Путь разума 20 - Морфиус

ушла сразу в филактерию. Кроме того, даже из тела я получил море изначальной ци, которую уже не стал ни во что превращать. Конечно, самыми удобными для меня были пси или воля. Вот только данные божественные параметры содержались не в моей душе, а в артефактах, что могли в любой момент выйти из под контроля. Второй по удобству была божественная сила. Вот только развивать ману я более не планировал, сосредоточившись на ци и пране. Душа старика тут же была связана новыми потоками света, а я переместился чуть в сторону, развеивая часть мощнейших пут света и освобождая голову «ребенка», чтобы с ним поговорить.

Из памяти Ордана, помимо ценных моментов касательно этого мира, я узнал и обрывки информации о Евахдте, том самом кристаллоиде, что сейчас находился передо мной. И начать стоило… С древней древности, когда шла предпоследняя война с игроками. Ведь Ворана не сразу уничтожала ретрансляторы. То ли не могла, то ли, что логичнее, давала своему миру встряску, не позволяя расслабляться. И тогда великие кланы схлестывались с игроками, некоторые из которых могли доставить неудобства даже Великим.

Тогда клан Зулафхара был куда как сильнее и могущественнее, а в его составе была еще парочка великих. И тогда же на этап трансформации взошел новый гений, Евахдт, что был наследником и Зулафхара, и клана Кондол, артефакторов.

Однако, особой любви к бастарду никто не питал, так что до последней войны, что случилась полторы тысячи лет назад, он почти не привлекал к себе внимания. А потом… В последней войне Тьмы Евахдт значительно усилился, убив множество сильных игроков и поглотив их души. И этот же момент совпал с началом вражды одной из ветвей Кондола с Зулафхаром.

Световики слишком много о себе возомнили, закусившись с любимчиками бессмертной. А дальше последовал целый клубок интриг, подстав, лжи и убийств. По итогу которого Зулафхар лишился пары Великих, просев в боевой мощи и статусе. Причем, что и логично, одного из «преступников» казнила сама Ворана. Второго убили Кондольцы. А вот Евахдта, что к тому моменту бешеными темпами прогрессировал и готов был потеснить текущего главу, тоже обвинил в преступлениях сам Ордан, и сошелся с ним в битве.

После чего, официально, Евахдт погиб, как преступник, и развязавший войну, но павший под справедливой карой главы клана. А вот на самом деле… Молодой гений не только смог одолеть Ордана в честном бою, но сумел провернуть невозможное. Подчинить себе другого великого, превратив его в своего же клона.

Затем, понимая что Бессмертная не позволит оставаться в живых такому таланту, он тайно подменил сердце света, когда остальные Великие отсутствовали в столице. Из своей ци он кристаллизовал обманку, создав идеальную копию. Само же сердце запихнул внутрь расширенного пространства своего дантяня, начав пропускать ее свет через себе и выпускать наружу, так что никто и не заметил подмены. Все же даже Великие могли тысячелетиями не прикасаться к сердцу. А его энергетический фон был так ярок, что и бессмертная, проходи рядом, наверно не смогла бы ощутить подмены.

Полученная информация давала и объяснения всем странностям, вроде чрезмерной дряхлости Ордана, чья душа официально была повреждена в бою, но по факту просто отдавала свою силу Евахдту, и такие чудовищные трансформы самого гения, что полторы тысячи лет пропускал сквозь себя свет сердца.

И неожиданно, но этот человек вызывал у меня уважение. Пускай я прочитал не всю память Евахдта, а лишь ее отголоски, заложенные в клона и спрятанные, однако, не испытывать восхищения тем, кто смог провернуть подобное, я не мог. Полукровке клана Кондол и Зулафхар, гению, познавшему десятки концептов, ему оставалось всего пол шага до становления Бессмертным. А после… После он имел некоторые шансы победить Ворану, особенно если после прорыва имел бы время на освоение нового этапа, ведь хоть бывшая наложница Аманда и была сильна. Но как я понимал, ее изначальный талант был крайне низок, в отличие от молодого гения, что за две тысячи лет прошел весь путь от смертного до пика трансформации.

— Ну привет, Евахдт. — Произнес я, смотря в кристаллические глаза ребенка. Его внешний вид тоже был отражением одного из его концептов. Концепта «молодости». Невероятно редкого, о котором я ранее и помыслить не мог. Но сейчас понимал что сродство с данной невероятно многогранной особенностью позволяло поддерживать свою суть молодой, изменчивой, готовой к постоянным улучшениям.

Глава 4

Договор

Время действия: 14 день в мире Мошур

Место действия: мир Мошур

Уровень 565 (16.25056.500 +56005600)

Пси: 183.198183.198

Чи: 184.411184.411

Ви 171.323171.323

Прана 93.02193.021

Ци 83.38783.387

Пси (ИТ) 71.19771.197

Эфир (ИТ) 17.04317.043

Ци (ИТ) 53.28353.283

Мана (ИТ) 51.04551.045

воля (ИТ) 17.81117.811

Столп воли 1 (118.732 118.732)

Столп воли 2 (65.61671.528)

Жемчужина чакры (500 к чакры)

ПП: 999 ВВ: 1216 БС: 291 ИП: 250 ИЦ: 583 ИЧ:1404

Лицо, сотканное из янтаря долго молчало, не выражая никаких эмоций. И, как я понимал, это так же было следствием пути развития в виде кристаллоида. Полторы тысячи лет поглощения силы бессмертного, вложенной в артефакт, в тесном каменном мешке выходить из которого было нельзя, не могло не оставить след на разуме. Возможно, этот практик сам вымарал из себя все эмоции.

Но сейчас мне нужно было с ним поговорить, ведь, как ни печально, но у него было то, что сам я получить не мог. Первое, сердце света, скрытое в его дантяне. Насколько я знал, он его не уничтожал и не поглощал, оставив в первозданном виде. Ведь хоть поглощение такого артефакта и дало бы неимоверный толчок, но вот излучать потом свет, так же как и сердце, даже такой практик бы не смог. И его деяние бы вскрылось, неизбежно повлечя за собой гибель от рук Вораны.

Однако, он мог уничтожить сердце сейчас, но, как подсказывал эфир, еще не сделал этого, понимая что это последний его козырь. Сам я добраться внутрь его дантяня не мог. По крайней мере столь аккуратно, чтобы наше противостояние не уничтожило бы там сердце.

— Отродье Тьмы. — Наконец произнес он. И кажется, в его словах все же были эмоции, пускай и слабые.

— Тебе следовало согласиться с моим предложением. Если бы Ордан принял посвящение в герои, я бы просто ушел. — Произнес я обвинительно.

— И оставил бы сердце света? — Теперь в голосе промелькнула тень горькой иронии. Однако, замечание было логичным.

— Даже если нет, то это все равно был бы лучший вариант. Ты