Хроники пилота: Звездолет для бунтаря - Евгений Артёмович Алексеев

все двигалось, менялось. Но лишь автоматически. За всей этой динамичной, быстро изменяющейся картиной должны были следить диспетчеры. Но часть столов пустовало, а там, где все-таки за ними сидели люди в синей униформе, они спали: кто откинулся на спинку кресла, кто положил голову на стол. Один оператор даже подложил себе под голову подушку и сладко похрапывал.

Когда мы все громко и шумно вошли толпой, спавшие диспетчеры подскочили. Но не все. Часть так и продолжали крепко спать.

Маршал подошел к ограждению за большим терминалом, оглядел зал. Когда повернулся к нам, Сорокин явно хотел провалиться сквозь пол, лишь бы не видеть испепеляющего взгляда Туровского. Несчастный полковник то становился синевато-бледен, как мертвец, то покрывался багровыми пятнами.

— Полковник, покажите список готовящихся к старту космических аппаратов.

Голос маршала эхом разнесся по залу, хотя произнес он эту фразу негромко, без желания привлечь внимание. Но в зале началась паника, скрип, скрежет отодвигаемых кресел, падающих предметов. Туровский повернулся к залу, оглядел разбуженных, испуганных, замерших от ужаса операторов. Но не сказал ничего. Лишь тяжело вздохнул и развернулся к Сорокину.

— Я жду. По моим сведениям, готовится запуск трех космических аппаратов для доставки оборудования на базы на Луне, Энцеладе и Ганимеде. Так?

— Совершенно верно, товарищ маршал! — Сорокин вытянулся в струнку, стараясь поджать пухлый живот, переваливающийся за ремень. — Александров! Александров! — позвал он.

Через пару минут по металлической лестнице, из зала взбежал полноватый коротко стриженный парень в синей спецовке, и боязливо оглядываясь на всю нашу компанию, остановился около Сорокина.

— Влад! Быстро покажите товарищу маршалу расписание запусков аппаратов. Быстро!

Парень кивнул, бросился назад в зал, ринулся к столу и быстро-быстро застучал, как пулемет по клавишам.

Большая сфера в центре зала мягко развернулась в огромный плоский экран, занявший почти все пространство над столами. В трех колонках завращались три разных по форме, но похожих по дизайну сигарообразных серебристо-стальных аппаратов с многокамерными двигателями. Рядом выскочила дата, время запуска. Технические характеристики каждой.

— Вот, товарищ маршал, будет осуществлен запуск этих аппаратов.

Туровский мельком бросил взгляд на экран, быстро спустился по железной лестнице в зал, подошел к окну. Вдалеке, на дальнем краю острова в свете прожекторов белел ряд каплеобразных площадок, в центре каждой в фермах завис сигарообразный космический корабль с многокамерными двигателями. От каждой площадки шёл двухколейный рельсовый путь до массивных ангаров для сборки. Залитые безжизненным белым светом, даже отсюда они казались исполинскими колонами, держащими звездное небо.

— Вот эти аппараты? — Туровский повернул голову к Сорокину, ткнул рукой в сторону кораблей. — Они все подготовлены?

— Так точно, товарищ маршал!

— Хватит, Сорокин, орать. За ваше разгильдяйство я вас отдам под трибунал.

— Товарищ ма-а-ршал, — полковник жалобно заблеял, пошатнулся. — Мы не знали…

— Вы не знали, что я прилечу раньше? Поэтому валяли дурака. Если хоть что-то пойдет не так, то вас без суда расстреляют. Передайте мне все отчеты об испытаниях отдельных узлов, особенно двигателей первой ступени. И всех неполадках, которые пришлось исправить.

Сорокин опять призвал Александрова. Тот поколдовал за своим компьютером. Туровский вернулся к нам, присел на кресло и начал изучать текст, которые быстро-быстро пролистывал на экране. В зале царила тягостная тишина, прерываемая лишь щелчками, скрипом клавиш — операторы изображали бурную деятельность.

Когда маршал оторвался от экрана и поднял глаза, обнаружил, что Сорокин так и стоит рядом, чуть согнувшись в почтительном поклоне.

— Почему на втором запуске сменили двигатели первой ступени на изделии номер два-пять-ноль?

— Сергей Павлович решил поставить на это изделие экспериментальные двигатели КБ Мишина.

— Он отказался от двигателей КБ Глушко? Почему? Я вижу тут, что при испытаниях двигатели КБ Мишина показали гораздо худшую устойчивость. У них меньше мощность, тяга. Их пришлось ставить больше.

— Я не знаю, товарищ маршал, что произошло. Изделие прибыло к нам уже в таком виде. Мы лишь собрали, — Сорокин то бледнел, то краснел, мял в руках фуражку, будто от него зависело, какие движки ставить на аппарат.

— Ладно, — маршал хлопнул себя по колену, — Позовите Александрова вашего.

Когда парень предстал перед Туровским, тот поднял на него глаза, по-доброму улыбнулся.

— Влад, мне нужны все отчеты по предыдущим запускам, скажем за месяца три. И все материалы по запускам, которые предстоят сейчас.

— Это очень много, товарищ маршал, — спокойно, без всякого страха или угодливости сказал парень.

— Ничего-ничего. Я привык много читать. А пока я буду тут заниматься всем этим, Сорокин, покажите членам комиссии их апартаменты. Надеюсь, вы успели их подготовить?

— Конечно, конечно, — полковник сильно обрадовался, что его перестали «пороть» за безалаберность, и лишь просят устроить гостей.

Туровский остался в зале ЦУПа, а мы направились вслед за Сорокиным по коридору. На этот раз полковник не тащился, как раненная черепаха, а летел на всех парах, словно за ним гналась стая чертей, чтобы утащить в ад. Но когда мы ушли достаточно далеко, Сорокин вновь замедлил шаг, выпрямился и принял надменный вид хозяина.

— Вот здесь комнаты для наших гостей, — он махнул рукой в сторону дверей, выходящих в коридор. — Напротив них общая столовая. Туда подадут ужин.

Он развернулся к нам, оглядел всю компанию каким-то оценивающим, если не сказать, презрительным взглядом и заметил:

— Надеюсь, товарищи, вам понравится у нас.

Развернулся и медленно направился по коридору. Я проводил взглядом его широкую спину, обтянутую мундиром, распахнув дверь, прошел в первую комнату.

Большую часть квадратного помещения занимала двухспальная кровать, с кучей подушек, застеленная темно-серым пледом. У стены высился узкий шкаф, с другой стороны —массивный стол с большим монитором. За спинкой кровати развернулось огромное во всю стену панорамное окно с великолепным видом на золотую россыпь звезд и залитый безжизненным призрачным светом желтоватой Луны космодром. Я бросился на кровать, не раздеваясь, закрыл глаза. В голове мельтешили события прошедшего дня. Разговор с Туровским, я так и не смог ему рассказать все, о чем я знал. Прибытие напугавшего всех черного летающего гроба, который оказался огромным космолётом, перелет в совершенно другую местность этой планеты.

Нет, надо все-таки переодеться и принять душ. Снял скафандр и аккуратно повесил его в шкаф на специальных плечиках. Он занял там все место. На одной из полок я обнаружил банный халат, большое пушистое полотенце. Напротив шкафа оказалась дверь в небольшой душ. И как я не хотел, но нахлынули воспоминания, как в другом душе произошли