Ловцы снов - Анна Аникина

— И не бойся, от контракта они не откажутся. Шутка ли! Вратарь сборной. Пусть и молодёжной! И вратарь, как ни крути, чемпионов страны. Такие перспективы!

Подписывать контракт было страшновато. Но бумаги сначала показали Мицковскому. Он, конечно, не юрист. Но минут за десять проанализировал аналогичные контракты вратарей молодежек по всему миру. Прикинул адекватные суммы, до которых можно было поднимать.

Потом Беате пришла в голову светлая мысль. Она позвонила сначала в Москву, добыла контакт Миши, который отлично знал всю эту спортивную кухню. А потом отправила контракт по мейлу в Америку. Ответ пришёл быстро, несмотря на разницу во времени. Миша писал по-русски, не особо стесняясь в выражениях. Беата читала хохоча.

— Дядя Миша велел тебе идти туда с агентом.

— Мам, но…

— Возьмите Адама. У него в голове энциклопедия.

На подписание бумаг после переговоров, в которых Ленкерман сам принимал участие, приехал отец Михала Роберт Тухольский вместе с Адамом Мицковским. Адам по такому случаю надел костюм и очки. Для солидности.

Говорил в основном Юзеф. Но Мицковский выдавал статистику по контрактам в паузах. Вдвоём они продавили спонсоров до нужной суммы.

Михал тоже поставил свою подпись. Сердце колотилось. Деньги были огромные для пацана, который еще даже школу не окончил.

— Пап, там в год получается очень много. Аж страшно, — поделился Михал своими опасениями с отцом.

— Есть что-то, что ты хотел бы себе прямо сейчас? — прямо спросил Роберт.

— Из материального? Ну-у, маме машину, наверное… Марийке поездку в Италию. Она давно хотела.

— Нет, сын. Себе что ты хочешь? Мама и Марийка — это моя забота.

Михал даже не очень понял вопрос отца. И почему не надо хотеть чего-то для мамы и сестры.

— Тогда давай эти деньги пока будут просто твоей подушкой безопасности. Потратить всегда легче, чем заработать.

Михалу было неловко перед отцом. Он же видел количество нулей в контракте. За что? За то, что будет играть в форме от спонсора? За то, что на всех фото будет видно их логотип? За то, что он не будет надевать даже тренировочную форму других брендов? Не велика работа. Но отец прав. Пусть будет финансовая подушка. Неизвестно сколько ещё родители смогут активно работать.

Глава 19

Алиса Хельга фон Ратт обожала футбол. Не гольф, не верховую езду и не теннис. Как полагалась немецкой девушке её происхождения. И не приличествующие хрупкой московской барышне танцы, живопись или игру на фортепиано.

Поскольку родных языков у Алисы было два — русский и немецкий — на них говорили мама и папа, а финским с испанским она пользовалась у бабушки и дедушки по маминой линии, то в школе, естественно, дополнительно учились английский и французский. Просто для того, чтобы "быть как все".

Слава богу, в этой московской школе иностранной фамилией удивить никого было нельзя. А факт, что Алиса фон Ратт — дочь учительницы этой же школы, преподавателя английского и немецкого языков Киры Витальевны, сводил к минимуму опасности школьных будней.

Алису совсем не удивляло ежегодное летнее превращение обычной московской девочки — дочери двух преподавателей иностранных языков Киры и Йохена фон Ратт сначала в финскую лесную и озёрную фею, а потом в немецкую принцессу. Это было похоже на игру-путешествие по разным сказкам.

В конце июня из Санкт-Петербурга в Москву возвращался старший брат Алисы — Алекс. С одиннадцати лет он учился в Нахимовском училище. У мамы и папы тоже заканчивался учебный год. И тогда начиналось самое замечательное. Путешествия.

Сначала летели или ехали на машине в Хельсинки к родителям мамы. Их дом был похож на сказочный. Деревянный, двухэтажный с огромными панорамными окнами и широким балконом. В шкафах и на полках книги на разных языках, сотни пластинок можно было слушать на старенькой стереосистеме. Печатная машинка с залипающими клавишам, плетеные коврики, цветные подушки. Кресла-качалки у настоящего камина и подвесные качели на веранде, выходящей к озеру. Целый волшебный яркий мир!

Маленькой Алисе хотелось верить, что в озере живут русалки. Это было немного страшно, но очень-очень любопытно с ними познакомиться. Бабушка Майя рассказывала наизусть множество стихов и сказок. По-русски, по-испански, реже — по-фински. От финских историй Алиса мгновенно засыпала. Этот язык с множеством гласных действовал на неё лучше успокоительного.

Дедушка Витал Виртанен учил Алису различать голоса птиц и находить стороны света. Показывал звезды. И даже разрешал им с братом пользоваться телескопом.

Вечером сонную Алису уносил наверх по скрипучей лестнице отец. Укладывал в кровать под пёстрое сшитое бабушкой одеяло. Сладко было засыпать под звук разговоров на веранде и просыпаться зная, что на кухне бабушка уже печёт пышные оладушки.

А потом они все вместе перемещались в другую сказку. Летели в Германию к родителям папы в поместье, где был самый настоящий замок Раттенбург. Там лесная фея Алиса превращалась в принцессу Алису Хельгу фон Ратт, у которой были собственные покои в замке и чудесная кровать с балдахином.

Бабушка Мария и дедушка Фридрих фон Ратт были самыми настоящими бароном и баронессой. Алекс помнил и прадедушку — барона Вальтера фон Ратт. Но Алиса тогда была совсем маленькой.

В замке была и галерея с красивыми окнами и портретами их предков, и огромная библиотека. А ещё у Алисы был собственный пони.

Быть маленькой принцессой Алисе нравилось. И соблюдать этикет под строгим взглядом бабушки Марии, и говорить только по-немецки. Всё это было большой интересной игрой. Зато поздно вечером мама и папа брали их с Алексом и "шалили". Садились на кухне пить чай с бутербродами и вопреки правилам говорили по-русски. Иногда к ним с удовольствием присоединяйся и дедушка Фридрих.

Глава 20

Играть в футбол Алисе тоже нравилось. Вот только она выбрала себе игровое амплуа — вратарь.

— Я ж не дурочка туда-сюда бегать. Пусть все бегут ко мне. Или от меня, — очень серьёзно объяснила Алиса свой выбор папе.

Это было ещё одно чудесное место. Дача. Чудесная старая дача в лесу принадлежала маминой подруге — тёте Лёле Кузьминой, которая работала в той же школе учителем математики. Но отдыхали здесь всегда "большой семьёй". И Алиса искренне считала всех взрослых и детей своими родственниками. А разбираться, кто именно кому и кем приходится, не считала нужным.

Какая разница, что дядя Федя, или Федяка, муж тёти Даши Вашкиной — ещё одной маминой подруги