии в Российской империи.

— Я также поддерживаю. Но куда мы денем эти полки? В столицах их оставлять нельзя.

— В Польше, как всегда, неспокойно. Отправим бывших гвардейцев туда. Пусть заново заслуживают доверие.

— Это хорошо. Лишение всех прав состояния и конфискацию имущества семьи мятежника распространяем и на Польшу?

— И на Польшу, и на Финляндию. Это русские провинции.

— Данный шаг вызовет немедленное восстание. — возразил Власьев.

— И хорошо. Давно пора привести пшеков и чухну в чувство. Однако, чтобы значительно снизить накал борьбы, объявите набор крестьян и нищей шляхты в колхозы, которые мы будем устраивать в чернозёмной зоне Южной Сибири. Это лишит части пушечного мяса, а бунтовщиков народной поддержки у них не было никогда. Польские крестьяне ненавидят шляхту. Сразу же объявите денежную награду за живых или мёртвых бунтовщиков, за достоверные сведения о них, и особенно об их отрядах. И объявите о раздаче крестьянам земли, конфискованной у мятежников.

— Плата за скальпы?

— Она самая. Надо перенимать опыт «цивилизованных» народов, таких как англичане, французы и североамериканцы. Кстати, ещё один полезный опыт из САСШ: «подземная железная дорога».

— Что вы имеете в виду?

— Нужно вывозить этих белых негров в САСШ и Канаду. Устройте нелегальную доставку пшеков и чухны в Кёнигсберг и Данциг, и