Солдаты СВО. На фронте и в тылу - Михаил Иванович Федоров

меня не слышат. Вот эти парни, когда проходили, я им: «Передайте по рации, что я здесь». Они: «В блиндаж залезем и передадим». Они только в блиндаж залезли, и туда прилетело: два 200-х и один 300-й… Я сказал, из пятидесяти человек шесть вышло. Остальные 200-е, 300-е, кто сбежал, кто пропал…

«Упредили наш штурм», – понял я.

5. Облом с одним бойцом, помощь другому

Спохватился:

– 10:35… Ладно, если тебя больше не увижу… – пожал руку. – Удачи…

Бегом в подземный переход. Сбежал по ступеням, пробежав его, выбежал на платформу и налево: нет никого в камуфляже? Нет. Направо: нет. А тут объявили прибытие поезда на Петербург, и я теперь смотрел на повалившую из перехода толпу. Разглядывал проходящих мимо мужчин и женщин, парней, особо обращая внимание на тех, кто был в военной одежде… И то к одному, а он: «Ты уже меня спрашивал», к другому. Они все уже прошли через мои руки… И ждал, ждал, вот поднимется из перехода боец с рюкзаком и с ним мужик в кубанке…

Вот появился состав. Я подался ближе к выходу из перехода: сейчас выйдут. Но поднялись мужики с чемоданами, и паренька с рюкзаком и казака в кубанке с ним не видел…

Вот повалили пассажиры с поезда, а я туда-сюда.

Вот отъезжающие стали садиться и перрон стал пустеть, а я все рыскал, готовый кинуться к пареньку…

И держал в руке книгу…

Но…

Вот поднялись в тамбуры проводники, вот свернула красный флажок проводница крайнего вагона, я напрягся, готовый к рывку и на секундное общение: только сунуть книгу и сказать пару слов, вот проводники захлопнули двери, раздался свисток, и состав пополз. А я еще стоял на перроне, думая, вот если вбежит.

Оставшись один на платформе, спустился в переход, прошел пятидесятиметровое подземелье, поднялся по лестнице и увидел Ярослава. Рядом с ним сидел капитан, и они куда-то названивали.

– А что же комендатура? Неужели не могут отвезти? – я упрекнул капитана.

– В комендатуре есть машина, но она постоянно занята. Не повезет… – оправдывался тот.

Оказалось, воинская часть Юргатова за городом, а как туда ехать, толком никто не знал. Не могли помочь и при заказе такси: требовали точный адрес. А какой адрес, если часть в палаточном городке в поле?

Теперь я озаботился другой проблемой и успокаивал Ярослава:

– Не волнуйся, тебя довезу. В крайнем случае поедем ко мне домой, а оттуда уже будем выбираться.

И вот кое-что выяснили: село… Там СНТ… Там, там…

Я знал это место. Когда мои сыновья учились в военном училище, мы с женой ездили туда по полям проведывать их, курсантов. Но теперь ехать, когда снег, там же может быть завал, и не проедешь. И ладно бы парень был ходячим, а он на костылях. Далеко по полю не пройдет. Да еще заснеженному.

Казалось, тупик…

И вот все же заказал такси. Все-таки решили ехать на свой страх и риск, а там добираться… Но приходил один поезд за другим, и заказ на такси принимали, но потом снимали: нет возможности. Понятно, сколько желающих вываливало с поездов…

Снова заказал такси…

Снова: такси обождите…

Я смотрел на паренька:

– Не холодно?

Сам кутался в меховой куртке.

А тот:

– Нет, я же с Байкала…

Закаленный.

Вот с капитаном стали ловить частников…

Уговаривать…

И когда я почти уговорил одного частника-кавказца, оказалось, Ярослав уже сел в машину к другому.

И, подбегая к легковой, собирался подсесть к нему на заднее сиденье, как он:

– Спасибо, я сам доберусь… Сам…

А водитель:

– Я его довезу до самой проходной…

И у меня отлегло: довезут, и моя помощь уже не понадобится.

И разве что успел сунуть книгу:

– Ярослав, это мой тебе подарок…

Не стал объяснять, что он предназначался другому.

Хотел заехать в зоопарк глянуть на волка и енотов, которых привезли туда ночью, но директор на мою просьбу сказал: «Сейчас карантин… Ветеринары… Так что попозже…»

Сел в маршрутку, доехал до цирка, а там шел, проветриваясь и приходя в себя после растянувшейся на полдня беготни с бойцом-астматиком.

И невольно поминал казака: что ж, как тебе понадобилось, всех на ноги поднял, генерала, меня, а потом кинул…

И думалось, что казак с бойцом не доехали до Придачи: иначе бы я их увидел.

Но зато я не потратил время зря: помог рядовому Юргатову.

6. Известия бьют наотмашь

Когда поднимался по лестнице домой, позвонил Тройнин:

– Миш, да там как? Ведь в Питер его собрались везти, там кто-то вышел на питерскую прокуратуру, позвонили сюда, в общем, сказали: не надо никаких интервью…

«А, задело вояк», – понял я.

– Ему сказали: ты же в армии служишь… – продолжал генерал.

– А вы хотели звонить в Москву прокурору…

– Да нет, там и так обошлось.

– Так где он?

– Отправили питерским поездом…

– Как, а я дождался отправления и его не увидел… – сказал, а потом: —А я бойцу книгу хотел подарить…

«Вот что значит казак: не счел мне нужным даже сообщить, не отвечал по телефону, – подумал о знакомом генерала: – Как возмущался…»

– Они не захотели, чтобы писали…

– Ладно, с этим утряслось, испугались, а если с другим такое? – не соглашался я.

– Это, конечно, безобразие…

– Вот в этой ситуации генерал Тройнин нашелся, писателем припугнули, а у другого такого генерала…

Мне стало горьковато, что генерала использовали, а вот по-человечески не подошли, на мои звонки не отвечали, даже лишили книги паренька! А как лично ко мне… Видимо, спрятались в машине, я ведь весь вокзал обошел трижды, всех эсвэошников порасспросил: «Вы не на питерский (поезд)?» Все военные патрули замучил: «Видели ли такого?..»

«Бессовестный казак. Сам раскочегарил и бросил…»

Он генерала и меня использовал для того, чтобы нагнать страху, а когда это удалось, просто отбросил, как использованную тряпку.

Из дома позвонил бойцу:

– Ярослав, ну как?

– Доехали до КПП. Все нормально…

Я с облегчением вздохнул.

Когда на следующий день позвонил, чтобы узнать, как он устроился в части:

– Ярослав, ну как ты?

Он ответил:

– В часть вчера я не попал.

– Да ты что?! Ты же сказал: он тебя довез…

– Час простояли у КП, никто не приехал, чтобы дальше меня провезти на военной машине.

«Ну, бараны!» – я снова не находил себе места.

– Где ты сейчас?

– Квартиру снял.

– А ты же сказал, что у КП…

– Да, мы час там простояли, никто не приехал, и уехали…

– А где снял?

– У госпиталя…

– Я же рядом живу… А в каком доме?

– На пятнадцатом этаже…

– Тебе надо отметиться в комендатуре, иначе прицепятся…

– Да нет, у меня в запасе десять дней…