Колдуны и жертвы: Антропология колдовства в современной России - Ольга Борисовна Христофорова

их много було´. А ў мого деда 4 хлопца, нэвистка, дэвочка ў нэвисткы, бабушка и дед. Коров-то много, а молока только собэ було´. На Шведи´ху кажуть: это ж ведьма, она ж молоко постягала [Ивлева 2004: 85] (текст записан в Брестской области).

173

Ср.: в Верхокамье у колдуна стараются ничего не покупать: Они жадные, жалеют, и не поведется. Например: В Сидорах пчеловод знаткой — если рой у него купить, может не прижиться, перемрут (Е. А. Г. ж. 1959 г. р. Кезс. Полевой дневник. 2004. С. 23).

174

Биологически этот феномен восходит к борьбе за пищевые ресурсы у животных, зависть из-за пищи — одна из основных ее форм и в человеческом обществе, особенно важной она была в период филогенеза [Schoeck 1969: 76].

175

О том же пишет и С. Б. Адоньева: «Неподверженность человека репрессии сообщества интерпретируется последним как свидетельство наличия у такого человека магического знания-силы» [Адоньева 2004: 95]. О связи концептов «сила», «смелость» и «колдовство» свидетельствует и такой пример: одна из моих калужских информанток живет одна в родительском доме в заброшенной деревне. Деревня в лесу, до ближайшего жилья два километра. Про нее говорят: «Одна живет, значит, не боится, значит, колдунья». А откуда они знают, что я не боюсь? Была бы я колдунья, я бы им так наделала! (А. К. Л. ж. 1934 г. р. Коз. Полевой дневник. Козельск. 2003. С. 34)

176

В советском обществе были и другие представления об источнике благополучия отдельных его членов, что блестяще обыграно в фильмах Л. Гайдая — Я. Костюковского (например, см. цитаты из к/ф «Бриллиантовая рука»: «Откуда у тебя пистолет и деньги? — Оттуда» и «Наши люди в булочную на такси не ездят»). Советская политическая демонология с ее идеей «вредителей» и «шпионов» во многом коренится в крестьянской картине мира, в частности в вере в колдовство.

177

Подчеркну, что схожие качества приписывались и святым, особенно такой их категории, как блаженные, однако для них характерна полнота признака — полная слепота и/или безногость, как, например, у св. Матроны Московской, об этом же говорит пословица: Хромых да кривых нет во святых [Мазалова 2001: 149]. Бездетность святых добровольна, вызвана целомудрием, а у колдунов параллельна сексуальной распущенности; странности поведения святых объясняют добровольным же принятием подвига юродства во Христе, колдунов — тем, что их черти мучают.

178

Следует упомянуть еще и физиологическую основу такого представления — страх перед телесными уродствами и психическими отклонениями. Страх вообще играет большую роль в вере в колдовство, обеспечивая эффективность символов, что иногда осознают носители традиции. В Верхокамье, например, некоторые трезвые умы полагают, что в основе порчи лежит мнение — мнительность (М. С. П. ж. ок. 40 лет. Сив. В-2000и. № 4.2).

179

Любопытно, что физическая расправа применяется по отношению к тем, кого считают слабым колдуном, т. е. по отношению к человеку не с избытком, а с недостатком. Дело, однако, в том, что в этом случае в семантическом поле «колдун» совмещаются оба полюса и на слабых распространяются те же средства борьбы — ведь и они обладают чем-то, чего лишены «простые» люди. С сильными так обращаться боятся, с ними «борются» иначе — вежливым обращением (подробнее об этом будет сказано ниже).

180

М. Л. С. м. 1939 г. р., К. К. С. ж. 1942 г. р. Кезс. и др. В-2004 № А2.2.

181

Есть еще и профессиональное измерение социального пространства деревни — тогда маргиналами оказываются ремесленники (кузнецы, коновалы, печники, мельники и т. п.). Их также нередко считают колдунами, что прослеживается и по верхокамским материалам. Подробно об этом писала Т. Б. Щепанская в работах «Неземледелец в земледельческой деревне» и «Мужская магия и статус специалиста» [Щепанская 1990, 2001а]. Страху перед маргиналами разных типов, опасности, идущей с окраин, посвящена работа В. Тэрнера [Тэрнер 1983].

182

А. Н. Кушкова, исследующая конфликты в русской деревне, назвала этот фактор «малой контекстуализацией, или социальной связанностью» [Кушкова 2002: 67].

183

Ср.: в греческих деревнях есть люди, которых называют грусузия. У этого термина широкая сеть значений — человек с дурным глазом, неудачник, лентяй, одинокий. Это положение человека без социальной идентичности — то есть такое положение, при котором индивид исключен из отношений реципрокности, обычных для жителей деревни [Herzfeld 1981: 568].

184

Данная позиция находится в мейнстриме исторических исследований. В некоторых работах [Clark 1997; Briggs 1996а] гендерный аспект европейского колдовства вообще убран из центра внимания и показано, что в обвинениях были равно или даже более важны другие факторы. См. также [Лавров 2000; Смилянская 2003].

185

Т. К. В. ж. 1932 г. р. Кез. В-2000и № 12.3.

186

Л. Н. ж. 1953 г. р. Сив. В-2000и № 5.4.

187

Е. Н. С. ж. 1928 г. р. Кезс. В-2004 № А5.3.

188

Е. А. Г. ж. 1959 г. р. Кезс. Полевой дневник. 2004. С. 22.

189

М. П. С. ж. 1945 г. р. Кезс. В-1999 № 8.5.

190

О. А. Б. ж. 1926 г. р. Кезс. В-1999 № 8.2.

191

Е. Ф. И. ж. 1919 г. р., А. Ф. И. ж. 1922 г. р. Кезс. В-1999 № 9.1.

192

В. Ф. Н. ж. 1922 г. р. Вер., зап. И. Куликова, О. Христофорова. В-1999 № 3.1.

193

И. К. Г. ж. 1926 г. р. Вер. В-1999 № 3.4. По другой версии, мужчине для этого что-то подмешивают в питье (П. Л. В. ж. 1925 г. р. Кезс. В-1999 № 5.8). Возможно, мы имеем здесь дело с отголоском кувады — распространенного у многих народов мира обычая, когда мужчина ритуально уподобляется своей рожающей жене. Смысл обряда, согласно антропологическим интерпретациям, во-первых, в подтверждении отцовства и, во-вторых, в повышении статуса мужчины («превращении» в отца). Подробнее см. об этом [Баранов 2004; Христофорова 2007].

194

Е. А.