Империи в мировой истории. Власть и политика различий - Джейн Бербанк

место, где имперские архитекторы проявили свои таланты, усеяв ландшафт величественными церквями и перестроив города по габсбургским градостроительным планам. Ученые переименовали османские инженерные подвиги - например, каменный мост в Мостаре - в римские, чтобы закрепить имперскую родословную. Габсбургские администраторы сознательно взяли на себя цивилизаторскую миссию, направленную против сербских и хорватских националистов, православных и мусульманских священнослужителей, которых все считали отстающими от светского времени. Но в Боснии, как и в других местах, централизаторские инициативы, такие как межконфессиональное образование, были дорогостоящими и наталкивались на разногласия между модернизаторами и традиционалистами внутри каждой религиозной группы.

В 1908 году династия была отпразднована огромным шествием "Кайзер-Гоммаж", в котором приняли участие делегации крестьян из различных имперских территорий, одетых соответствующим образом. Возникли конфликты по поводу символики парада - кто должен идти первым в процессии, празднующей осаду Вены османами в 1683 году, - польский король или венгерский император (в чучеле). Было ли что-то плохое в этой картине непокорных, но лояльных имперских граждан?

Оглядываясь назад, историки и другие исследователи превратили проявления имперского разнообразия в историю о конфликтующих национализмах, раздирающих государство. Но в империи поздних Габсбургов попытки националистов мобилизовать людей на свои цели наталкивались на препятствия - рассеяние различных "наций" по территории империи, длительное сохранение имперских институтов, присутствие евреев и других людей, которые не вписывались в мир, разделенный по национальному признаку. Националисты могли бы выступать за одноязычные школы, но немецкоговорящие, чешскоговорящие, словенцы и немцы конфликтовали по поводу таких де манд. Массовая политика и институты, с помощью которых Габсбурги предоставляли общинам определенную степень самоуправления, давали националистически настроенным политикам непреднамеренные возможности для воплощения своих идей в политическую реальность. Но это, в свою очередь, привело к антагонизму внутри регионов, к еще большей фрагментации политики и к расколу внутри групп, которые националисты считали едиными. Националисты могли лишь до некоторой степени убедить людей думать и действовать в рамках одной самобытной нации, и большинство политических активистов стремились к созданию лучшей империи, а не к ее концу.

Рис. 11.4

"Пробуждение восточного вопроса". Подзаголовок гласит: "Болгария провозглашает свою независимость - Австрия захватывает Боснию и Герцеговину". В этой сатирической французской репродукции император Австро-Венгрии и король Болгарии, чья новая корона неуверенно сидит на его голове, вырывают куски Османской империи, пока султан дуется. Le Petit Journal, 18 октября 1908 года. Снарк, АртРесурс.

Более непосредственная опасность исходила от слабости Австрии по отношению к другим империям. Великобритания и система конгрессов помогали Габсбургам в борьбе на Балканах. Можно было предположить, что после того, как Османы были низложены, а Россия отодвинута на второй план в 1905 году из-за неудачной азиатской войны и внутренних беспорядков, следующей в буфете великих держав окажется Австрия. В этом контексте прерогатива императора заключать войну и мир была дикой картой и самой большой угрозой стабильности и существованию империи. В 1908 году австрийцы аннексировали свою колонию, Боснию-Герцеговину, с целью более надежно привязать сербов и хорватов в регионе к империи. Это разозлило лидеров независимой Сербии, которые хотели получить доступ к морю. Сербы, хорваты, сторонники Югославии и русские - все имели амбиции на этот регион. После Балканских войн 1912 и 1913 годов Сербия была расширена, но все еще блокирована от Адриатики новой независимой Албанией, а Босния-Герцеговина получила выборный совет и стала частью Австрийской империи. Все это склонило Россию и Сербию, которые все еще стремились к расширению бывших османских территорий, к обещанию поддержать друг друга против Австрии.

Нация и империя

Век имперских состязаний, военных и иных, на сопредельной территории и за рубежом, после поражения Наполеона создал идентифицируемую Европу, состоящую из великих держав, признанных таковыми соседними империями. Стать европейцем стало стремлением образованных элит Габсбургов, России и Османской империи; определение отличия от Европы или избегание европейского пути также были понятными, хотя и проблематичными стратегиями.

Но что означало превращение в европейца и были ли его последствия желательными? Повлечет ли оно за собой изменение конфигурации суверенитета в более демократическую сторону? Или же основная задача стать "современными" - идти в ногу с европейским временем - была экономической и технологической? Возможно, расширение образования и его обновление, а также инвестиции в железные дороги и системы связи помогли бы решить эту задачу. Но эти стратегии требовали ресурсов, которых еще не было на . Их получение могло означать приобретение земли, людей и связей за счет других держав - как это сделал новый германский рейх, который, зародившись в Пруссии, распространил свою власть на польские, датские и франкоязычные регионы, а также на колонии в Африке, Восточной Азии и Тихом океане.

Наиболее явный вызов касался военного потенциала, и лидеры России, Османской империи и Габсбургов сделали армию и особенно ее офицеров главными объектами реформ. В Османской империи эти инициативы, в сочетании с отвратительными ограничениями на политическое самовыражение, превратили офицерский корпус в янычар двадцатого века - разрозненные группы, убежденные в своей обязанности вмешиваться, когда султан сбивается с пути. В России распространение призыва на всех мужчин с лазейками в 1874 году стало серьезным отказом от сословного набора, но здесь, в соответствии с российским патримониализмом, амбициозные генералы культивировали индивидуальные связи с императором и не представляли для него угрозы. Армия, открытая для всех, включая евреев, стала ключом к восстановлению Габсбургов после 1848 года. Привлечение в армию представителей разных национальностей и повышение уровня образования означало, что офицерский корпус в двадцатом веке по-прежнему был надежно предан империи и, что крайне важно, готов был идти на войну за ее интересы.

Эти военные усилия дополнялись политическими реформами и социальными проектами. И Габсбурги (1867), и османы (1869) предложили своим подданным мужского пола гражданство и объявили их равными, хотя, как и во всем мире, что означало равенство, было неясно. Под давлением российское правительство в 1906 году предоставило своим подданным целый ряд гражданских прав, но формальное разделение политического статуса подданных продолжалось до 1917 года. Во всех трех империях действовали совещательные органы, и все они в конечном итоге создали парламенты с выборными представителями: Габсбурги - в 1861 году; османы - в 1876-77 годах, возрожденные в 1908 году; русские - в 1906 году. Как и в Великобритании, Франции и Германии, избирательное право не распространялось на женщин. Габсбурги, Романовы и Османы значительно, но неравномерно во всех трех случаях расширили систему образования. Крепостное право было отменено как в империи Габсбургов, так и в империи Романовых до освобождения рабов в Соединенных Штатах. В Османской империи, где рабство регулировалось