Российский колокол №1-2 2019 - Коллектив авторов

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. И при этом вы не заденете интересов ни одного губернатора и ни одного мэра, кормящихся с этих рынков? Вот так вот – между струйками, да?!

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Как говорит Панкрат, нельзя так напрягаться из-за чужих мелочных проблем. Помни, что ты всегда можешь ударить человека головой о бетонную стену два или даже три-четыре раза. Это придаст тебе уверенности.

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. В смысле?

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. В смысле – для плохо слышащих: холдинг – президентский.

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. А… Не, это круто, что там говорить.

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. А я тебе о чем?! Промо, испанский, обидки… Где ты в этом потоке, Зая? Вот о чем надо думать…

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Дорогой, какие потоки?! Я твое грустное прошлое…

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Мне с тобой не было грустно, не лги себе. И в отличие от тебя – заметь! – я не парюсь ржавыми якорями. Меня ничто не держит – я двигаюсь вперед, и мне любой ветер попутный. Я вчерашний – это лишь бледная тень меня завтрашнего! Мне просто необходимо постоянно прорастать из себя прошлого в себя будущего.

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. У тебя новый коуч?!

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Нет, я сам себе наставник! Вот, кстати, пример тебе наглядный. Помнишь Егора?

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Верстальщик который?

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Вообще-то он дизайнер. Ну да неважно, он, короче, ехал зимой, сбил мамашку с малым. Малой в реанимации, мамка упаковалась. Егор, понятно, был датый. Протокол, обследование, все как водится. Мобилу менты забрали, самого кинули на кичу. Вопрос, что бы ты делала на его месте?

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Пошла по этапу, усыновила малого, всю жизнь бы себя кляла… Господи, кошмар-то какой…

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Вот! Во-о-от!!! Ты – жертва, изначально. Что я тебе и пытаюсь втолковать.

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Хорошо. Что сделал ты?

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Оплатил лечение малого. Оплатил похороны. Оплатил хотелки семьи. Выкупил у мусоров Егора. Он закинул все шабашки, пашет теперь только на нас. За полгода нарисовал мне два новых журнала, переписал дизинг портала. И всё это помимо текучки. Не бухает. Жена беременна вторым. Все счастливы!

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Кроме убитой матери и сироты-калеки…

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. А так еще бы один сидел! Ты того Егора видела?! Учитывая его татухи, туннели в ушах и остальной бэкграунд, чалился бы он тяжело да под шконкой и не факт, что вообще дотянул бы до конца срока. Его жене с малым было бы лучше? Или нам искать человека на три издания сразу?

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Это твоя логика – весь мир в кармане.

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. А твоя что? Весь мир – страдание? Это твой выбор, детка?! Мы выбираем движение и жизнь. Вот так вот, Зая…

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Да, круто, что там…

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Именно. Завтра мы Самому сделаем холдинг. Через два года уже накачаемся так, что будем держать минимум четверть страны за жабры. А тут президентские подоспеют. Аутдор – наш, классифайды – наши, причем тотально. За два года конкретно порешаем с парочкой телеканалов и с FM-станциями. Ты поняла, да?

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Только про дежавю не надо, я помню, что мы все это уже делали.

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Да! Именно! На уровне области. И ты в этом процессе не просто участвовала, а работала. Причем хорошо работала. Наш глянец занимал свою достойную нишу. И «Радио-МурМур» – тоже. Все это было, и будет снова на новом уровне. Но тебя уж здесь нет…

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Я не поняла, ты меня на работу приглашаешь, что ли?

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Да я ж откуда знаю?! Это твоя жизнь и твой выбор. Лично я – открыт для любых перспектив…

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Ты сильный, целеустремленный и крутой, а я слабая, одинокая женщина. Мне нужно время, чтобы пережить, свыкнуться и… найти себя – новую.

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. «Рыська – слабая женщина». Срочно внести в анал истории, или я не сдержусь и разрыдаюсь от смеха.

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. А еще ты толстокожий…

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Это да.

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. И грубый…

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Да.

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Сразу, как тебя тогда увидела, все про тебя поняла. И страшно испугалась… Никогда тебе этого не рассказывала.

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Лады, ржать не буду. Не, ну серьезно – чего испугалась?

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Тебя!

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. В смысле?!

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Ну ты же на меня глаз положил, я это сразу почувствовала. Ну вот я и испугалась, что… в общем, стало страшно.

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Ну что тянешь, Зая?! Колись давай!

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Что отвечу тебе? Испугалась. Нельзя было в тебя влюбляться, вот что… Животное!

Рысякина стеснительно смеется.

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. О! Другое дело, а то куксилась тут. Расскажи лучше, как ты дефилировала по подиуму так, что зал замирал, закусив губу…

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Это я умею, спорить не стану.

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Да, я помню, шла по ниточке, чеканя шаг на каблучищах. Я так в кроссовках ноги переломаю.

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Понимаешь ли, Сенечка, моя школа позволяет это делать в любых условиях и на таком уровне, который в принципе не может присниться всем этим анорексичкам. Ведь я – балерина, а не самоходный тремпель. Уж ты-то должен понимать разницу.

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Я – понимаю. Всегда гордился тобой. И сейчас горжусь. Посмотри на себя…

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. А что мне смотреть, я была звездой, я ей осталась. Работаю над собой, тренируюсь. На подиум, на сцену – хоть завтра.

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Да-да-да-да!

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Хорошо. Может быть, на сцену – послезавтра.

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. А на слабо?!

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. А давай!

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Три метра лифта. Фас! Это – подиум. Пройдись!

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Пффф… Кыш с дороги…

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Куда?

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Под стеночку!

Шкорняк улыбается, отодвигается, прижимаясь спиной к приборной доске, вглубь лифта. Рысякина широким движением ставит сумку в противоположный угол, под зеркалом. Входя в образ, встряхивает плечами. Профессиональной походкой манекенщицы с вызовом проходит до дверей лифта, лихо разворачивается и, стегнув Шкорняка платком по носу, вновь эффектно проходит к зеркалу. Шкорняк пораженно молчит. Рысякина открывает сумку, достает косметичку и начинает подкрашивать губы.

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Вот так, дорогой. По два часа четыре раза в неделю у станка ногами отмахать плюс пару раз бассейн и после семи вечера не жрать. Ничего сложного, одним словом.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Там же. Те же.

ЕЛЕНА РЫСЯКИНА. Что у тебя на личных фронтах?

АРСЕНИЙ ШКОРНЯК. Тишина.