Ричард I Львиное Сердце. Повелитель Анжуйской империи - Вадим Георгиевич Устинов

вооруженную схватку, в которой сразилось бы по пять рыцарей с каждой стороны. Ричард Львиное Сердце пришел в восторг от этой идеи и потребовал дополнить ее важным пунктом – в числе участников обязательно должны лично присутствовать короли Англии и Франции. Это дополнение категорически не устроило Филиппа Августа, и от занятной схемы пришлось отказаться.

Тем не менее мысль о возможной пользе рыцарских забав прочно засела в голове у Ричарда. Она казалась ему настолько привлекательной, что он решил возродить турниры, запрещенные в Англии его отцом Генри II. Надо отметить, что в XII веке правила этих состязаний сильно отличались от принятых в Позднем Средневековье. В их основе лежала не демонстрация личного воинского мастерства, а умение слаженно сражаться в составе отряда. Собственно, они и представляли собой достаточно правдоподобную имитацию настоящего сражения.

Обращение с рыцарями, участвовавшими в турнире, было таким же, как в бою, – попавший в плен терял коня и снаряжение, а возможно, ему предстояло еще и заплатить выкуп. Учитывая немалую цену коней и доспехов, бедный рыцарь, искусный в обращении с оружием, имел шанс заработать себе не только славу, но и деньги. Рядом с рыцарями сражались пехотинцы, за боевыми порядками которых кавалерия могла перестроиться и перевести дух.

Турниры проводились на открытой местности, иногда охватывая территорию в несколько квадратных километров. Деревни, поля, виноградники, попавшие, на беду, в зону военной игры, страдали как от настоящей войны. Схватки легко перерастали в ожесточенные побоища и представляли угрозу общественному порядку, а также нередко приводили к жертвам – именно поэтому они и были запрещены королем Генри II. Но Ричард Львиное Сердце вновь разрешил турниры, поскольку понимал их ценность для тренировки воинов и не боялся ни волнений, ни мятежей. В письме Хьюберту Уолтеру от 22 августа 1194 года он подробно расписал правила проведения схваток:

Знайте, что мы разрешили проводить в Англии турниры в 5 местах – между Солсбери и Уилтоном, между Уориком и Кенилуортом, между Стэнфордом и Уоринфордом, между Бракли и Миксборо, между Блайтом и Тикхиллом – дабы мир в стране нашей не нарушался, и сила правосудия не умалялась, и лесам нашим не наносился ущерб. И граф, который пожелает там участвовать, даст нам 20 марок, и барон – 10 марок, и рыцарь, который имеет землю, – четыре марки, и рыцарь, который не имеет земли, – две марки. Но никакой иноземец там участвовать не будет. Поэтому приказываем вам, чтобы в день турнира на нем присутствовали два клирика и два ваших рыцаря, чтобы принимать присягу от графов и баронов, что они заплатят нам вышеупомянутые деньги до начала турнира, и чтобы не допускать до турнира никого, кто их не заплатит. И пусть составят список, сколько и от кого они получили. И взыщите в нашу пользу 10 марок за хартию. Граф Солсберийский, граф де Клэр и граф Уоррен будут поручителями[293].

Ричард небезосновательно считал, что воинские состязания, разрешенные у французов, закаляли их, делали более опасными в бою. Он хотел, чтобы его рыцари также могли оттачивать владение оружием и затем применять свои навыки в реальных схватках. И спустя всего пару лет тридцать английских рыцарей стоили сорока французских, как с восторгом отмечали благосклонные к Ричарду хронисты.

* * *

Шансов на то, что перемирие станет прологом к более прочному миру, практически не было. Как владыка Анжуйской империи в целом и герцог Нормандский в частности, Ричард никак не мог удовольствоваться простым сохранением статус-кво. Общественное мнение сочло бы позором отказ от попыток вернуть утраченные территории, ибо по мнению многих Филипп Август завладел землями, которые ему не принадлежали. Жители Нормандии не очень-то стремились под руку короля Франции и с надеждой смотрели на своего герцога.

Перемирие Ричард Львиное Сердце собирался использовать для подготовки дальнейших наступательных действий, но полностью сосредоточиться на этой цели никак не мог – его очень отвлекал старый враг. Леопольд V Добродетельный герцог Австрйский и Штирийский неотступно требовал от своего бывшего пленника дословного исполнения всех обязательств – а именно заключения брака между своим сыном и Элеонорой Бретонской. Он вел себя так, как будто по-прежнему оставался христианским владыкой с незапятнанной репутацией. Его совершенно не смущало ни отлучение, ни папский интердикт. Леопольд высокомерно игнорировал требования Целестина III, подробно сформулированные папой в письме Аделардо Каттанео, епископу Веронскому:

Освободить всех заложников короля Англии, отменить все наложенные на него обязательства и вернуть все отнятое у него и его людей и несправедливо полученный выкуп за самого короля… Он также должен выплатить адекватную компенсацию за причиненные тому убытки и ущерб. И лишь когда все будет должным образом исполнено и совершено, ты должен даровать ему и его народу отпущение грехов и снять интердикт, который наложен на подвластные ему земли. Равным образом прикажи тому же герцогу и его людям, по получении отпущения грехов под вышеупомянутой клятвой, чтобы они как можно скорее отправились в земли Иерусалима и оставались в служении Христу столько времени, сколько вышеупомянутый король провел в плену[294].

Ни о каких компенсациях Ричарду герцог Австрийский и слышать не хотел. Напротив, он осмеливался даже прибегать к угрозам. В сентябре 1194 года закончился установленный в Вормсе семимесячный срок с момента освобождения Ричарда, а Элеонора Бретонская все еще не прибыла в Австрию и, судя по всему, приезжать не собиралась. Тогда Леопольд послал Бодуэна де Бетюна, одного из семи заложников, гарантировавших исполнение Ричардом его обязательств, с предупреждением, что все заложники будут казнены, если Элеонора не прибудет к жениху.

Угроза сработала, и в декабре 1194 года Бодуэн де Бетюн вернулся к герцогу Австрийскому в сопровождении Элеоноры. Однако долго радоваться своей победе Леопольду было не суждено. 26 декабря его конь упал и раздавил ему ногу. На следующий день стопа почернела. Герцог перепугался, что это несчастье вызвано наложенным на него интердиктом. Он позвал священика и пообещал, что выполнит все поставленные папой условия сразу после своего выздоровления.

Попытка поторговаться с Господом успехом не увенчалась, ему становилось все хуже. Хирурги пришли к выводу, что необходима ампутация, но ни у кого из придворных врачей не хватило духу эту операцию провести. В конце концов сам Леопольд поднес топор к ноге и приказал слуге ударить по обуху молотом. С трех ударов они отсекли пораженную гангреной стопу, но было уже слишком поздно. Чуя близкую смерть, герцог примирился с Церковью и потребовал от наследников полностью возместить ущерб Ричарду Львиное Сердце, в том числе отпустить заложников. Видя покорность больного, Адальберт III архиепископ Зальцбургский снял отлучение, но это уже не помогло. 31 декабря герцог Австрийский умер. Надо сказать, что наследовавший ему сын Фридрих на Элеоноре так и не женился. Он честно освободил заложников, но