Фантастика 2025-40 - Ольга Ярошинская

Сев и вытянув ноги, Миранда облизала губы и направила артефакт себе на лоб.

— Некромантка. Зеленый. Надо же. До сих пор не могу поверить. Очень умная и красивая. Желтый? Издеваешься?

Она весело хмыкнула и направила артефакт на лоб Изергаста.

— Мертв, — сказала Миранда, и желтый луч выстрелил из трубки. — Ответ не определен! — обрадовалась она. — Мисси, где ты там, у меня получается!

Она снова склонилась над телом и осторожно потрогала губы некроманта. Мягкие и как будто даже теплые. Выдохнув и набравшись решимости, Миранда легонько его поцеловала и тут же отпрянула.

— Все, что могу, — пробормотала она, отстраняясь. — На большее даже не рассчитывай.

Она посмотрела в остановившиеся зеленые глаза, помахала перед ними ладонью, а потом села, опершись о бок Изергаста. Тяжелый артефакт лежал в ее ладони: простая трубка из черного металла с гравировкой вездесущей гексаграммы на донышке. Миранда приставила артефакт к глазу, пытаясь рассмотреть, что внутри.

— Ты вообще собираешься его звать? — возмутилась Мисси, вновь всплывая перед ней.

— Явилась, предательница, — пробормотала Миранда. Внутри артефакта виднелась зернистая структура, но дальше ничего нельзя было разобрать. — Моррен Фергюс Изергаст, — монотонно позвала она, разглядывая артефакт.

Да уж, чтобы научиться делать такие штуки, придется корпеть над книгами не один год.

— Что? — прозвучал вдруг ответ, и Миранда, взвизгнув, вскочила, выронила луч истины, и тот с грохотом покатился по каменному полу.

Моррен Фергюс Изергаст приподнялся на локтях и хмуро посмотрел на артефакт, остановившийся в выдолбленном в камне желобке.

— Если ты, личинка хаоса, разбила луч истины… — с угрозой протянул он, посмотрев на Миранду живыми зелеными глазами, яркими, как у кота.

— Миранда Корвена, — с вызовом произнесла она, хоть ее голос и дрогнул. — Потрудитесь запомнить мое имя.

***

Арнелла всхлипывала, впившись зубами в подушку, и Родерик, замедлившись, погладил узкую спину, податливо прогнувшуюся в пояснице, тонкую талию. Обхватив ладонями округлые бедра, сделал еще несколько движений, медленных, но глубоких, и Арнелла застонала, уткнувшись в подушку лицом. Перевернув девушку на спину, лег сверху и, убрав с ее лица спутанные волосы, поцеловал влажный висок, соленый то ли от пота, то ли от слез.

Ее губы припухли, на коже краснели следы его поцелуев, а внутри все еще сладко сжималось после прошлого раза. Взгляд расфокусированный, и в глубине ореховых глаз плещется пламя.

Такое близкое и такое недоступное.

У него ничего не получалось.

Нет, так-то все было прекрасно: девушка пылко отзывалась на его ласки несмотря на абсолютную неискушенность и стыдливость, которая только возбуждала его еще больше. Она была очень красивой: плавные линии тела, длинные стройные ноги, маленькая родинка возле пупка, ямочка между ключиц — ему нравилось все. После лабиринта ее кожа стала теплее, а огонь в глубине ее глаз сводил с ума.

И не давался.

К хаосу всё! Он и так сделал куда больше, чем стоило для первого раза.

Его сердце рвалось от вины и нежности тем сильнее, чем дольше он смотрел на ее лицо: на влажные прядки, прилипшие ко лбу и вискам, на тени под ее глазами, на мягкие губы, искусанные ею в попытке сдержать крики и стоны. Арнелла жива, она вышла из лабиринта и лежит в его постели. Настоящее чудо. Даже если пришла к нему из чувства долга, так что. Это и так куда больше, чем он мог бы надеяться. А ее невинность обрадовала его неожиданно сильно. Белобрысый Тиберлон не успел воспользоваться статусом жениха, так пусть теперь держится подальше от его девочки.

— Я люблю тебя, — сказал он, со всей ясностью осознав, что это так и есть. Прикусив маленькую мочку без сережки, прошептал снова: — Люблю…

Он завел ее запястья за голову, подался бедрами вперед и, поймав губами судорожный вздох, огладил языком ее горячий рот.

— Арнелла, — выдохнул он, двигаясь все быстрее в тугой влажной женственности.

К хаосу. Пусть завтра все погибнет, сейчас у него есть эта девушка, и большего ему не надо.

Кровь кипела в венах, два тела слились в одно, она обвила его бедра ногами, подхватывая ускоряющийся ритм.

Его девочка, его огонь.

Арнелла жадно схватила ртом воздух, еще и еще, широко распахнула глаза, и пламя в них вспыхнуло ярче, затопив всю радужку. А потом выгнулась ему навстречу, и сладкие судороги снова прошили ее тело. Она застонала, опрокидываясь на кровать, и Родерик не сдержался и тоже застонал, разбиваясь осколками, взрываясь огнем и падая с нею вместе.

Он поцеловал ее губы, щеку, висок, вдыхая запах ее пота, аромат тела, приник губами к тонкой голубой венке на шее, чувствуя сумасшедшее биение пульса.

Арнелла часто дышала, всхлипывала, обнимая его плечи, исцарапанные ею до крови. Постепенно ее дыхание выровнялось, и Родерик слушал его как музыку, уткнувшись в ее волосы, едва уловимо пахнущие дымом. Ему бы хотелось остаться вот так с ней, в ней, до утра, но темнота ночи, рассеянная в спальне свечами и углями, тлеющими в камине, и за окном стала не такой густой. Опершись на локоть, Родерик приподнялся, посмотрел на Арнеллу, но она, кажется, уже спала, измотанная его страстью. Влажные ресницы сомкнуты, дыхание тихое и спокойное.

Кевина она пришла спасать. Империю.

Родерик вдруг с торжествующим злорадством понял, что Тиберлону ничего не светит. Воздух и огонь — противоположные лучи звезды. Император ни за что не одобрит брак, в котором великий род Тиберлонов не получит магического продолжения. А вот у него наследственность магии подходящая, хоть свой огонь он и потерял.

Пусть сидит дома и рожает детей. Его детей.

Усмехнувшись своим глупым надеждам на пороге крушения мира, Родерик поцеловал ее в губы, но она прерывисто вздохнула и отвернулась.

Родерик сдвинулся, накрыл ее одеялом, а сам поднялся и подошел к окну. Светлое марево вдали как будто стало ярче. К патрулю добралась поддержка? Он надел брюки, застегнул ремень. Надо бы проверить, кого Рурк выбрал в свой отряд, а потом начать эвакуацию. План он уже наметил. В бедро уперся портсигар, и Родерик, вынув его, достал сигару и, поднеся ее к лицу и прикрыв глаза, втянул запах табака. Сейчас бы он с таким удовольствием покурил. Выпрямив указательный палец, позвал огонь.

Пламя выстрелило из кончика пальца и заплясало бодрым желтым язычком.

Портсигар выпал из его рук, сигары рассыпались. Быстро обернувшись на Арнеллу, которая даже не дернулась от