Церковная историография в её главных представителях с IV-го века до XX-го - Алексей Петрович Лебедев

которого он очень походил в этом отношении, рассказывалось много самых курьезных анекдотов[560]. При всем том, если дело касалось его занятий он был точен и пунктуален[561]. Религиозность, теплая детская религиозность составляла тоже черту, отличавшую этого ученого. В научном отношении он пользовался большим почетом. Его считали «великим ученым», «общепризнанным ученейшим исследователем в его области» (т. е. церковно-исторической). После смерти Неандера и Баура всеми он считался единственным лицом, которому принадлежит самое основательное знание церковно-исторической науки; он прекрасно был знаком с своим предметом в самом широком объеме и не было такого церковно-исторического явления, которое он знал бы из вторых рук, а не из собственного изучения источников. Несмотря на широту и глубину своих церковно-исторических познаний, он был очень скромен, никогда не мог быть доволен своими учеными трудами. Как на доказательство этого указывают на следующий факт. Когда разошлось первое издание его Lehrbuch’a и когда книгопродавцы обращались к нему с предложением издать вновь книгу, а такими были не только книгопродавцы Германии, но и Голландии и Англии, Ниднер не считал себя в праве принять от кого либо из них подобное предложение, опасаясь, что· его книга недостаточно обработана для того, чтобы заставить кого либо рискнуть издать ее. Он издавал книгу на собственный счет, не желая подвергать других какому либо риску. Так, печатая в 1861 году четвертое издание книги на свой счет, он объяснял этот поступок тем, что «она слишком поспешно изготовлена». Также он высказывал своим приятелям, что он только тогда «может быть» опубликует свое сочинение: Kirchen — und Dogmen — geschichte, если он в пятый раз переработает его[562].

Lehrbuch Ниднера появился в первый раз в 1846 г., при его жизни имел всего четыре издания и еще был издан после его смерти в 1866 году. Этот Lehrbuch представляет собой толстый том и обнимает историю христианской церкви от её начала до последнего времени. Ниднер составляет прямую противоположность Гизелеру и Газе. Гизелер и Газе скупы на обобщения, погружены в фактическое, почти знать не хотят о прагматическом изложении. Напротив, Ниднер хочет все факты церковно-исторической жизни осветить мыслью, перевести их на язык логики и философии. Для него первое дело идея, какую факты выражают, самые же факты — материал, которым он распоряжается по своему усмотрению. Баур так характеризует труд Ниднера в этом отношении: «если кто из новейших церковных историков стремится весь церковно-исторический материал проанализировать со всею энергией мысли, то это Ниднер»[563]. Шафф говорит тоже: «Ниднер обрабатывает весь материал со всей энергией мыслящей рефлексии»[564]. Подобный же взгляд на Ниднера встречаем и у других ценителей этого историка, напр.: «он, Ниднер, жил чисто в сферах мышления»[565]. Ниднер мог явиться только в такой стране, как Германия, где философия, по преимуществу спекулятивная, всегда находила и замечательных представителей и ревностных учеников, только в такой стране он мог найти и читателей, способных понимать его и ценить. Ниднер, к сожалению, подводит исторический материал под такие логически-запутанные определения, влагает в такие отвлеченно схоластические формы, изобретает при этом такие странные для слуха категории, что недоумеваешь, каким образом такую простую вещь, как историю, следовательно действительную жизнь, жизнь полную реального смысла, можно превращать в какую-то странную игру для схоластического мышления? Нужно сказать, что эти категории, под которые подводит Ниднер исторические материи, если можно так выразиться, накладываются совне на фактическую сторону истории, в виде схем, в которые внешним образом помещается материал, а потому история, как такая, не очень много страдает от искусственности рамок, в какие она вставляется. Ниднер пишет свою историю так, что большая часть обыкновенного материала истории предполагается наперед известною читателю. — Для примера представим несколько образцов из церковной истории Ниднера, из которых будет видно, с какою китайскою грамотою имеет дело тот, кто изучает этот курс. На первых страницах у него помещено, «введение»; это введение он подводит под следующие три категории: предметное учение, неточное учение, форменное учение; а что говорится под этими категориями в частности, то разве с трудом поймет и любитель отвлеченных комбинаций. Так, истомное учение имеет у Ниднера следующие деления и подразделения: I. Понятие исторического источника по своему объёму. 1) свойства источника. 2) широта понятия источника. II. Исследование исторического источника по его ценности: 1) историческая критика или гэйристика (Heuristik?), 2) два главные правила для критики[566]. Форменное учение рассматривается под такими категориями: I. Два основных закона: 1) объём и глубина исследования; 2) стремление к сближению с объективностью. II. Историческая форма, как представление (Darstellung). 1) прагматическая обработка материала; 2) философия истории; 3) два рода не истории, отрицательное и положительное нарушение понятия истории[567]. Представим еще пример из самой истории Ниднера. Автор имеет в виду познакомить читателя с «пониманием и представлением религии в обществе в первые три века» и для сего подводит относящиеся сюда материалы под такие странные рубрики. I. Теология: теория и практика религии. II. Екклезиастика: теория и практика религиозного общества. Рассмотрение теологии происходит опять под двумя рубриками: 1) в отношении между христианским и не христианским; 2) в различии между общею и высшею ступенью (?). В свою очередь эти две последние рубрики имеют еще специальнейшее деление. В том же роде рассматривается и помянутая нами екклезиастика[568]. Искусственность категорий, в какие влагается материал у Ниднера, заслужила общее неодобрение в среде немецких богословов. К этому еще присоединяется тяжелый, мудреный, какой-то деланный слог, со своей стороны затрудняющий и без того неясный очерк Ниднеровой истории. Церковную историю в духе Ниднера разрабатывал Фрике (Fricke), но без успеха. В настоящее время в Германии Ниднер не имеет подражателей. На русского читателя история Ниднера производит устрашающее впечатление.

Из церковных историков, известных составлением курса учебника и более близких к нашему времени, заслуживает внимания прежде всего Гассе (Hasse). Фридрих Рудольф Гассе родился в 1808 г., был сын профессора церковной истории. Он учился в Берлине у таких замечательных богословов, как Неандер, Шлейермахер, Маргейнекэ. Гассе сначала был профессором церковной истории в Грейсвальде, а затем в Бонне, умер в 1862 году. Он отличался особенно талантливым изложением своих чтений пред слушателями, свободно импровизировал, исторические лица как бы оживали в его чтениях[569]. Книга Гассе: Церковная история, имеющая назначение учебника, издана не самим Гассе, а после его смерти одним из его учеников. Она разделяется на три части, в которых изложена судьба церкви до начала XIX века. Известно, что книга Гассе переведена на русский язык, что служит для нас одним