Исполняющий обязанности ректора и проказница - Гульнара Черепашка

Гульнара Черепашка

Исполняющий обязанности ректора и проказница

— Алвар. Ну я тебя прошу! Я тебя умоляю.

— Квадратный демон подери! — некромант ухмыльнулся. — Седьмой десяток доживаю — а такого в моей жизни еще не было: ни разу влиятельный аристократ ни о чем меня не умолял.

— Тебе только шуточки, — собеседник скорбно вздохнул. — Послушай, речь идет всего о нескольких месяцах! Для меня они очень важны. В конце концов, — он хитро улыбнулся, — подумай о хорошеньких студентках! Особенно — старших курсов. Эти юные магессы — особенно те из них, что достаточно сильны — весьма независимы. Они уже начинают понимать, что родителям придется предоставить им куда больше свободы, чем обычно достается юным девицам. И пускаются во все тяжкие!

— Меня пугает мысль о юных магессах, пускающихся во все тяжкие в предвкушении свободы, что им достанется.

Здесь некромант не лукавил. Семь десятков — не так-то и много для чародея вроде него. Но он ощущал утомление от жизни. Женщины в последнее время лишь раздражали, а после недавнего ранения о них вовсе думать не хотелось. Страшно сказать — он четвертый месяц находился в столице. Второй — передвигался по городу самостоятельно. И ни разу за это время даже в публичный дом не завернул! Не говоря о том, чтоб завести интрижку.

Должно быть, это все-таки старость.

— Алвар, — собеседник посерьезнел. — Мне важны эти несколько месяцев. Я должен находиться в это время рядом с Мари. Раз уж так сложилась наша жизнь — хотя бы попрощаться как положено.

Да не жизнь сложилась, а ты сам все решил! — хотелось сказать некроманту. Но он уже понимал, что согласится.

В конце концов, что такого страшного — на несколько месяцев занять место ректора столичной академии, обучавшей магов? Со всей полнотой власти. Представил, как будут морщить носы студенты-аристократы, обращаясь к исполняющему обязанности ректора — достопочтенный Кеннет.

— Поезжай, Итан, — он вздохнул. — Разумеется, поезжай. Я понимаю, что для тебя это важно. Я сделаю все, что нужно. Все равно лекари запрещают мне дальние поездки. Настаивают, чтоб ближайшие полгода спал в теплой постели, — губы покривила усмешка. — Поезжай, все будет в порядке.

— Ты пиши, если что, — названный Итоном виновато взглянул на собеседника.

— О, не волнуйся. Я постараюсь не беспокоить тебя без острой необходимости.

— Спасибо, Алвар. Я подготовлю к завтрашнему дню все необходимые документы. Ты получишь все полномочия, положенные ректору столичной академии. В твоей власти с завтрашнего дня — карать, миловать, принимать и исключать. И, еще раз — я тебе безмерно признателен. Считай, что я у тебя в долгу.

— Свои люди, сочтемся, — некромант махнул рукой. — Я постараюсь не злоупотреблять твоей благодарностью, Итан. Без острой на то необходимости. Завтра с утра — жди. Приду принимать дела, — он криво усмехнулся, поднялся и вышел.

Шагал по коридорам, ловя на себе любопытствующие взгляды. Все эти ребятишки пока не знают, кто он такой. То, что он — некромант, на лбу у него не написано. О своем решении исчезнуть на несколько месяцев из академии его светлость ректор наверняка никому еще не сообщал. Так что он может оказаться и простым посетителем, и кем-то из будущих преподавателей.

То-то сюрприз Итан устроит завтра всей академии! Мысль некроманта развеселила. А ведь впереди еще — приемные испытания для первокурсников. И эта сомнительная честь выпадает ему.

То-то родители и опекуны будущих чародеев и магесс всполошатся! Выпускникам-то нервничать рановато. Настоящий ректор наверняка вернется к моменту, как подойдет время для выпускных экзаменов. А вот поступающие окажутся в растерянности. Хотя от него, по совести, мало что зависит: если у претендента на место в академии имеется дар — его примут. Если же нет… да поможет этому претенденту святой Иероним.

Некромант прекрасно знал: каждый год находилось с полдесятка вельможных или мелкопоместных господ, желающих непременно пропихнуть свое бесталанное чадо в академию. Для каких надобностей — загадка. Отчего-то некоторым аристократам казалось, что обучение одного из отпрысков магическому ремеслу придаст вес ветшающему роду.

Впрочем… все какое-то веселье! Ему и правда придется ближайшие полгода торчать в столице: здесь и покой, и лучшие лекари королевства.

И спать ему нужно ближайшие месяцы в своей постели, а не в палатке и не на голой земле — если он не мечтает расстаться со здоровьем и с долей магического дара.

А так — хоть какое-то занятие. Все лучше, чем сидеть сиднем, изнывая от скуки. Эдак и глупостей наделать недолго. А благодаря внезапно проснувшейся сентиментальности давнего друга он на ближайшие месяцы окажется похоронен под грудой никчемных, но многочисленных бумажных дел.

*** ***

Спустя пару недель некромант уже начал сожалеть о своем согласии.

«…достопочтенный мастер Кеннет, заслуженный чародей королевства, ветеран дипломатической службы…».

Да, уезжающий в бессрочный отпуск ректор добросовестно перечислил все звания и регалии своего временного заместителя. Студенты, большей частью древних аристократических кровей, запомнили только, что исполняющий обязанности ректора — «достопочтенный». Не лорд, даже не сэр. Безродный достопочтенный мастер из простолюдинов. Да, заслуженный. Да, ветеран. Но только достопочтенный.

За истекшие две недели Кеннета начало подташнивать от презрительных взглядов. И еще больше — от откровенного страха, который сменял презрение, стоило ему обратить взор на студента-сноба.

Большую часть времени он предпочитал проводить в кабинете за бумагами — благо, тех было в избытке. Но вот именно сегодня его присутствие понадобилось в одной из лабораторий.

Сейчас он возвращался, с облегчением предвкушая отдых в одиночестве. Хвала Творцу, шли занятия, и коридоры были пусты.

Кеннет с удивлением думал, что его, матерого некроманта, ухитрились зашугать какие-то студенты. Которые, к слову, сами его боялись до трясучки! Впрочем… отвращение ведь — это вовсе не страх, верно?

*** ***

Захлопнув за собой наконец дверь кабинета, Кеннет обнаружил, что его кресло занято.

Хотя нет: первое, что он обнаружил — лежащие на его рабочем столе пяточки. Розовые, круглые, аккуратные и гладкие, голенькие женские пяточки, нахально сложенные на рассыпанных по столу документах. Кеннет застыл в дверях, изучая находку.

Хозяйка пяточек не торопилась подать голос или проявить еще какую-то активность. Она продолжала сидеть, беспардонно развалившись в его кресле.

А он недооценил стремление юных магесс к свободе! И, кхм… уходу во все тяжкие.

Хотя эта, кажется, отнюдь не со старшего