История Льва - Микита Франко

ещё до начала сеанса пахло газировкой и жженым попкорном. Ребята заняли места в третьем ряду: Лёва, потом Шева, потом Катя. Но едва погас свет, Шева переманил Катю в своё кресло: садись, мол, на коленки.

Лёва смотрел на большой экран и изо всех сил старался ничего не замечать: ни мокрых поцелуев, ни чавкающих звуков, ни Шевиной руки, стремящейся пробраться под Катину футболку. Но чем больше уговаривал себя не смотреть, тем лучше всё видел: боковое зрение, чтоб его. Хоть шторки на глаза вешай.

Лёва решил, что все против него. Весь мир. И Катя, на секунду вызвавшая в нём сочувствие, перестала казаться такой уж несчастной. Сидит на коленях и охотно подставляется. «Шлюха», - думал про неё Лёва.

Он сглотнул вязкую, горькую слюну, и понял, что нужно делать. В нём просыпалась грубая и тупая сила: она наливалась в мускулах, расправляла плечи, сжимала кулаки. Когда на экране пустили титры, Лёва зашарил рукой под сидением (Шева запнул под кресло свой рюкзак) и, нащупав рукоятку биты, вытянул снаряд из рюкзака.

- Э, ты чё! – Шева подскочил, скидывая Катю с колен. – У меня стрелка прям щас!

- Конфискую, - ответил Лёва и, не дожидаясь реакции Шевы, пошёл вдоль рядов к выходу.

Шева нагнал его и потом бежал рядом, подпрыгивая и пытаясь ухватиться за биту, но Лёва поднял её высоко над головой, и у Шевы не хватало ни сил, ни роста для этого состязания. Так они и вышли на Московский проспект, привлекая внимание прохожих, пока не завернули на Фрунзе. Там, за пятнадцатым домом, располагалась вереница гаражей – как раз напротив школьной спортивной площадки. Возле ржавой гаражной двери с номером пятнадцать расположились Вальтер и Грифель – у одного бита, у второго кусок железной трубы. Лёву замутило, когда он увидел их оружие, но виду, что испугался, не подал.

Грифель присвистнул:

- Какими судьбами?

Это, видимо, про Лёву был вопрос.

- Я с вами, - ответил тот, останавливаясь рядом.

Шева перестал скакать кругами, но с подозрением покосился на Лёву.

- Биту отдай, - потребовал он.

- Ты слабенький, не умеешь с такими вещами обращаться.

- А ты умеешь? – огрызнулся он. – В жизни её в руках не держал.

- Вот и посмотрим.

Труба в руках Грифеля не давала Лёве покоя. Не сводя с неё взгляда, он спросил:

- А вы откуда знаете, что он тут пойдет?

- Я всё выяснил, - деловито объяснил Грифель. – Власовский ботает, у него допы в школе по биологии, он же этот… ну этот…

- Который на олимпиадах, - подсказал Вальтер.

- Ага, точно. Он вот уже щас… - Грифель посмотрел на наручные часы. – Он до трёх там, а уже… Вальтер, если стрелка здесь, это сколько?

Вальтер любезно глянул на запястье Грифеля.

- Без двух минут.

- Уже без двух минут.

- Ясно, - выдохнул Лёва. – А чё у тебя за труба? Где взял?

Грифелю было приятно, что кто-то заметил его самопальное оружие. Проведя пальцем по облупившейся краске, он с нежностью ответил:

- Во дворе надыбал.

- Можно посмотреть?

Грифель любезно протянул Лёве трубу. Он обхватил металлический стержень и руку потянуло к земле. «Блин, тяжелая». Лёва оглядел окрестности: впереди дом, вроде окон много, но заросли перекрывают обзор. Может, если кто с верхних этажей сунется на балкон, их и заметят, но стоит ли на это надеяться?

- Вон идёт, - Вальтер отлепился от железной двери, поднял свою биту в руках.

- Лёва, давай, - это Грифель затребовал трубу обратно.

- Ага, щас… - произнёс Лёва.

Нужно было рассчитать силу, а времени не было. Лёва примерился одной рукой для броска, покачал трубу в руке. Нет, наверное, одной рукой он не сможет.

Он осторожно прислонил биту к стене и взялся за трубу двумя руками. Сердце колотилось нестерпимо, как перед отцовскими наказаниями. Грифель, почувствовав неладное, качнулся к нему:

- Да чё ты делаешь?

- Хочешь поменяемся? – спросил Лёва, чтобы потянуть время и сбить парней с толку.

- Не, я её сам нашёл, это моя малышка…

Пока Грифель это произносил, Лёва со всей силы кинул трубу вверх и назад. «Господи, хоть бы никого не убило», - запоздало подумал он. Пока пацаны ошалело смотрели, как труба, переворачиваясь в воздухе, летит за гаражи, Лёва снова вцепился в Шевину биту. Труба с глухим стуком упала на траву – теперь между Грифелем и его «малышкой» была целая вереница гаражей.

- Ты чё сделал?! – возмутился Грифель.

- Выронил, - буркнул Лёва.

- Нихера се! Как мне теперь драться?!

- Ну, сходи подними.

Услышав приближающиеся шаги, Лёва безошибочно угадал по ним Власовского – стучали по асфальту начищенные школьные туфли. Лёва выскочил из-за кустов и не на шутку перепугал Якова: тот отшатнулся, выронив из рук учебник по биологии. От досады у Лёвы заныло в груди: опять Власовский ерунды про него надумает.

- Беги, - негромко сказал Лёва, перехватив биту в руках. Поймал себя на мысли, что всё ещё не выглядит, как спаситель. Поднял с земли учебник и сунул Власовскому в руки. – Беги, они ждут тебя.

«Они» выбежали из-за кустов следом за Лёвой. Он развернулся: к ним – лицом, к Якову – спиной.

- Ну всё, - как-то безнадежно выдохнул Грифель.

И Лёва подумал: «Ну всё». От страха у него тряслись руки и бита в пальцах ходила ходуном. Это, конечно, было всем заметно.

- Что, страшно? – усмехнулся Шева. – Вот она – реальная житуха. Не то что в твоих книж…

Он недоговорил. Лёва ударил его битой по лицу – совсем слабенько, в полсилы, как ему казалось, но этого хватило, чтобы из носа Шева брызнул фонтан крови. Лёва растерялся на секунду. Даже хотел бросить биту и метнуться к нему – спасать. Но, вспомнив всё, что Шева сделал за последнее время, он только сжал биту посильнее и с вызовом спросил: - Кто-нибудь ещё хочет что-то сказать?

Вальтер посмотрел на Шеву, пытающегося остановить кровь подолом футболки, затем оглянулся на Грифеля и, подхватив свою биту, кивнул:

- Что ж, погнали.

Лёва выставил биту перед собой, как блок, и ещё раз кинул через плечо Власовскому:

- Беги!

- А что мне бежать? – спокойно спросил Яков и куда-то исчез – Лёва не проследил, куда, но из бокового поля зрения Власовский пропал.

Не меньше минуты Лёва держал