Фантастика 2025-130 - Дмитрий Николаевич Коровников

Он хоть и стиснул зубы, но животный страх перед падением с высоты оказался сильнее.

Самого момента столкновения он не увидел. И не из-за того, что летел слишком быстро, а потому что зажмурился.

* * *

— Хых!— выдохнул Муром, рывком принимая сидячее положения. — Ну его к черту такие приходы… Чтоб я ещё раз…

Выдав эту гневную тираду, Илья осознал, что слух снова пропал.

— Да чтоб тебя… — проворчал богатырь, залезая в Инвентарь и доставая оттуда зелье Исцеления.

В детстве, когда ему снилось, что он падает, но просыпался Муром, вздрагивая всем телом, в своей кровати — это было даже весело.

Но сейчас… Сейчас было как-то не по себе. Да ещё и очередной голос в голове…

Если бы не головная боль, Муром бы хорошенько обдумал, что с ним произошло, и как он оказался там, где он оказался, но поселившаяся в затылке мигрень выступала надежным стражем.

К тому же, стоило богатырю решить, что он подумает об этом позже, как ему тут же полегчало, и голова перестала раскалываться на части.

Опрокинув в себя склянку с приятной на вкус жидкостью, Муром довольно крякнул и поковырял пальцем в ухе.

По идее, лечебные зелья действовали практически мгновенно…

— Муром, чтоб тебя! — тишину спящего леса разорвал звенящий от бешенства голос Алеши. — Ты там оглох, что ли⁈ А ну развязал меня! Живо!

— О, Алеш, — прогудел Илья, поворачиваясь на звук. — Очнулся уже?

— Сейчас покажу, как я очнулся, — неожиданно покладисто согласился извивающийся в шаговой доступности Алеша. — Ты меня, главное, развяжи.

Эльф, обмотанный золотой цепью, извивался и так, и эдак, но освободиться от оков не мог.

Тьма разъела эльфийские тросы и веревки, и даже, местами, Алешину одежку, но справиться с золотом Горыныча ей оказалось не по зубам.

Все, чего смог добиться Алеша — подползти к Мурому.

— Алёш, — Муром, тут же заподозрив неладное, отодвинулся в сторону, — давай не будем пороть горячку?

— Не будем, — не стал спорить Алеша. — Я тебе тихо-мирно по шее надаю, и никакой горячки!

— С чего бы это? — удивился Илья.

— С чего? — Алеша на мгновение подавился заготовленными словами. — Ты два часа лежал бездыханный! Ты, мать твою, понимаешь, что я пережил за эти гребанные два часа⁈ Мало того, что друг душу Богу отдал, так я ещё и связан!

— Рррррааааа, — недовольно прорычал Топтыгин.

— Сгинь с глаз моих! — шикнул на него эльф. — Дожили! Здоровенный медведь! Истинный огонь! А какую-то дурацкую цепь разомкнуть не смог!

— Ррррррррра! — недовольно рыкнул Топтыгин.

— Не доводи до греха, — проникновенно попросил его Алеша. — А не то за Муромом будешь!

— Мда уж… — Муром покачал головой и почесал затылок, — ситуация, конечно…

— Конечно, — согласился Алеша. — Ситуация. Развязывай, давай!

— Сейчас, — прогудел богатырь, медленно поднимаясь на ноги. — Ты сам-то бой помнишь?

— Помнишь, — огрызнулся Алеша.

— И что там было?

— Ты к чему клонишь, Муром? — зло прищурился эльф.

— Сам знаешь, — Илья пожал плечами. — Освобожу тебя, а ты лук свой достанешь и нашпигуешь меня стрелами…

— Не нашпигую, — Алеша перестал извиваться и шмыгнул носом. — Тьма отступила вместе с гоблинами. А когда ты Соловью башку отчекрыжил она и вовсе исчезла.

— Ну смотри, Алеш, — Муром недоверчиво покачал головой, — ежели что без разговоров тебя дубиной приголублю.

— Да-да, — Алеша пропустил предупреждение друга мимо ушей. — Развязывай давай!

— А ты рассказывай, — проворчал Муром. — Что чувствовал, когда Тьма на тебя навалилась? И как сумел сохранить слух?

— Потом расскажу, — буркнул Алеша. — Сначала долбанная цепь.

Муром не стал утруждаться распутыванием хитроумных узлов и, прикоснувшись к цепи, пожелал, чтобы она отправилась в Инвентарь.

— И все? — Алеша, стоило цепи исчезнуть, тут же вскочил на ноги. — Погоди, ты что, просто убрал её в Инвентарь?

— Ну да.

— А я так мог?

Муром был более чем уверен, что у Алеши бы получилось убрать цепь Горыныча в Инвентарь, но, посмотрев на друга, он решил говорить правду в текущих условиях — не лучшая тактика.

Об этом намекал дергающийся глаз Алеши, его плотно сжатые губы и побелевшие от напряжения пальцы, которые с такой силой стискивали призванный лук, что последний, казалось, вот-вот треснет.

— Не думаю, — дипломатично отозвался Муром. — Давай, что ли, наведем здесь порядок?

Муром посмотрел на покрытую пеплом поляну и на просеку, образовавшуюся после исчезновения дубов.

— Давай, — кивнул Алеша, — но для начала…

Он без замаха двинул в каменную челюсть Мурома.

— Это тебе за последние два часа… А это… — следующий удар кулаком прилетел Мурому в грудак, — … за то, что чуть не умер! А это…

— Достаточно, — поморщился Илья, который хоть и понимал и даже в чем-то разделял овладевшие Алешей чувства, но позволять себя бить не собирался.

Одно дело выплеснуть накопившиеся эмоции, другое — потакать импульсивным выходкам друга.

— Ты прав, — выдохнул Алеша. — И это, правильно сделал, что не развязал.

— Накатило, как на тропе? — понимающе кивнул Муром, тут же поморщившись от головной боли.

— Хуже, — Алеша покачал головой. — Раз в десять. Я на спине Топтыгина живого места не оставил. Я не просто в берсеркера превратился, эта чертова Тьма подняла во мне все самое плохое и заставило это все выплеснуться наружу.

— Выходит, нам с Топтыгиным повезло.

— Однозначно, — согласился Алеша. — Хорошо хоть Соловей своим свистом только по тебе бил, а нас так, краешком задело. Кстати, те темные гоблины, которые пытались загасить нас с Топтыгиным очень похожи на нашего свистуна.

— Не приглядывался, — поморщился Муром, у которого даже воспоминания о бое с Соловьем-разбойником вызывали головную боль.

— Наверняка, это его родня, — Алеша, продолжив свои размышления вслух, подошел к обезглавленному телу разбойника и присел на корточки. — Да, точно, одно лицо. Хах, это ж сколько он детишек-то наплодить успел!

— Завязывай, Алеш, — проворчал Муром, к горлу которого подкатил тошнотворный комок.

Одно дело — сражаться в бою, другое — узнать после битвы, что перебил кучу детишек.

— Да расслабься ты, Муром! — хохотнул Алеша, мгновенно определив терзания друга. — Я этих