«Экс» и «Нео»: разноликие правые - Александр Дмитриевич Сабов

Александр Дмитриевич Сабов

 «Экс» И «Нео»: разноликие правые

ПРЕДИСЛОВИЕ

На политической карте мира все меньше черных пятен. Со смертью диктаторов Салазара и Франко стремительно разрушились бастионы фашизма в Португалии и Испании. Демократическим волеизъявлением греческого народа давно сметена хунта «черных полковников». Италия только за последние двадцать лет пережила четыре неофашистских заговора, а ведь это были лишь пики той «стратегии напряженности», с помощью которой террористы разных мастей хотели подорвать республику. Пришел конец фашистскому режиму в Чили, продержавшемуся у власти пятнадцать лет. В Парагвае, в ЮАР политические процессы обнаруживают первые симптомы демократизации.

Значит ли это, что праворадикальные, в том числе неофашистские, силы больше не представляют угрозы? Что они малочисленны и маловлиятельны, а если где и пробились на парламентские скамьи, то безопасны уже в силу того, что им существует устойчивый противовес?

В наши дни партии и группы фашистского толка действуют почти в 60 странах капиталистического мира[1]. «Мы наблюдаем во многих государствах Европы появление ожесточенной пропаганды, призванной реабилитировать фашистские теории и их расистские разновидности», — констатировала сессия Европейского парламента в октябре 1980 года, заслушав доклад депутата из Люксембурга социалиста Робера-Эрнста Крепса. Доклад был подготовлен специальной политической комиссией, которой парламент поручил выяснить характер прокатившихся накануне по Европе террористических актов: Болонья, Мюнхен, Париж… Юрист и бывший узник фашистских концлагерей Р.-Э. Крепе охарактеризовал эти события лаконично и емко: «предфашизм». Это слово, наверное, с непривычки поражает, как электрический ток.

Через пять лет Европейский парламент был вынужден вернуться к слушанию того же вопроса. На сей раз специальную комиссию, изучавшую причины активизации неофашизма и расизма в Европе, возглавлял греческий депутат Димитрий Эвриженис. Доклад объемом в 160 страниц был разослан в парламенты всех двенадцати стран Европейского сообщества. Что же констатировала комиссия?

Вот выдержка из интервью Д. Эврижениса, которое он дал французской газете «Либерасьон» 8 ноября 1985 г.: «Численность крайне правых движений в Европе за последние пятнадцать лет сократилась. В то же время налицо явная радикализация многих из них как в идеологическом, так и в практическом плане. Растет количество террористических актов. Своими идеями и действиями эти минигруппы во многом напоминают отряды боевиков 30-х годов. Однако есть и различия. Культ вождя для них больше не имеет былой притягательности. Эмоциональный климат, который царит в нацистских мини-группах, больше устраивает их членов, нежели строгая иерархия гигантских формирований 30-х годов…»

Таковы некоторые особенности «постфашизма». Это слово приходит на ум по аналогии с «предфашизмом» из предыдущего доклада Европарламента. Впрочем, первый термин характеризует скорее явление, тогда как второй — ситуацию. Что же в этом явлении и этой ситуации ново по сравнению с периодом полувековой давности, какая черта их внешнего различия в первую очередь бросается в глаза? Еще одна выдержка из интервью Д. Эврижениса: «В Европе сейчас почти девять миллионов иммигрантов из стран «третьего мира», и приходится констатировать, что большинству из них так и не удалось вжиться в наши общества. В некоторых странах континента ксенофобия уже достигла критического уровня. Она несет угрозу нашим демократическим институтам, приводит к эрозии гражданского самосознания. Чутко улавливая эту ксенофобию, неонацисты со своей стороны нагнетают ее. И без того конфликтную ситуацию, в которой именно иммигранты делаются первыми жертвами ксенофобии и террора, обостряет экономический кризис… Наша комиссия выступила с предложением наладить межгосударственные консультации с целью выработки единой иммиграционной политики в Европе. Увы, оно сразу натолкнулось на возражение со стороны пяти стран-членов: Франции, ФРГ, Великобритании, Дании и Голландии…»

Обыватель 30-х годов ненавидел «еврея», сегодня, в 80-х, он выплескивает свое недовольство и гнев на «черномазых», «косоглазых», «арабов», «турок», на всех иммигрантов без разбора, на их страны, нации, обычаи, культуру. Если в 30-е годы расизм наиболее резко проявлялся в антисемитизме, то в последние десятилетия он все больше выражается в антитьермондизме — это непривычное для нас слово в переводе с французского означает нетерпимость к людям, приехавшим в Западную Европу из стран «третьего мира».

От развитых индустриальных стран (на языке политологов — «Север») развивающиеся страны («Юг») отстают уже как минимум на пять веков. На этой оценке сошлись виднейшие экономисты мира. Причем отставание продолжает расти быстрыми темпами. Если в странах «Севера», где наряду с бурной научно-технической революцией наблюдаются и кризисные явления, последствия которых сказываются в социальной и культурной жизни, приводят к ухудшению экологической ситуации, то в странах «Юга» они приобретают гораздо более острые и болезненные формы. Массовая миграция из стран «третьего мира» сегодня служит одним из источников праворадикальных и неофашистских настроений в развитых странах.

Как-то Бертольт Брехт сказал, что запишется в евреи, если у него не останется иного способа выразить свой протест против антисемитизма. Через сорок пять лет после того, как над Европой рассеялась коричневая ночь, ему, будь он жив, пришлось бы вспомнить о своем слове. В начале мая 1990 года чья-то злодейская рука осквернила надгробный камень на могиле великого немецкого писателя-антифашиста (он похоронен в восточной Германии) надписью «еврейская свинья». А неделю спустя «неизвестные» подвергли глумлению еврейское кладбище в Карпантра, городе на юге Франции. Если в ГДР слова осуждения неофашизма прозвучали как-то приглушенно, то во Франции в колоннах возмущенных демонстрантов прошли президент страны Ф. Миттеран, представители всех политических партий, за исключением, конечно, крайне правой — «Национального фронта» Ле Пена. Но часто ли в наши дни подобное единодушие увидишь даже во Франции, если жертвами расизма оказываются «цветные»?

Ось «Север — Юг» часто разрезает деревни, города и страны самого Запада. Затухающий конфликт двух этнических общин в Бельгии — фламандцев и валлонов — дал неожиданное осложнение: в южной части страны, Валлони, которая в этом конфликте была стороной страдательной, возник «Национальный фронт», аналогичный тому, что существует во Франции. И как только начиная с 1 января 1989 г. Бельгия стала федеральным государством, экстремисты нашли новый выход своей ненависти. Жгут мечети иммигрантов-мусульман, во время богослужения бросают внутрь наполненные кровью пластиковые пакеты, обстреливают машины «цветных»…

Италия. «В районе между Турином и Миланом, — читаю в потоке газетных новостей, — были отмечены акты насилия в отношении молодых южан. Так, 14-летнего юношу из Калабрии экстремисты привязали к дереву и вбивали ему гвозди в кисти рук. По инициативе некоторых родителей в школах Милана были организованы "классы без южан“…» Право, не разгорается ли в Италии своего рода война между промышленным Севером и аграрным Югом?

Все горизонтали