Фантастика 2025-152 - Екатерина Александровна Боброва

Гванук собрался с духом и решительно выпалил.

— Я был счастлив! Слышишь, я бы на вершине счастья! Глядя, как гибнет моя Армия… Армия моего генерала Ли, я был рад от одной только мысли: я успел! Я успел добраться до Нее, прежде, чем Ей причинили вред. Всё вокруг рушится, всё гибнет — но я закрыл Её своей грудью, Она мягко трогает меня за плечо — и ни одна тварь не сможет причинить Ей боль. По крайней мере, пока меч держится в моей руке. До Неё доберутся, только перешагнув через меня… А там-то уже всё едино…

Тяжесть признания горячей волной обдала юношу. Он снова жадно присосался к кружке.

— Что это за женщина? Почему она такая? — быстро, сбивчиво заговорил Гванук. — Некрасивая. Грубая. Мужиковатая. Почему так приятно слушать ее? И так хочется с ней соглашаться. Поймал ее взгляд — и тепло на душе. А когда она рядом… Когда кладёт руку на плечо… Сквозь металл же прожигает!.. Признаю, я давненько не был с женщиной в постели. Здесь, в Иле, службы почти нет никакой — всё идёт своим чередом. Нашел я парочку — доступных и податливых. И вдруг понял: я не хочу быть с женщиной. Я с Ней хочу быть! В самом широком смысле… Девки те, в общем, не справились. Разозлился я было. Но, знаешь, даже руку на них не поднял. Внезапно понял: не в них дело вовсе, а во мне. Просто махнул рукой — идите, мол. Даже по золотому им дал. И всё! Сижу, жду — когда вернется Она с переговоров с королем.

Гванук опустил взгляд.

— Не живу. Жду. Жду Её, чтобы снова начать жить. Это выходит: живу только, когда Она рядом. Больно. Унизительно. Сладко.

Он с надеждой заглянул в кружку — пусто. Обидно. Значит, опять будет холодно.

Потрясенный Пьер Кошон еще какое-то время робко молчал, но, убедившись, что его собутыльник окончательно закончил свою странную речь, решился.

— Бригадир О… Ваша Светлость… Вы… Ты… Я хочу сказать, что я совершенно ничего не понял. Ты говорил на каком-то совершенно незнакомом языке.

Гванук поднял голову, вскинул брови, а потом пьяно улыбнулся.

— Да неужели? — перешел он, наконец, с чосонского на французский.

Глава 16

Кардак нерешительно и слегка нервно топтался у порога. Зачем-то снял шляпу с головы и заозирался, не зная куда ее деть. В одной руке шляпа, другая прижимает к боку толстую папку — комичное зрелище.

— Ну, проходи уже! — нетерпеливо махнул головой Наполеон, приглашая главного экономиста к столу. — Не тяни время — еще куча дел!

— Нет! — растерянность резко ушла в сторону, Кардак нахмурился и заговорил решительно, хлопнув папкой о столешницу. — Сиятельный, я специально просил о встрече один на один, я ждал три дня. И я рассчитываю на долгий разговор.

Наполеон с удивлением посмотрел на своего хозяйственника. Он привык относиться к нему, как к крепкой и надежной рабочей лошади. Задал корму, поставил задачу — и сиди, жди отчета. А теперь «лошадь» стоит перед ним и смотрит исподлобья с высоты своего не такого уж и великого роста, скрестив руки на груди.

— Ну… садись.

Они опустились в старые кресла из неизвестного в этих землях ротанга.

— Что скажешь, Кардак?

— Сиятельный… Мы разорены.

Вот это да! Наполеон нервно поелозил в кресле.

— Это какая-то метафора? (Кардак мрачно помотал головой) Тогда поясни.

Казначей раскрыл свою папку. Посмотрел на первый лист и тяжко вздохнул.

— Не знаю даже, с чего начать… Сиятельный, ты в курсе, сколько у нас осталось золота, привезенного из Мали?

Это был подлый вопрос. Вообще-то, летом, когда деньги вливались рекой в строительство Иля, Наполеон следил за тратами. Но он уже привык, что золотые запасы почти бесконечны, и решил, сдерживал свои траты только из опасения, что золото может резко подешеветь…

Судя по злому взгляду Кардака — он не так уж хорошо сдеривался. И не он один: все привыкли решать внезапные задачи с помощью африканского золота.

— Ну, сколько мы потратили… Мне кажется, должно остаться больше четверти запасов…

— Осталось шесть даней! Шесть из почти ста.

— Подожди!.. Да как же так? — растерялся генерал. — Не могло на постройку Иля столько уйти… Я же следил!

— На Город-Остров ушла треть запасов. А сколько ушло по мелочи? На закупку сырья для шинелей, на создание огромной мануфактуры и найм рабочих. На обустройство Первого Департамента. На третий полк Шао и иных новобранцев. Сколько ты отдал Мэю, сиятельный? А сколько — просто брал, не давая отчет? У меня всё записано, — Кардак похлопал по пачке листов. — Но из последнего — очень много ушло на верфь в Арфлёре. Мы ведь не только строим доки. Также начали возводить новый причал — для судов с глубокой осадкой. Закуплено большое количество корабельного леса. А его в этой стране в излишке нет — так что пришлось перекупать. Переплачивать…

Кардак пожал плечами.

— Вот и утекло золота. Продолжает утекать! Если темпы траты золота не снизятся — этих шести даней хватит на месяц. Если начнем экономить — на два-три. Как ты знаешь, притоков серебра для чеканки монет у нас нет. Я выяснил: серебро добывают в Англии, в Империи, даже в Кастилии. Но во Франции таких рудников практически не имеется. Драгоценные металл сюда исключительно ввозят.

Нда, идея создания собственных денег даёт сбой.

— Как я понимаю, это не всё?

— Совершенно верно, сиятельный. Это даже не самое главное. Просто я хочу, чтобы ты понимал, что надежной опоры в виде золота у нас практически нет.

Кардак зловеще перевернул страницу.

— Вот мой второй вопрос, сиятельный. Ты ведь знаешь, что во Франции приносит основной доход?

— Сельское хозяйство? — не очень уверенно ответил Наполеон, ибо в тоне казначея чувствовался какой-то подвох.

— Совершенно верно.

— Фуф! Так в чем тогда проблема? Мы контролируем Нормандию, король отдал нам Шампань. Это внушительные территории с богатыми землями…

— Всё верно, мой генерал. Мне тоже поначалу понравилась эта страна. Много очень хорошей земли, а главное — много воды. Ручьев и даже больших рек. Я смотрел, как работают местные крестьяне и был приятно удивлен. Они