Ты еще маленькая - Кристина Майер

- В твоем случае оплату приму только натурой, если не готова предложить, лучше помолчи.

Всю остывшую дорогу она пыхтит. Ни слова не произносит, но отыгрывается на бедном рюкзаке, весь его перемяла. Пусть лучше злится, чем сознание теряет.

В клинику поднимется сама, хотя я вижу, как ее ведет. Страхую каждый шаг. Не хватало, чтобы Ксюша упала. Рентген нам делают сразу. Легкие чистые, но бронхит придется лечить. На всякий случай поднимаемся к терапевту. Он смотрит назначение, которое нам сделал врач двадцатью минутами раньше, ничего в нем не меняет. Опираясь на снимки, дополнительно назначает ингаляции.

Будто мнения двух врачей мне мало, планирую еще и Лере позвонить, проконсультироваться. Нам она всегда старалась давать щадящие препараты, где минимум тяжелой химии. Для этого Марат специально искал специалистов, которые ее консультировали и объясняли, какие препараты не стоит смешивать. У меня самые крутые брат и сестра, здорово, что судьба свела их вместе.

Ксюша молчит и на обратном пути. Продолжает злиться из-за намека на секс?

Как бы я тебя не хотел рыбка, но трахать маленьких девочек - не мое. Златке вроде тоже восемнадцать стукнуло, когда она с Макаром начала общаться, но мелкой она мне не казалась.

Когда я притормаживаю у аптеки, Ксюша спит. После укола температура спала, но она глаза в клинике еле держала открытыми. Закрываю двери в машине, ставлю на сингалку, чтобы рыбка не сбежала. Может учудить. Несмотря на ее невинный ангельский вид, я точно знаю, что девочка упрямая и со стальным стержнем. Мне совсем не хочется охотиться за ней со шприцом. Тем более попасть в общежитие можно только с личного разрешения ректора, а ему такое распоряжение могут дать владельцы ВУЗа. Как-то не планирую я в эту историю вмешивать брата или отца Макара.

Купив лекарства и аппарат для ингаляций, еду домой. Ксюша все еще спит. Предвкушаю, что меня ждет знатный скандал, когда она поймет, что я ее похитил…

Глава 13

Ксюша

Ира, сунув мне в руку карманные деньги, которые берет с собой на обед, тихо успевает шепнуть, что Шахов планирует забрать меня к себе.

«Пусть попробует только», — я почти уверена, ничего у Тимура не получится. Почему почти? Шахов сложный элемент, к закидонам в его голове быть готовой невозможно. То за дверь выставит, то хватает на руки и бежит к врачу, потом везет в клинику. Откуда в этом жестоком холодном парне сопереживание и забота?

Возможно, он винит себя в моей болезни. Я тоже его виню, стараясь быть с собой предельно честной, могу сказать, что я пару дней уже мерзла, никак не могла согреться. Не знаю точно, в какой момент я заболела, но то, что мое состояние усугубили прогулки под дождем – факт.

Не привыкла я, чтобы за меня платили. Противится все внутри, но, сжав зубы, позволяю Тимуру отвезти меня в частную клинику. Денег на обследование нет, как, впрочем, и на лечение. Звонить маме я точно не стану, просить деньги у отца – все равно что говорить напрямую с мамой, он в секрете наш разговор не сохранит. Не было желания выслушивать упреки, что неблагодарная дочь отправилась учиться в частный ВУЗ, хотя могла бы найти что-нибудь попроще рядом с домом.

Клиника приятно поражает. Здесь не пахнет медикаментами, пахнет чистотой и свежестью. Немного успокаиваюсь – не люблю больницы.

Вкололи мне какую-то гадость. Общее самочувствие вроде улучшилось, перестало болеть все тело, но меня все еще ведет от слабости, глаза с трудом держу открытыми. Уснуть готова прямо на кушетке.

В кабинете рентгенолога с трудом выставляю Шахова за дверь. Врач ставит его перед фактом, что мне придется оголиться по пояс, Тимур ни капли не смущен. Упертый мажор верит, что без него мне не справиться. Соглашаюсь проходить обследование дальше, только тогда он выходит. Легкие чистые, пневмонии нет. А бронхит полечу какими-нибудь народными средствами. Куплю репу в супермаркете и маленькую баночку меда.

— Подвези до дома, пожалуйста, — прошу, когда мы подходим к его машине. Он все время идет сзади. Напрягает его присутствие за спиной.

Ирка ошиблась или что-то не так поняла. Тимур не сообщал, что отвезет меня к себе. Я успокаиваюсь, на противостояние нет сил.

В салоне автомобиля тепло, веки сами опускаются, будто на них прикрепили грузики. Шорох шин по осенним дорогам, сырая влажная погода за окнами машины… и запах Тимура в салоне. Укачало.

Будит меня порыв холодного ветра, ударивший в открытую дверь.

Открываю глаза. Незнакомый двор с высоким забором. Таких таунхаусов немного в округе, и все они заняты, хотя аренда стоит бешеных денег. Влажная плитка во дворе блестит, словно отделана специальным покрытием. Ухоженные газоны, на некоторых отцветают поздние осенние цветы. С редких деревьев среди елей и туй нападала на тропинки листва.

— Не думал, что ты проснешься, — стоит надо мной ухмыляющийся Шахов. Оборачиваюсь на шум автоматически закрывающихся ворот. Ощущение, будто мышка попалась в мышеловку.

— Что все это значит? — как можно строже. Обычно такой тон действовал на задир в школе. Несложно догадаться, что Шахов все-таки решил меня поселить у себя. Мой тон никакого эффекта не произвел.

— Выходи, рыбка, — трясет передо мной пакетом с лекарствами и шприцами, при виде которых внутри все холодеет.

Не люблю уколы… Кололи мне их столько, что на попе были синяки и шишки, в которые продолжали колоть. Я потом сидеть несколько месяцев не могла. Может, и недель, но детские воспоминания рисуют самые ужасные картины. Помню, как кричала и захлебывалась слезами, как сопротивлялась – до лопнувших капилляров в глазах, когда меня насильно удерживали, чтобы вколоть болючие препараты. Кто-то боится высоты, кто-то – замкнутых пространств, я боюсь уколов. Кто-то посмеется, а мне вот страшно, и ничего поделать с собой не могу.

Сегодня почти не больно было, потому что умирала от стыда, что Шахов видит мою голую попу. Неважно, сколько он их видел в фас и анфас, свою я ему показывать не собиралась.

— Отвези меня в общежитие, — прижав к себе рюкзак, выставила перед собой как преграду.

— Я все равно утащу тебя к себе в берлогу. Твое сопротивление ничего не даст. Выходи, — лениво ухмыляется. Он в себе уверен, чем сильнее злит.

Взглянула еще