Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

— Мне не страшны яды, — честно сказал я дяде Люка Кастельмора, но на всякий случай отступил, так как побоялся испортить одежду.

Я не знал, чем именно воспользовался Каратель, поэтому решил не рисковать. Мне бы его магия не навредила, но если вдруг оказалось бы, что магическая отрава Де’Кларри схожа, например, с ядом Венолингов, то она могла бы навредить моей одежде и остальным предметам на мне.

Опять же, яд Венолингов был настолько сильным, что мог растворять металлические доспехи.

При этом, самому мне, яд Карателя не смог бы навредить из-за магической брони, которая покрывала все мое тело, но не распространялась на одежду.

Кстати, на мой ответ о ядах, Франсуа отреагировал вполне спокойно, так как наверняка и так об этом догадывался.

Ну, а тем временем, лягушка, открыла свою пасть, и «выстрелила» в нашу сторону языком.

Вот только цель она выбрала неправильную.

— Люк! — испуганно выкрикнул Каратель, когда ее язык врезался в меня, но не нанес каких-либо повреждений.

Вот только он оказался очень липким, поэтому намертво прилип к моей одежде, которая сразу же начала трещать по швам, когда лягушка с цветком на голове решила втянуть свой язык обратно.

Ну уж нет! — я схватился за язык руками и сразу же «послал» в него ударную дозу отравы Венолинга.

И разумеется болотной твари это не понравилось. Она с еще большей силой начала пытаться втянуть свой язык обратно, вот только он намертво прилип к моей одежде, и чтобы монстр ее не порвал, мне пришлось удерживать его руками, а заодно и насыщать тело земноводного ядом.

И долго она не продержалась.

Какое-то время гиганская жаба все еще пыталась что-то сделать, но когда отравы в ее теле стало слишком много, она просто начала биться в конвульсиях, а затем замертво рухнула.

И все это, разумеется, случилось на глазах у Франсуа, который к слову, не выглядел особо удивленным.

Когда болотная тварь, наконец, перестала шевелиться, Каратель, посмотрел на меня, и впервые за долго время мне было сложно прочитать, что означает его взгляд.

Я хотел было, что-то сказать ему, но он заговорил первым.

— Я сорву цветок? — спросил он, кивая на тело мертвой жабы.

— Да, конечно, — спокойно ответил я, смотря на магический цветок, который был живее всех живых.

В отличии от его носителя…

Получив мой ответ Де’Кларри пошел за своим подарком венере, а я начал анализировать бой, который только что состоялся.

И единственный вопрос, который больше всего меня волновал — почему эта гигантская жаба не обладала никакой магической аурой?

Она же жила в месте, где все пропитано маной!

Да даже сама болотная жижа и-то была магической.

А тут, ни малейшей частички магии! Как такое, вообще, возможно⁈ — вопросы в моей голове появлялись один за одним, пока я наблюдал за тем, как дядя Люка Кастельмора подходит к жабе, а затем и срезает цветок.

И стоило ему разрезать стебель, как магия в растении сразу же начала медленно угасать.

— Судя по всему, какой-то паразитический вид, — поравнявшись со мной, произнес Франсуа, смотря на цветок.

— Скорее всего, — ответил я Карателю, потому что придерживался именно такого же мнения.

И если я правильно все понял, то именно этот цветок и высосал всю магию из лягушки, которая раньше, с большой вероятностью, была магическим зверем.

— Возвращаемся? — посмотрев на небо, спросил я Франсуа. — Иные говорят, что ночью на этих болотах очень опасно, — произнес я и Де’Кларри кивнул.

— Да, можем возвращаться. Я получил то, зачем пришел, — ответил Каратель и мы отправились обратно в поселение, где нас, оказывается, уже заждались.

— Ах’Харан! — в голосе Зеленога послышались нотки тревоги.

— Что случилось? — спросил я молодого Иного, который выглядел очень обеспокоенным.

— Все вас ищут! — произнес он, а затем посмотрел на Франсуа, который держал в руке цветок, предназначенный для Венеры. — Нельзя ходить по болотам, когда стемнеет! — покачал он головой и я увидел осуждение в его взгляде.

— Мы вернулись до того, как наступила ночь, — спокойно ответил я Иному, после чего повернулся к Де’Кларри. — Давай я пока подержу цветок у себя. Завтра подаришь ей наедине, — предложил я Карателю и тот не задумываясь, отдал мне подарок для младшей Сервантес.

— Я пойду отдыхать, — сказал Каратель и попрощавшись со мной, пошел в сторону шатра, а я вернулся к разговору с Зеленогом.

— Вождь вас ждет, Ах’Харан! — произнес молодой Иной, когда Франсуа ушел. — Давно ждет. И он недоволен, — добавил коренной житель другой стороны Разлома и я усмехнулся про себя.

И что теперь? Мне, прикажите, бежать к нему со всех ног?

Думаю, этот молодой Иной переоценивает значимость своего вождя для меня.

Хотя, грех его в этом винить, учитывая что он вырос в племени с определенными ценностями, которые ему прививали с детства. И я уверен, что все молодые Иные воспитывались так, чтобы вождя своего племени они считали «всем», и выше него мог быть только Бог, ну и Великая Матерь, соответственно.

— Хорошо, — тем временем, спокойно ответил я Зеленогу, после чего в сопровождении молодого Иного направился к жилищу вождя.

Ну, и как это было и в прошлые разы, Избранник Угла встретил меня очень недовольным.

— Где ты был? — спросил он, смотря мне в глаза.

— Ходил искать своего родственника, — честно ответил я и осмотрелся. — Скажи, куда можно поставить этот цветок? — спросил я, и друид удивленно уставился на растение у меня в руке.

— Это же Мозголотус, — произнес Иной, задумчивым тоном и я усмехнулся про себя.

Подходящее название для подобного растения, — подумал я, учитывая, где бы его нашли.

— Он паразитирует на живых организмах? — спросил я.

— Верно, причем питается этот цветок, не только питательными веществами жертвы, но и их магией, — подтвердил друид мои догадки.

— Он ведь способен полностью лишить свою жертву магии? — уточнил я.

— Да, причем делает он это очень быстро, — ответил Избранник Угла. — Где вы его нашли? — удивленно спросил вождь.

— Недалеко отсюда. Мой родственник заприметил его, пока мы шли из Мертвого города в поселение, а затем отправился за ним, чтобы подарить цветок той, которую любит,