Зеркальный лабиринт - Анастасия Игнашева

приходилось гасить усиленной работой и любимым напитком. Вот и сейчас Малинин сидел в кресле с кружкой чая и трубкой. На экране перед ним вытянулся де Огюстье. Найденный Анной инфочип был воспринят бравым разведчиком как дорогой подарок.

— Что у нас есть по связям этих лиц?

— Информации очень мало. Но кое-что нарисовалось. Как я и предполагал, — вся информация для исполнителей шла через один канал. Шифр примитивный, поэтому ключ подобрали быстро. Видимо, решили, что им ничего не грозит. Конечный получатель информации и распоряжений не блещет умом. Да и технологий у них небогато, хотя и опутали полгалактики контрабандой. Жадные они, хе-хе. — докладывал де Огюстье.

— Так что с источником?

— Управление осуществлялось из сети с дипломатическим статусом, такие ресурсы не досматривают. Пакетная отправка данных два раза в неделю. Обратной связи не выявлено. Допускаю, что информацию передавали на отдельных носителях. Найденный Анной инфочип, видимо, один из таких.

— Ну кто бы сомневался. Идентифицировали отправителя?

— Ищем. Намётки есть. Круг подозреваемых сузился до пяти человек.

— Среди этого круга есть тот человек, на которого показал Арсенюк?

— Да. Установлена слежка. Выясняются связи и источники финансирования.

— Неплохо работаете, но Алексей, будьте внимательны. И не спугните!!! Головой отвечаешь, понял?

— Так точно!

Экран погас. В комнате стоял стойкий запах дорогого табака…

* **

— Давай, колись, что у тебя приключилось? Ты как в воду опущенный. — сказала Анна, наливая чай им с Джинном.

— Эвиза пропала.

— В смысле? Давно?

— Да пару месяцев назад. Она что-то в последние пол-года-год была как сама не своя. Попивать опять стала. Потом завязала вроде. Я её в Сочи отправил. А тут возвращаюсь со стрельб — её нет. И дети в непонятках. Позвонил — она вне зоны доступа. Три раза звонил — глухо. Дети говорят, что мама куда-то уехала. Причём даже суп на плите оставила недоваренный. Они потом сказали, что они, телефон разряженный в саду нашли. Они же ей тоже названивали.

— И ты всё это время молчал⁈

— Не хотел говорить. Это, вобщем-то, мои проблемы.

— Значит, уже не твои. И какие соображения?

— Уже никаких. Соседи сказали, что утром к ней заявился вроде как постоялец, в костюме, при галстуке, как приличный. Они в дом ушли. Как мужик в костюме ушёл, они не видели, а видели мальчишки на пляже, он через пляж ушёл. Пробалакали они около часу. А она спустя минут десять выбежала из калитки, сполохнутая, хотела закрыть, телефон уронила, да подбирать не стала, побежала к монорельсовой, благо живём недалеко.

— Дальше?

— Доехала до старых поместий и больше её никто не видел, ровно, как и того мужика.

— Интересно девки пляшут.

Анна покачала головой, что за странный визитёр… Джинн отхлебнув из чашки, продолжил: — Ты знаешь, что она вдруг поменяла имя накануне свадьбы.

— Да помню я, что она теперь у тебя Афизе Шатоевна! Интересно девки пляшут! Может — боится кого-то? Не говорила?

— Нет. Не говорила. Но стала какая-то дурная. Нервная.

— Ну она у всегда была такая. Сколько её знаю — вечно с придурью. Извини, конечно.

— Может и с придурью, а может и нет. Потому как следы её мне удалось отыскать. И вели эти следы на Марс.

— О как!

— Причём заявилась она туда не одна, а в компании с какой-то бабой. Причём сразу после того, как ты оттуда свалила в компании наших ребят. И нужен им был тоже Арсенюк.

— То есть — они опоздали. — Анка отставила чашку, — И что было потом?

— А потом я её потерял. — смущённо ответил Джинн, — Но есть у меня кое-какие соображения. Относительно того, куда она могла отправиться. Но самое интересное не это даже, а то, под каким именем она зарегистрировалась при покупке билета!

— И под каким же?

— Кассандра Ольтера.

— Кас?

Повисло молчание, нарушаемое только тиканьем старинных часов. Анна и Джинн сидели, погрузившись в думы. В сущности, что они знали, об этой буйнопомешанной бабе, которую с какого-то перепугу лет пятнадцать назад повесили себе на шею.

— И куда же она может отправиться, по-твоему?

— Сюда.

— Интересно девки пляшут. И с чего ты так решил?

— Элементарно, Ватсон, как наш Комбриг выражается! Куда же ей ещё направиться? Другой вопрос — какой интерес ей во всём этом?

— И какой? Кстати, ты говорил, что она имя сменила.

— Именно. Причём аккурат накануне свадьбы.

— Хм…

— Да.

— Как будто пряталась от кого-то. Неужели от кого-то из счастьевцев?

— Возможно. — задумчиво кивнул Джинн, — Бояться ей было кого.

— И что она такое знает? Не говорила?

Джинн хмуро покачал головой.

— Был период, когда она пила просто по-чёрному.

— Да помню. Ещё когда она у меня в Тайцах жила — тоже к бутылке прикладывалась. Я это дело пресекла, а то местные алконавты к нам уже как на работу стали ходить. Ладно, хоть в дом не тащила — в беседке пили в саду.

— Так вот не проговаривалась даже по пьянке.

— Значит — умеет пить. — заключила Анна, отставив в очередной раз кружку.

— И выпить может много, не теряя при этом контроля над собой.

— Значит — она либо не та, за кого себя выдаёт, либо… Ты с Батей говорил?

— Нет пока ещё. А что — надо?

— Не помешало бы.

— Хорошо. Поговорю.

И снова отчёты, отчёты, отчёты… Адмирал в очередной раз вчитывался в строчки отчёта и по крупицам собирал картину связей преступного синдиката, который обосновался на Марсе. Кто за что отвечал, кто чем занимался, откуда получали задачи и приказы. Самое главное — кто стоял за руководителями всего этого бедлама. Ибо такую организацию работы по-другому он назвать не мог. Гражданские, что с них взять. И совершенно искренне Адмирал не мог понять — почему вся эта куча бандитов до сих пор не в местах заключения? Или в полиции на Марсе работают абсолютные бездари?

С другой стороны такая безнаказанность возможна только в одном случае — когда всё население повязано круговой порукой, когда коррупция проникла в сознание людей. В истории Земли такие случаи были. И выливалось всё это в потоки крови и страданий для населения. А для военных? А для военных в тяжёлый выбор — стрелять или