Эвис: Заговорщик - Василий Горъ

насмерть. Два или три раза подряд. Вот и пришлось вертеться, заставляя жену атаковать «врагов» разного роста, находящихся вплотную, сбоку или за спиной. Кроме того, я частенько блокировал телом руку, тянущуюся к ножу или мечу, во время начала удара «случайным» толчком или рывком заставлял терять равновесие, а иногда вообще пропадал из поля зрения. Поэтому из пяти десятков начатых атак супруга «реально» завершила семнадцать. Изуродовав в хлам «блин», подставляемый в точку удара, и оставшись довольной до безобразия. Ибо в ее лучшем прежнем достижении было на два смертельных удара меньше.

После Майры я точно так же погонял и остальных, заставляя каждую выкладываться до предела и перешагивать через себя. И к моменту, когда последняя ученица — Найта — нанесла завершающий удар, смог с удовлетворением заключить, что последние полтора месяца были прожиты не зря. О чем и заявил:

— Дамы, вы были великолепны… и будете великолепны, если не перестанете тренироваться! Ваша работоспособность и помощь наших любимых Дарующих сотворили чудо: из просто симпатичных девушек и женщин вы начали превращаться в восхитительно прекрасных и очень опасных воительниц. А если серьезно — то я горжусь тем, что Пресветлая позволила вести вас по Пути Меча именно мне…

Троица «воительниц» помоложе — мои супруги и невеста — встретили это сообщение восторженными воплями. А дамы постарше, еще не успевшие оклематься, ограничились тем, что оторвали от настила правые руки и устало помахали ладошками. Впрочем, стоило Вэйльке пробудить Дар, как они сначала довольно заулыбались, а затем и зашевелились. После чего вдруг поняли, что проголодались, вспомнили, что завтрак никто не готовил, и умчались заниматься делом…

…Занятие у Тины началось, как обычный прием. Я, изображавший самого себя, и три мои «супруги» представились Найте — «хозяину дома» — и отправились обходить остальных гостей, которыми считались выставленные вдоль стен стулья. И тут «дворецкий» объявил о прибытии арессы Кимти ар Ниер по прозвищу Заноза, главной насмешницы королевского двора.

Ар Ниер, роль которой играла Тина, пребывала в отвратительнейшем настроении, поэтому, увидев перед собой юнца, волею Пресветлой ставшего главой захудалого Странного, но все-таки Старшего рода, да еще и в сопровождении «сопливой» маллорки и двух инеевых кобылиц, рванула по направлению к нам. И принялась упражняться в остроумии.

Будь это не занятие, а реальный прием, и окажись на месте Тины настоящая ар Ниер, я бы зарубил ее спутника или спутников уже после первого «комплимента». А после пары десятков был готов вырезать весь их род. Почему? Да потому, что устами своего «образа» ар Лиин-старшая вывернула наизнанку и смешала с грязью все, что было дорого мне и моим спутницам. Причем умудрилась унижать нас настолько изысканно-учтиво, что не оставляла никаких возможностей для приличного ответа!

Не жалела никого и ничего. Сначала высмеяла возраст, как мой, так и моих супруг. Затем посетовала на то, что вчерашние дети, дорвавшиеся до возможности повесить на пояс отцовский клинок, вместо того чтобы служить сюзерену и взрастившей их земле, пускаются во все тяжкие. Причем не ограничиваются заведениями низкого пошиба на родине, а отправляются тешить блуд в соседние королевства и на их окраинах умудряются находить кобылиц, которых «стесняются покрывать даже местные жеребцы»! Не обошла вниманием и возможное происхождение моих дам, завуалировано пройдясь по их «мужицким» манерам. Высмеяла одежду «эпохи ее прабабки», отсутствие вкуса и мозгов, а потом сосредоточилась на украшениях — «заметив» серьги в ушах моих супруг, поинтересовалась количеством всадников, которые пытались объездить каждую из «торренок» до меня и успехами каждого из них. А потом высказала искреннее сожаление по поводу того, что Маллор королевство маленькое, поэтому удовлетворить все взыскательные вкусы «инеевых кобылиц» мужчины ее родины вряд ли смогут.

Исчерпав эту тему, Тина вспомнила о моих родителях и попранных традициях «когда-то славного» Старшего рода Эвис. «Расстроилась» из-за того, что Пресветлая дала покойному Гаттору беспримерное мужество, умницу-жену, уважение в свете и так далее, но отыгралась на сыне.

В какой-то момент гнили, которой от нее несло, стало так много, что я начал закипать по-настоящему. И удержал лицо только потому, что разобрал тихие, на грани слышимости, слова Вэйльки:

— Не злись, Тина говорит не то, что думает, а то, что считает необходимым. И сердце от этих слов у нее болит не меньше, чем у тебя…

Со злостью я справился. Кое-как. И так же «кое-как» дотерпел до конца «приема». Но был зол настолько, что, когда с лица «арессы Кимти» вдруг пропало выражение «искреннего любопытства», и Тина своим обычным голосом объявила о завершении занятия, вытер рукавом пот, выступивший на лбу, схватил со стола кувшин с еле теплым взваром и выхлебал больше половины.

— Приношу свои извинения у всех вас за ту жесткость, которую я была вынуждена проявить во время самого последнего занятия этого лета… — виновато сказала ар Лиин-старшая, когда я с грохотом поставил кувшин на столешницу. — Зато теперь я могу с уверенностью утверждать, что раз вы с честью выдержали полторы стражи общения с этой тварью, то без всяких проблем вынесете и нападки злопыхательниц пожиже. А теперь, когда впечатления от занятия все еще свежи в вашей памяти, давайте-ка разберем допущенные ошибки…

…В нормальное состояние духа я вернулся далеко не сразу — только к моменту, когда Тина, измучив придирками Альку и Вэйль, занялась моей старшей женою:

— … а вот Майра, в отличие от вас, бестолковых, вела себя безупречно! И знаете, почему? Да потому, что с первого и до последнего мгновения пребывания в «зале приемов» чувствовала себя неизмеримо выше всей этой суеты. Она видела и слышала только своего мужа и вашу парочку. То есть, не изображала это, а действительно полностью отрешилась от всего и вся. Когда требовали приличия, ненадолго снисходила до тех, к кому Нейл обращался уважительно. И, что самое важное, все это время арессы Кимти для нее просто не существовало! А теперь, юные дамы, вывод, который вы обязаны, как выражается Нейл, вбить в ноги: нападки тех, кого для вас не существует, за душу не цепляют!

Юные дамы виновато вздохнули. А Тина обратила внимание на меня:

— А теперь перейдем к вам, многоуважаемый глава Старшего рода и наш горячо любимый сюзерен! Сначала вы держались неплохо. То есть, «выискивали глазами знакомых», «раздумывали над какими-то очень важными вопросами» и какое-то время не замечали этой стервы. Но стоило ей пройтись по вашим родителям и попранным традициям рода, а затем «озаботиться» проблемами, ожидающими ваших детей, как вы не выдержали. И если бы не