Мрачново - Степан Александрович Мазур

Этот дуб в прежней битве не участвовал, потому что отстал от своих. И вовсе не потому, что он, как свойственно дубам, отличался тугодумством. Хотя и не без этого. Просто слишком глубоко вросли корни в землю у векового дуба. Пока выкопался, да пока дошёл, оказалось, что всё уже закончилось.

Вот теперь он навёрстывал упущенное. А то вернётся в чащобу, а рассказать будет нечего. Слушать придётся.

Наперерез взбесившемуся дубу бросился Леонид. На бегу он отрастил себе длинные кошачьи ноги, которые теперь были намного мощнее, чем прежде.

Оборотень оттолкнулся и прыгнул вперёд. Длинные когти вошли в кору как раскалённый нож в масло. И они продолжали расти. Леонид и сам перепугался — теперь его лапы венчали не просто когти, а самые настоящие сабли. И как такими лапами удочку держать? А Машу как обнять⁈

Если раньше кошки были саблезубыми, то теперь Леонид стал котом саблекогтистым. В свете луны когтища блестели будто сталь. Но самым страшным было то, что выдернуть их теперь не получалось. Когтища вытянулись настолько, что пронзили толстенный ствол насквозь. Леонид застрял.

Дуб остановился и наклонил крону к повисшему на нём коту.

— Ты чего? — спросило дерево.

— Завис, — ответил растерянный Леонид.

— А как же битва? Тоже зависла? — спросил озадаченный дуб, так как все его собратья ночью уже спали, а он один тут как дурак на войну пришёл. — Давай отвисай и продолжим.

— Не могу. Я застрял.

— В атаку! — выкрикнула Блоди и швырнула в дерево туфлю. Запоздало сообразила, что теперь придётся прыгать на одной ноге.

— Чего кидаетесь? — обиженно пробормотал дуб. — Постойте нормально, пока я ударю. А там и поговорим.

Фёдор сделал круг и теперь заходил к дереву с тыла. Он и при свете дня не слишком-то хорошо видел, а уж ночью оказался практически слепым. Тут и очки не спасли бы. Только он сам об этом забыл. И потому продолжал бежать, выставив вперёд руки. Пока не уткнулся в дерево.

— Ай! Ещё и пинаетесь! — взвыл дуб. — Ну, вы совсем помирать не умеете? Стойте смирно!

— Сам стой, — ответила Блоди. — А лучше беги! Нас теперь больше.

— Деревья не бегут!

— Твои все бежали.

— Они тактически поспать отступили. Утром вернутся и довершат начатое. А я бы пока тоже вздремнул.

Дерево зевнуло. И тут началось странное. Стальные когти Леонида сами собой вывалились из ствола. А сам дуб вдруг начал скукоживаться, истончаться. Когда Фёдор от него отошёл, перед ними был уже не вековой дубище, а маленький молодой дубок.

— А-а-а! Ничего себе вздремнул! — заорал саженец тоненьким писклявым голоском. — Всю силу мою, вековую мудрость дубовую вытянул!

— Я, вот, честно говорю, не специально, — удивился и одновременно растерялся директор. — Хотите, я всё исправлю. Куда вам обратно её запихать? На листик?

— Не подходи! То когтями тыкают, то роста лишают! У меня этот листик теперь единственный!

Из поредевшего леса вышли две вампирэссы, которые уже порядком устали бегать кругами. Они и сами не поняли, как вновь оказались возле руин. Вампирэссы просто пытались убежать от гигантского чудища, который оказался вовсе не Блоди. Но всё заканчивается там, где начиналось.

— Смотри, это ж Блоди! — выкрикнула Лотта.

— И она вовсе не такая большая, как та.

— Веточка, ты же умная, неужели не видишь, что эта Блоди просто настоящая.

— А та была поддельной?

— А та была вообще не Блоди.

И всё-таки приближались они с опаской. Потому что в Мрачново возможно всё. И деревья ходячие, и говорящие помидоры, и монстры, которых даже сами монстры боятся.

Сама Блоди вдруг тоже заметила своих старинных подруг. Замахала руками и побежала на встречу.

— Шар-Лотта! Ветка! — выкрикнула она. — Какими судьбами?

— Ох, тяжкими, — вздохнула Иветта. — Мы хотели сделать сюрприз, но, кажется, пропустили всё веселье.

Вампирэссы обнялись на радостях, и Лотта едва не раздавила тощую сестру и совсем не тощую подругу в объятиях. Но всё-таки и у вампиров кости покрепче, чем у людей, и лишь потому все остались целы.

Расцепив объятия, Лотта заметила девушку-оборотня.

— Веточка, ты только посмотри, рысь нашлась!

— А я и не терялась, — произнесла Маша. — Я от вас сбежала.

— И что теперь делать? — растерялась Иветта и посмотрела на сестру. — Придётся снова брать её в плен, чтобы отпустить?

— Так вы знакомы? — удивилась Блоди.

— Немного, — пояснила Маша. — Вместе летали.

— Да? Куда это? — протянула Адова.

— О, это долгая история, — протянула уже Иветта.

Рассказать не вышло. Поднялся гул со всех сторон сразу, затрещало что-то и сверху.

— Кажется, луна трескается, — пробормотала Маша. В самом деле, что-то чёрное появилось на фоне алого диска.

— О, так мы всё-таки не пропустили вечеринку! — захлопала в ладоши Иветта.

Гул нарастал, пятно на луне быстро увеличивалось. Затем посадочные фонари подсветили окрестности.

— Так вот ты какой, ночной ангел, — произнесла Дарья Сергеевна.

Прямо на то, что осталось от палатки, что-то выпало. Отскочило от сохранившейся частично крыши, как от батута, и громко ойкнуло.

— Кашкин, прокрути меня пропеллер! Ты чего творишь? — заругалось упавшее с неба нечто, отдалённо напоминающее человека. — Лестницу надо было! А не катапульту без кресла!

— Пришельцы? — предположила Блоди. — А мне казалось, что они похищают людей, а не обратно выплёвывают.

— Пришельцы? — заговорил сам пришелец. — Здесь ещё и пришельцы? Как жаль, что блокнот остался у Кашкина. Не думал, что он так со мной поступит. У вас листочка не найдётся? Мне нужно всё задокументировать.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что пришелец совсем не отличается от землян. Две руки, две ноги, голова на месте… Пока что.

«Пришелец» подошёл к Блоди и представился:

— Артур Гедеонович, исследователь паранормального и по совместительству специалист по локальной логистике. Но вы можете звать меня, как все зовут — Армагеддонычем. Я, знаете ли, привык.

Он пожал руку Блоди. Та тоже хотела назвать своё имя, но вдруг ощутила острую шоколадную недостаточность. И пирожных тоже недоставало. И вообще любой еды.

— Холодильник… — вдруг произнесла она вместо имени, желая о доставке лишь его родимого.

— Очень приятно, госпожа холодильник. Знаете, в моей коллекции криптид ещё не было холодильников. Безмерно удивлён,