Фантастика 2025-68 - Алексей Владимирович Калинин

— Ага, знакомых не тащили бы. Бросила бы где-нибудь в поле, да и пошла искать помощь, а ты ведь на горбине его перла, прямо как Дед Мороз подарки, — гудел мужчина, разглядывая лежащего Экзекутора.

Кирилл заметил, что мужчина старательно отводил глаза от его левой руки. Да, как будто натыкался на преграду и спешил перевести взгляд на что-либо другое.

Неужели всё так плохо?

Кирилл скосил глаза. Вроде на месте. Да, перевязанная, со следами крови на бинте, но целая, не культя. Медведю не удалось лишить своего противника конечности.

— Ладно, мы пойдем, а вы тут поворкуйте. Думаю, что вам есть что сказать друг другу, — женщина потянула мужчину за руку.

Тот в ответ подмигнул Кириллу, мол, держись, и пошел к выходу. Кирилл проводил их взглядом, заодно оценив комнату, в которой находился. Обычная комната деревянного дома, коричневато-серые обои с вытесненными цветами, шкаф с книгами, стол в углу, на полу вязанные дорожки.

— Ты как? — спросила Марина, подсев к Кириллу.

— Бывало и хуже, но реже, — ответил тот. — Что было-то?

— Да что… Когда ты грохнул этого утырка, то из позапрошлой комнаты начали вылезать крысы. Они накинулись на мертвяка, но посматривали на нас. Пришлось в срочном порядке делать ноги, а то бы и тебя сожрали. Когда я тебя вытащила, то оказалось, что мы были в каком-то бункере, по типу бомбоубежища. Пришлось волочить тебя по коридору, а он такой длиннющий, а ты такой тяжеленный. И всё Людмилу звал…

— А потом? — перебил её Кирилл.

Упоминание о жене почему-то было неприятно для Кирилла.

— А потом я вытащила тебя наружу и поволокла в сторону дороги. Не дотащила… Я вообще из сил выбилась. Навернулась в поле и лежу молодая, красивая. Рядом ты, старый и страшный. Думала, что крякну рядом с тобой, даже обидно стало. Вроде и красота кругом, и поле чистое, и птички летают, а обидно… Там нас и подобрали Михаил Иванович с Ириной Владимировной. Непонятно как нас нашли, с дороги не видно, с воздуха тоже…

— Ну ты и болтушка, — хмыкнул Кирилл. — И как же у тебя язык-то не болит.

— А что с ним будет? Он же без костей. Ты как?

Кирилл прислушался к своим ощущениям. Тело ныло, отзывалось тупой болью в руке, но, в целом, состояние было гораздо лучше того случая, когда он уходил от горящей «Газели».

— Терпимо. Что с рукой?

— Мишка её пополам хренакнул. Как только до конца не оторвал? Ну да, дерни он разок башкой и ходил бы ты по свету – культяпкой помахивал. А так… тетя Ира твою руку по кусочкам собрала, говорит, что скоро заживет.

Кирилл опустил голову. Попробовал пошевелить пальцами раненной руки, даже чуточку удивился, когда увидел, что они шевелятся. Надо же, не всё так плохо. Могло быть и хуже. Могло…

Этот хоррорщик оказался серьезнее Потрошителя. Продуманнее. Да, загадки старенькие, но вот как всё было подстроено. И муравьи, и крысы, и медведь… Прямо в самом деле, как из игры взято. И ведь есть же любители пощекотать себе нервы, глядя на кровищу и гнилую плоть.

И если говорить о гнилой плоти, то…

— Мы… мы в самом деле всех тех… Ну, которые были в комнате? — спросил Кирилл.

— А что вы с ними? — прогудел бас.

Михаил Иванович стоял на пороге, опершись о косяк. Как только косяк не выскакивал из пазов под таким весом?

— Вы видели? — вопросом на вопрос ответил Кирилл.

— Да, видели. Ты же пару суток проспал, а мы успели и в полицию позвонить… Анонимно… И по новостям успели сюжетец посмотреть. Какой-то урод украл десяток трупов из городского морга и сложил их в бывшем бомбоубежище. Этот урод ещё и каждому в лобешник выстрелил... Да там ещё медведя нашли, крыс тучу и немеряно муравьев. Правда, потом по новостям сказали, что это снимали фильм и оставили декорации, но… Мы-то с вами знаем, какой это был фильм. Расскажете сюжет?

— Я же рассказывала, — вздохнула Марина.

— Ага, ты рассказывала, а вот я хочу мужика послушать, — пробасил Михаил Иванович.

Он подошел к кровати, ловко подцепил ногой табуретку и сел. Кирилл невольно отметил про себя, как грациозно для своего веса и размера двигался этот мужчина. Человек-глыба мог запросто выступать на балетной сцене и даже станцевать партию умирающего лебедя.

— Миша-а-а, — позвала из другой комнаты Ирина Владимировна.

— Ир, всё нормально. Я передумал их наедине оставлять. Пусть мужик расскажет, откуда он там появился и какого хрена «Макарыча» из рук не выпускал? И медведя как завалил…

— Ладно, дочка, — сказала Ирина Владимировна, — пойдем, поможешь стол накрыть. Мишу всё равно не свернешь. Он упрямый.

Михаил Иванович сверкнул глазами из-под кустистых бровей и хмыкнул в ответ. Марина посмотрела на Кирилла, тот кивнул в ответ, мол, иди.

Девушка вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

— Ну что, дружище, теперь рассказывай – в какие-такие игры вы играете? Только не вздумай звездеть, я ложь за версту чую. И прежде, чем ты что-либо скажешь, я могу пояснить и за смерть ребят в Воронеже, и за двух мужиков на дорогих машинах, которые нечаянно умерли от тех же свинцовых подарков. Ну, и ещё двое тоже таких пчелок проглотили явно не по своей воле. Твой «Макар» уже входит в страшилку, как черный пистолет, который приходит за плохими ребятами.

Кирилл вздохнул. Он посмотрел на Михаила Ивановича, а тот не отвел взгляда. Всё-таки он не сдал, хотя мог. Возможно, даже премию какую-нибудь получил, а не сдал, спрятал под своей крышей. Значит, тоже не в ладах с законом, раз не хочет лишнего внимания.

Кирилл подумал, мысленно махнул рукой, а будь что будет, и рассказал Михаилу Ивановичу всё-всё-всё. Начиная с того самого момента, как по дурости сожрал «таблетку аскорбиновой кислоты» и заканчивая выстрелом в голову хоррорщика.

Как оказалось, рассказ занял добрых полчаса. Михаил Иванович слушал, не перебивая, только иногда покачивал головой. И непонятно было – осуждает он своим покачиванием, или наоборот одобряет?

Недаром же говорят, что исповедь облегчает душу – Кириллу стало так легко, как будто с плеч рухнул камень. Не рассказал про жену с ребенком, лишь упомянул, что они в надежном месте. И всё же стало