Тот самый сантехник 10 - Степан Александрович Мазур

Так бы оно и было, если бы однажды за очередным занятием в спортзале Ратибор не повстречал Стасяна, который развлекался тем, что гнул грифы штангам и загибал гантели. В попытке развязать очередную такую, Нинов только так перенапряг кисти рук, что целых две недели не мог даже банку открыть. Но когда Радя пришёл в качалку снова и спросил у Дарьи Сергеевны, когда к ним вновь подойдёт тот странный человек, чтобы узнать у него о секрете этого мастерства, старший фитнес-тренер и владелец спортклуба «Юность» лишь пожала плечами, заявив:

— Понятия не имею. Но если возьмёшь абонемент на год, то точно рано или поздно на него наткнёшься, — и дальновидная блондинка широко улыбнулась, кивнув на кабинет, где на столе покоились абонементы на месяц, квартал или те самые «золотые» годовые.

Хоть железо в качалке давно на ладан дышало и ассортимент тренажёров был довольно скромный, Ратибор всё равно взял посещения на год вперёд, надеясь на лучшее развитие спортклуба с такими посетителями.

И на всякий случай ходил в Юность каждый божий день, пока не обнаружил дыру в кошельке размером с небольшой лунный кратер. Ведь за всё время, которое он сфокусировано тренировался с осени по весну, он почти нигде не работал. Но Стаян всё равно всякий раз от него загадочно исчезал. По заявлениям той же Дарьи, то в армию ушёл, то вернулся, но память потерял, то память восстановил, но работал на ремонте квартир и лишь потому не имел времени, чтобы зайти в спортзал, где его редкими фотографиями были обклеены все стены, а имя ходило в притчах во языцех. И кто-то постоянно говорил: «А Стасян бы ещё три подхода сделал». Или «ну что твоя сотка? Вот Стасян бы две сотки поднял». А всякому сомневающемся показывали то гнутый двадцатикилограммовый гриф, то скрученную в бараний рог гантель. А кто-то даже говорил, что отломленный ржавый кусок на двадцатикилограммовом блине — это тоже Стасян укусил.

Так Сидоренко, сам того не подозревая, стал стимулом для многих культуристов-профессионалов и спортсменов любителей. А Ратибор был среди них первым фанатом. Но когда денег стало меньше, чем желания посещать спортзал, он честно признался владелица:

— Дарья Сергеевна, всё. Не могу больше ходить. Денег нет.

— Совсем нет? — уточнила Дашка, поглаживая постепенно увеличивающийся живот.

— Абсолютно, — кивнул Нинов.

— Так что же ты, Радя, на работу не устроишься?

— А куда? — почесал бритый лоб качок.

Дашка и рада бы взять его к себе фитнес-инструктором. Человек надёжный. Но тогда летний ремонт придётся отменить. А то и вовсе снесут всё к чертям собачьим до фундамента, а на его остове построят новый, прекрасный фитнес-центр. Глобальный.

Но и человека обижать не хотелось.

— Да вот хотя бы к в новый ресторан на окраине города. Охранником, — прикинула блондинка, которая собиралась в декрет на время. А вот на какое — пока не ясно. Опыта не было. В принципе, если с тура родит, то можно успеть на вечерние часы. Но то — лишь в теории. А как оно на практике будет — никто не знает.

— Но я же тогда Стасяна пропущу! — возмутился Радя, который постепенно каждое посещение спортзала в дежурство в нём с утра до вечера перевёл.

Дашка и в этот раз думала недолго. И тут же предложила:

— Так он к своему другу Боре точно на юбилей придёт. Там и увидитесь как раз.

— Серьёзно? — глаза Ратибора Нинова загорелись искрой надежды.

— Вот что-что, а про Борю он точно не забудет, — пообещала ему блондинка…

Этот разговор состояла две недели назад. А сегодня сердце Ратибора встало, а сам он замер в полуприсяде, когда дверь в ресторан распахнулась, а на ней появился тот самый Стасян в новом спортивном костюме с тремя полосками, и в туфлях в цвет. А ещё лёгкой спортивной шапке с надписью: «Абидас». Ведь как Рая не пыталась успеть пошить ему костюм, но к юбилею так и не успела. Но на свадьбу обещала закончить. А пока на него налезали только спортивные выходные модели. С ближайшего городского рынка за пределами бутиков, где всё ещё торговали так, что люди передавались стоя на картонках.

От удивления о том, что его кумир — простой нормальный мужик в спортивках и выглядит совсем не зазнатым, Ратибор распрямился первым делом, а вторым делом хотел рассказать много и сразу. Но получилось маленько и в основном с продолжительными звуками.

— Я…я… я… — начал он свою «речь», не забыв всё же протянуть руку, когда вообще ничего сказать не получилось.

Стасян сначала подождал продолжения некоторое время, а затем осознав, что к чему, кивнул и руку тщательно, с определённой долей бережности, пожал.

А заике дал лишь один совет:

— Ну ничего… ты парень мощный. Тренируйся, главное. А всё остальное приложится. — И упорхнул в Малый зал в окружении красивых женщин, как и положено Аполлону. Через гардероб, конечно, чтобы шапку рабочую снять.

Но Стасян ушёл, а впечатления остались. И Ратибор почти с минуту смотрел на свою ладонь, словно ждал, что вот-вот проявятся тайные знаки золотыми нитями или хотя бы откроются стигматы. Но ничего не происходило, только удивление отпускало. А бармен рядом даже начал подкалывать:

— Радя, ты никак духа какого увидел? Или о вкладе на сберкнижке вспомнил?

Нинов готов был и ему рассказать многое. И сразу. Всё-таки почти полгода речь копил, на отдельную книгу бы хватило! Но эмоций было так много, что лишь замахал руками неопределённо. И в конце показал один жест — поднятый кверху большой палец. Тут-то бармен и понял, что коллега в глубоком внутреннем трансе от некоторых событий и нуждается в лечении. И тут же бахнул ему коктейля. Но на этот раз не протеинового, а алкогольного. Чтобы в себя пришёл. И чтобы удивить друга, бахнул «Пенициллин». Про этот напиток можно было сказать, что он представляет собой сумасшедшую алкогольную смесь из сочетания двух видов виски (шотландский купажированный и односолодовый), кислых ноток лимона, пряного имбиря и сладкого мёда. Но главное в подаче. На выходе в высоком стакане получался нектар тёплого жёлтого цвета, который словно скрывает дымящийся айсберг. И подают его в стакане без трубочки.

Конечно, Ратибор выпил его, не глядя. Как привык угощаться от друга.