Нормальный как яблоко. Биография Леонида Губанова - Олег Владимирович Демидов

79

Батшев В. С. СМОГ: поколение с перебитыми ногами. // Белый мамонт. URL: http://www.belmamont.ru/index.php?ac-tion=call_page&page=product&product_id=220

80

Шершеневич В. Г. «Так ползите ко мне по зигзагистым переулкам мозга…» // Великолепный очевидец. – М.: Книжный Клуб Книговек, 2018. С. 100.

81

Маяковский В. В. Кофта фата. // Собр. Соч. в 12 т. – М.: Правда, 1978. Т. 1. С. 89.

82

Подробно об этом пишет В. А. Дроздков в статье «Об одном поэтическом образе Маяковского и Шершеневича (когда и из чего “сшили” себе “штаны” поэты)» (Dum Spiro Spero: О Вадиме Шершеневиче и не только. Статьи, разыскания, публикации. – М.: Водолей, 2014).

83

По большому счёту, всё началось именно с Саши Чёрного: «Подходит некто в сером, но по моде, / И говорит поэту: “Плач земли?..” / – “Нет, я вам дал три «Песни о восходе»”. / И некто отвечает: “Не пошли!” // Поэт поник. Поэт исполнен горя: / Он думал из “Восходов” сшить штаны! / “Вот здесь еще «Ночная песня моря», / А здесь – «Дыханье северной весны»”».

84

У Георгия Иванова было: «Портной обновочку утюжит, / Сопит портной, шипит утюг, / И брюки выглядят не хуже / Любых обыкновенных брюк. // А между тем они из воска, / Из музыки, из лебеды, / На синем белая полоска – / Граница счастья и беды…»

85

У Булата Окуджавы брюки превращаются в пиджак: «Я много лет пиджак ношу. / Давно потерся и не нов он. / И я зову к себе портного / И перешить пиджак прошу. // Я говорю ему шутя: / “Перекроите все иначе. / Сулит мне новые удачи / Искусство кройки и шитья”».

86

Губанов Л. Г. Открытка Асе Муратовой // И пригласил слова на пир. – СПб.: Вита Нова, 2012. С. 82.

87

Мариенгоф А. Б. Застольная беседа. // Собр. соч. в 3 т. Т. 1. С. 105.

88

Губанов Л. Г. «Сердце болит, как хутор, отбитый у белых…» // «Я сослан к Музе на галеры». —М.: Время, 2003. С. 534.

89

Кублановский нам рассказывал: «Губанову нравилась вычурная пастернаковская поэтика, хотя ему был более близок Есенин имажинистского периода. Где народность была совмещена с определенной сюрреалистической образностью. Как написал Есенин: «Голова моя машет ушами, / Как крыльями птица. / Ей на шее ноги / Маячить больше невмочь». То, что у меня вызывало недоумение, в Губанове это отзывалось как удивительная находка». Сам же Кублановский сторонился таких лингвистических, поэтических и поэтологических экспериментов: «Поэзию имажинистов я не любил. Когда ко мне самиздатом в руки попали стихи Шершеневича и Мариенгофа – я остался к ним равнодушен. Из всего этого спектра Серебряного века я прилепился душой к акмеизму. Особенно к раннему Мандельштаму; он колоссально отличается от того, который начался с армянских стихотворений. И «Камень», и «Tristia» мне чрезвычайно любы. Как и отдельные стихи Гумилева. Меня, например, сразу пронзило его стихотворение «Дон Жуан»: «Я вспоминаю, что, ненужный атом, / Я не имел от женщины детей / И никогда не звал мужчину братом». Но для моих друзей-смогистов это не имело особого значения. Они следили больше не за мыслью, а за образным фокусом»… – Из беседы с Ю. М. Кублановским. 10 октября 2019 года.

90

Елизаров М. Ю. Библиотекарь. – М.: Ад Маргинем, 2010. С. 11.

91

Внимание к себе Губанов ценил. Был добропамятным. И участие Варшавера не забывал. Об этом свидетельствует одно из ранних его стихотворений: «Поговорим о городах / На радость Юрику Варшаверу, / Мне в них по лесу голодать. / Как по поэзии в Ошанине. / Ах, современность мне до лампочки, / Смотри – стесненью вопреки, / Как слиплись на осенней лавочке / Мои интимные стихи! / Как заглуша твою распутицу. / Во мне, ерша фонарный чуб, / Не тракт любви гудит, а улица. / С толпою разношёрстных чувств» (РГАЛИ. Ф. 379. Оп. 6. Ед. хр. 921.). Андрей Журбин объясняет, откуда возникла эта «шпилечка» в адрес Ошанина: «…на выставке художника Николая Сенкевича, организованной его ровесником Губановым, произошёл скандал с посетителем – лауреатом Сталинской премии поэтом Львом Ошаниным. [Сенкевич рассказывал: ] «Губанов разругался с Ошаниным, сказавшим, что он неправильно обращается с образом, не хочет работать, как работают поэты. Губанов тогда уже чувствовал себя великим поэтом» (Журбин А. А. Отраженья зеркальных осколков: заметки о жизнетворчестве Губанова. – Астрахань: ИПК «Волга», 2013. С. 20). Не Губанову ли в том же 1962 году отвечает Ошанин этими четырьмя строчками? «Ступай, не бойся честных драк, / Душой ранимою пылай… / Но отличай щенячий лай / От злобы маленьких собак» (Ошанин Л. И. «Ступай, не бойся честных драк…» // Собрание сочинений в 3 т. – М.: Молодая гвардия, 1981. Т. 2. С. 124).

92

Мария Марковна Шур, правда, была иного мнения: «У Губанова и поэтов его круга всего этого не было. Это скорее всего было у Евтушенко и Вознесенского. Вспомним, например, ассонансную рифму, которая получила название “евтушенковской”, и поразительные метафоры Вознесенского. Именно эти поэты представляли, как убеждена, наш поэтический авангард 60-х годов. А у Губанова и его товарищей, наоборот, был возврат к прерванной традиции русской поэзии. На мой взгляд, это было реваншистское движение, направленное к обретению старых корней, к возвращению в современную поэзию старых форм. Они пытались вернуть Пушкина обратно на пароход современности…» – Подробней см.: Сенкевич А. Показания свидетелей защиты (русский поэтический авангард 60-х годов). – М.: Знание, 1992. С. 33.

93

Вегин Пётр Викторович (наст. фамилия Мнацаканян, 1939–2007) – поэт. Печатался как поэт с 1958 года. В 1963 – перебрался в Москву. По совету А. А. Вознесенского взял себе псевдоним – Вегин. В 1964 – первый сборник стихов. С 1969 – член СП СССР.

94

Дардыкина Н. Уставший вопрошать и бастовать. // Московский комсомолец. 1997. № 56 (26 марта). С. 4.

95

Губанов Л. Г. Художник. // Юность. 1964. № 6. С. 68.

96

Как незаконная комета: