Просто выжить - Сергей Александрович Самохин

–  Закрывай проезд, так же быстро. Это твой единственный шанс выжить, обещаю.

Он поколебался секунду, потом нехотя подошел к отодвинутой машине, и подкатил ее на место.

–  Ручной тормоз и скорость.

Мужчина наклонился в салон, затянул ручник и поставил на скорость механическую коробку. Захлопнув дверь машины, он выжидательно смотрел теперь на нас. Я поднял пистолет, и выстрелил ему в ногу, попав куда-то в колено. Крикнули оба, причем крик женщины, не видевшей нас с той стороны баррикады, был криком отчаяния.

–  Я живой, я живой. – прорычал мужчина, держась двумя руками за простреленное колено. – Этот гад мне ногу прострелил.

–  Ты будешь жить, как я и обещал. А вот дружкам своим не скоро сможешь помогать. Хотя надо было бы тебя пристрелить, на самом деле.

Я отступил спиной до машины, открыл дверь, сел рядом с Джонни, и только тогда засунул пистолет в кобуру, поставив его предварительно на предохранитель. Джонни с места рванул машину вперед, к выезду из тоннеля, а я достал из-за спины автомат, положив его на колени дулом в сторону окна. Из тоннеля мы выскочили на ослепительный свет проспекта Фельдкирха, идущего вдоль реки, и покатили по нему дальше – мы уже почти выбрались из этого города, но я точно знал, что за нами очень скоро поедут те, кому успел как-то передать сигнал тот хитрый бедный “беженец”. Кому он передал сигнал, сколько их – даже знать не хочется, честное слово.

Прямо вдоль реки пролетели быстро, нарушая все скоростные городские ограничения. Проспект был практически пуст, и потому Джонни просто выжимал педаль газа в пол. Упиралась наша прямая в большое кольцо, уже совсем на выезде из города, откуда по обычному пригородному шоссе дороге мы должны были пересечь границу Лихтенштейна, проскочить маленький населенный пункт там, и въехать на автобан номер тринадцать, по направлению на юг, к озеру Комо. Пока мы ехали, я лихорадочно соображал, как нам лучше поступить – спрятаться где-то тут, и переждать пару часов, пусть поищут нас? Или это наоборот, даст им возможность перекрыть дорогу, если у них вдруг такая возможность есть, и мы потом вообще никуда не выедем. Знают ли они, куда мы направляемся? Знать конечно не знают, но примерно направление понимают. Хотя теоретически мы можем уйти как на Север, в Германию, так и вглубь Швейцарии, на запад.

Машина разогналась хорошо, Джонни пришлось довольно резко тормозить перед кольцом, заставив нас впервые за это время пожалеть о том, что мы не пристегнуты. Кольцо кое-как проехали, нырнув на дорогу на выезд из города и страны. Прощальный взгляд на проспект – нет, никого там пока за нами нет. А может, и не погонятся, поленятся. Нет, на такие вещи нельзя надеяться, лучше ждать худшего варианта развития событий. До границы всего пара километров, летим вдоль красивых, прямо как ножницами подстриженных полей – мы спустились в долину, и теперь едем по очень широкому ущелью, в котором собственно и расположен Лихтенштейн. Так, думай Андрей, думай… Где нас подловить проще всего? На автобане, теоретически. Устроить блокпосты в обе стороны, не пропустить. С одной стороны да, а с другой, такого рода “стационарная” ловушка очень заметна, и требует постоянного дежурства на ней. Вроде как армия уже получается. Пойдет ли на это банда? С её военными ресурсами – вполне верю, что да. Или же они могут поступить ещё проще – перекрыть самые очевидные въезды на автобан. Тогда самое простое решение надо искать на карте – есть ли где-то ещё дорога, ведущая до следующего выезда на магистраль.

Такая дорога нашлась сразу, неприметная ветка тянулась вдоль автомагистрали, по другой стороне реки, и сворачивала на автобан уже километрах в пяти южнее города.

–  Джонни, наш маршрут чуть изменится, езжай куда скажу. Скоро будем налево уходить с этой дороги.

–  Чего так?

–  Да я хочу нас максимально обезопасить.

–  Думаешь, будет погоня?

–  Думаю, что будет. Мы все же пристрелили двоих. Я пристрелил. – на всякий случай добавил я, памятуя о сомнениях Джонни и его пацифистском настрое. – Я бы не простил, на их месте. И точно не хочу рассчитывать, что они нас простят.

–  Там, в тоннеле… Я просто хочу понять – ты просто убил двоих людей, но ты же не уверен на сто процентов, что они бандиты? А если они говорят правду, и ты убил таких же выживших, как и мы? Куда мы скатимся с такой тактикой тогда, и чем мы лучше бандитов?

–  Джонни, смотри: во-первых, они первые начали по нам стрелять. Тут кстати налево, и все время по главной теперь, пока автобан не увидишь. Так вот, это была организованная засада. Причем, не засада от безысходности – они расставили ловушку на дороге, где по идее могут и должны часто ездить машины. Поступают так обычные беженцы, или выжившие? Этот факт сам по себе уже оправдывает нас. Меня, если хочешь. Даже и без выстрелов – засада это агрессия против нас, причем мы ее никак не спровоцировали. А два выстрела нам в лоб? Вот дырка в стекле, видишь? Да нам просто повезло, что они промазали – может не ожидали, что мы быстро поедем, может с размерами машины просчитались. Тут вообще говорить не о чем. Если бы я сомневался и рассуждал, то они бы сейчас делили наше с тобой имущество.

–  Не распаляйся. Я вроде понимаю, что ты прав… И если ты прав, то ты нас спас, получается. Но это было… жестоко, что ли. И всё равно, есть шанс, что всё это не так, как выглядит.

–  Да, это было жестоко. И мне не доставило удовольствия убивать даже тех, кто охотился на меня, но и жалости я не чувствую. Стреляя в другого человека, никак нельзя не рассчитывать на то, что он не будет стрелять в тебя в ответ, это я про них сейчас.

–  А как ты узнал, что он дал сигнал кому-то? Ты же блефовал?

–  Это сложный вопрос. Я не знаю, как тебе объяснить, чтобы ты меня за психа не принял. Если вкратце: может, когда я головой ударился, или еще как – у меня порой в голове как внутренний голос, предупреждает меня. Особенно, когда вот-вот случится какая-то беда. Сначала я думал, что все это