Нейтронный алхимик. Консолидация - Питер Гамильтон

Но возможность сбежать ей так и не представилась. Мимо пролетел репортер, обратил внимание, что из всех детей в предшлюзнике она была старшей, и, ухватившись за крепежную петлю, притормозил. Губы его сложились в супердружелюбную улыбку, которую нейросеть предложила для доверительной беседы с маленькими детьми.

— Привет. Ну не ужас ли? Ничего организовать не могут.

— Точно, — поколебавшись, согласилась Джей.

— Меня зовут Маттиас Реме. — Улыбка стала еще шире.

— Джей Хилтон.

— Ну привет, Джей. Я рад, что вы добрались до Транквиллити, здесь вы в безопасности. Насколько мы тут все знаем, на Лалонде вам тяжело пришлось.

— Ага!

— Правда? А что случилось?

— Ну, маму одержали в первую же ночь, а потом…

Плечо ее стиснула чья-то рука. Обернувшись, Джей увидела Келли Тиррел, прожигающую Маттиаса Рейса взглядом.

— Он хотел знать, что случилось, — живо проговорила Джей.

Келли ей нравилась. Репортершей она восхищалась с того момента, когда та спасла их в саванне, и на Транквиллити втайне решила для себя, что когда подрастет, непременно станет такой же крутой вольной репортершей, как Келли.

— То, что случилось, — это твоя история, Джей, — медленно проговорила Келли. — Она принадлежит тебе. Больше у тебя ничего не осталось. И если он хочет ее выслушать, он должен предложить тебе кучу денег.

— Келли!

Маттиас подарил ей слегка раздраженную улыбку из серии «ты-же-знаешь-правила». На Келли это не произвело никакого впечатления.

— Выбирай себе добычу по росту, Маттиас. Обманывать запуганных детишек — это даже для тебя подловато. Джей прикрою я.

— Это правда, Джей? — поинтересовался репортер. — Ты заключила контракт с «Коллинз»?

— Что? — Джей изумленно переводила взгляд с одного на другого.

— Пристав! — заорала Келли.

Джей испуганно пискнула, когда плечо Маттиаса Ремса стиснула глянцево черная длань, принадлежавшая твердокожему чудовищу — страшней, чем любой одержимый.

— Все в порядке, Джей. — Келли впервые за много дней улыбнулась. — Он на нашей стороне. Это на Транквиллити такие полицейские.

— Ой! — Джей громко сглотнула.

— Я хочу подать жалобу на попытку нарушения законов о конфиденциальности и авторских правах, — сказала Келли приставу. — Кроме того, Маттиас нарушает этический кодекс работника сенсовидения в разделе, касающемся обмана и завлечения несовершеннолетних в отсутствие родителей или опекунов.

— Спасибо, Келли, — ответил пристав. — И добро пожаловать домой. Поздравляю. В тяжелые времена ты продемонстрировала завидную стойкость.

Журналистка молча ухмыльнулась биотеху-служителю.

— Пройдемте, сэр, — бросил пристав Маттиасу Ремсу, отталкиваясь толстыми ножищами от стенки предшлюзника в направлении люка.

— Никогда не верь репортерам, Джей, — посоветовала Келли. — Паршивый мы народ. Хуже одержимых — те крадут только тело, а мы крадем всю твою жизнь и перепродаем с прибылью.

— Ты — нет! — ответила Джей со всей силой детского доверчивого преклонения, той веры, с которой ни один взрослый не может сжиться.

Келли чмокнула ее в лоб, пытаясь унять смятенные чувства. Ох уж эти современные дети — столько всего знают, так почему от этого они лишь уязвимей? Она мягко подтолкнула Джей к одной из медсестер и оставила их посреди бурной дискуссии о том, что и когда девочка ела в последний раз.

— Келли, слава богу!

От знакомого голоса журналистку передернуло — в невесомости это выглядело так, словно по ней от макушки до пят прошло цунами. Ей пришлось уцепиться за крепежную петлю, чтобы не закружиться.

Гарфилд Лунде вплыл в ее поле зрения ногами вперед. Был он ее непосредственным начальником — по его милости она получила это задание. Гамбит, как он тогда это назвал, если учесть, что работа в поле — не ее сильная сторона. В результате она оказывалась у него в долгу. Все, что Гарфилд делал для своих работников, делалось из милости и против правил. Пост свой он занимал исключительно благодаря опыту подковерной борьбы — журналистский талант и способности следователя с ним рядом не лежали.

— Привет, Гарфилд, — тупо отозвалась Келли.

— Ты вернулась! Неплохая прическа.

Келли вообще чуть не забыла, что у нее есть волосы, — чтобы впихнуть их под раковину бронешлема, приходилось только что не брить голову. Стиль, мода, косметические мембраны — понятия, напрочь выпавшие из ее мира.

— Молодец, Гарфилд, вижу ту наблюдательность, что провела тебя в высшую лигу.

Он помахал в воздухе пальцем, едва не запутавшись в собственной обвившейся вокруг шеи косичке.

— Наконец-то ты погрубела. Похоже, это задание тебя переломило — потрогала трупы, подумала, не стоило ли помочь, вместо того чтобы записывать. Не горюй, со всеми бывает.

— Конечно.

— Кто-то еще вернулся, на других кораблях?

— Если их еще нет, они и не прилетят.

— Господи, все лучше и лучше. Полный эксклюзив. На планету ты спускалась?

— Да.

— И вся она одержана?

— Да.

— Великолепно! — Лунде довольно оглядел предшлюзник, наблюдая, как проплывают дети и эденисты, похожие в невесомости на престарелых балерин. — Эй, а где все наемники, что с тобой летели?

— Они не выбрались, Гарфилд. Они пожертвовали собой, чтобы мог взлететь челнок «Леди Мак» с детьми.

— Боже. Вау! Пожертвовали собой ради детей?

— Да. Нас давили числом, но они держались. Все. Я не думала…

— Потрясающе. Ты все сняла? Христа ради, Келли, скажи, что ты записала это? Генеральное сражение, последний решительный бой…

— Записала. Что смогла. Когда не была настолько испугана, что вообще ничего не соображала.

— Й-йес! Я знал, что был прав, когда тебя посылал. Все на мази. Теперь ты увидишь, как наш рейтинг взлетит выше ядра Галактики! Мы выведем из бизнеса «Тайм Юниверс» и всю банду. Ты понимаешь, что ты сделала? Черт, Келли, ты моим боссом окажешься после этого. Изумительно!

Келли очень спокойно активировала ариаднину программу рукопашного боя в невесомости. Ее чувство равновесия усилилось многократно, заставив ощутить малейшее колебание тела под действием циркулирующих в предшлюзнике потоков воздуха. Так же усилилось и чувство ориентации — относительные расстояния и положения объектов стали вдруг очевидны.

— Изумительно? — прошипела она. Гарфилд гордо ухмыльнулся.

— Ну конечно!

Келли развернулась вокруг своего центра тяжести и ринулась на него. Ноги ее одновременно распрямились, вгоняя пятки Гарфилду в череп.