Свой выбор (1-2 части, первый курс) - Рина Зеленая

— Магический мир значительно меньше обычного, — предупредил Гарри. — Не крошечный, но довольно маленький. И все те, с кем ты сегодня учишься, в будущем так же останутся где-то поблизости. Но именно сейчас формируется мнение о тебе, которое может и не измениться в будущем. Чистокровные и полукровки впитывают знания о мире магии практически с молоком матери, они легко ориентируются здесь, даже если о чем-то не задумываются. И тем ярче чужие промахи. Говорю же, это как с желанием переехать в другую страну. Мало знать даты военных конфликтов прошлого… Эти знания не спасут тебя за обеденным столом, если не знаешь этикета и не умеешь пользоваться столовыми приборами.

— Так вот почему тот слизеринец обозвал нашу Люси с третьего курса грязнокровкой, когда она начала возмущаться по поводу кровной магии! — сообразила Грейнджер. — Люси ходит на Древние руны, а им там в общих чертах рассказывали про виды магии, в которых применяли и применяют руны. Люси еще сказала, что кровную магию запретили слишком поздно! И зря Министерство контролирует запрет только на общих территориях. Говорила, что нужно и в домах волшебников установить следящие чары…

— В чужой монастырь со своим уставом, — хмыкнул Гарри. — Так действует только невоспитанный человек. Это как явиться в чужой дом и заявить, что есть можно и нужно не в столовой или хотя бы на кухне, а в спальне. И камеры установить, чтобы наблюдать за исполнением своего требования. Тебе бы понравилось?

— Нет конечно! — возмутилась девочка.

— Вот и волшебникам, которые живут в мире магии из поколения в поколение, не нравится, если кто-то, кто даже десятую часть не понимает, лезет своими руками в их жизнь. Это вызывает брезгливость.

— Выходит, это ругательство… Они не про всех так думают?

— Заочно — про всех. Но если вести себя воспитанно, учить правила и уточнять, если что-то кажется странным или неправильным, а не пытаться перекраивать мир на свой лад, то никто и никогда не обзовет тебя этим словом, — честно ответил Гарри. — Разве что совсем закостенелые. И на них не стоит обижаться. Но для того, чтобы поменьше ошибаться, нужно изучать мир магии.

— Ясно… — прошептала Гермиона. — Я понимаю.

— Тебе стоит посмотреть книги в разделе Законов и традиций, — предложил Поттер. — Там и про Министерство есть. И про Визенгамот. Там явно будет не то, что ты уже успела прочитать. Эти книги в основном написаны не теми, кто стремится восхвалять властные структуры. И я видел книжку… М… Кажется, где-то на средней полке. «Что нужно знать о магических законах, чтобы не попасть впросак». Кажется, она именно так называется.

— О! — обрадовалась Гермиона. — Спасибо.

— А еще почитай что-нибудь из книг в разделе Законов магии, — предложил Гарри. — Найди там книги, где говорится о сути магии, ее истории, развитии. Видишь ли, на Истории нас должны учить совсем не тому, кто и когда воевал с гоблинами, а рассказывать о том, как появились первые волшебники, как они чаровали и как передавали свои знания. О взаимодействии волшебников и волшебных существ.

— Зачем?

— Понимаешь… ты волшебница. Магия — часть тебя. Как и любого волшебника в любой части света. И в других странах маги не всегда колдуют палочками. Много где используют другие языки для словесных формул, а взрослые маги, наши преподаватели, например, могут обходиться вообще без слов, — ответил Поттер. — В правильных книгах верно объяснен главный принцип магии. Волшебство создает волшебник. В нем вся суть. Не в словах и не в палочке. Поэтому слова не так уж и важны, если волшебник знает результат, которого пытается достигнуть, и правильно прикладывает свою силу, чтобы этот результат получить. А вот если не понимать, но прикладывать силу, то как раз и выходят ошибки из-за неверного произношения. Но разве важнее правильно произносить, а не понимать, что делаешь?

Гермиона прикусила губу и покраснела.

— Но Рон все равно был не прав, — добавил Гарри. — Он вообще-то слабый маг и даже не пытается развивать свои изначальные данные. Так что ему ни слова не помогут, ни попытки понять суть. А обзывается он от собственной глупости.

Девочка кивнула, принимая объяснения Поттера.

«А я ведь обещал себе не вляпываться в неприятности, — запоздало сообразил Гарри. — Уже завтра она оккупирует Библиотеку и начнет искать информацию. Как бы не выплыло, что это я ее надоумил…»

— Слушай, Гермиона, — осторожно начал мальчик, — ты ведь завтра пойдешь искать сведения, да? Чтобы самой во всем убедиться?

— Ага!

— Ты можешь не говорить, что это я тебе рассказал? Сказать, что сама заинтересовалась, нашла и прочитала? — предложил Поттер. — И да, найди и убедись сама, прежде чем расспрашивать.

— Думаешь, меня попытаются отговорить выяснять что-либо, если я сошлюсь на такого же первокурсника, как я? — догадалась Гермиона.

— Именно, — улыбнулся Гарри. — А вот опротестовать сведения из книг, которые ты уже вычитала, никто не сможет. Никто не заявит тебе, что ты или я не так что-то поняли. Или вообще ошиблись.

— Ладно, — легко покивала девочка. — Ты прав. Я в любом случае должна все выяснить сама. И тогда будет уже не важно, откуда я что-то знаю. Так даже лучше. Ты ведь не все мне рассказал, да?

— Я не настолько углублялся в этот вопрос, — согласился Поттер. — Лишь знаю кое-что по верхам.

Гермиона кивнула и поднялась. Она давно перестала плакать и была готова пойти на пир, чтобы подкрепиться.

— А как называлось то средство для волос, которое ты упоминал в поезде? — спросила она, подходя к умывальнику.

И в этот момент ребята услышали странный шум в коридоре.

1.37

— Что это? — насторожилась девочка.

Гарри пожал плечами и направился к двери, собираясь выглянуть в коридор. Увидел он только тень, но тут же нырнул обратно в туалет, захлопнул дверь и отступил от нее подальше.

— Что там? — напряглась Грейнджер, заметив, как Гарри мгновенно побледнел.

— Там какое-то огромное существо… — прошептал мальчик. — Похожее… на тролля. Оно идет в эту сторону.

Гермиона вздрогнула и тоже отступила подальше от двери.

— Что… что делать? — выдохнула она.