Временник Георгия Монаха - Георгий Амартол

бесы, живущие там. И служители его творили всяческое волхвование, но не одолели. Пришли с иудеями. Когда и с этими не удалось, посоветовали <ему> прогнать бесов с помощью христиан. <И> епископ персидских христиан /263в/ совершил совместную службу и, божественных [тайн] вкусив, дал также и бывшим (с ним) христианам, и знамением крестным изгнал бесов, и передал Каваду сокрытое. Кавад же очень удивился и, страхом охваченный, почтил епископа первым (местом), тогда как до этого он препочитал иудеев и манихеев. С тех пор он также возлюбил христиан, дав полный простор[2329] желающим быть христианами. -Л

4. Л- Некий Евфимий, пресвитер и попечитель бедных в Новом граде, вблизи Анапла, был поставлен епископом Константинова града. Во время поставления, прежде чем взойти на престол, он своими руками стер со святого диптиха[2330] имя Петра Гундосого[2331] и после этого сел на епископский престол. -Л Ф- А этот Гундосый /263г/ был в Александрии епископом и злым еретиком. А Евфимий был ревнителем православной веры, поэтому и изгонял противников, из которых первым был Анастасий, тогда бывший в сане силенциария, а впоследствии ставший царем. Уведав, что он следует в вере за Евтихием еретиком, и видя, что он собирает народ, престол его, стоявший в церкви, опрокинув, сокрушил, а ему, строго угрожая, весть послал: /Б624/ "Если ты не замолчишь, на голове твоей волосы остригу и перед народом поруган будешь." И царю о нем сказал, и власть против него получил. -Ф

-Ф <Когда царь Зинон умер>, Ариадна царица <провозгласила> царем Анастасия силенциария. Этому противился Евфимий епископ, еретиком /И410/ называя его и не достойным христиан. Ариадна же <и> бояре /264а/ вынуждали Евфимия хвалить его. Евфимий же отвечал:

— Не приму его, если не получу от него письменное исповедание, в котором он примет определение веры, утвержденное в Халкидоне.

Анастасий же исповедание написал. Это свое письменное исповедание он после воцарения силой вытребовал у Евфимия. Манихеи же и ариане радовались Анастасию: манихеи — оттого, что его мать была ревнительницей их и одного с ними нрава, а ариане — потому что Клеарха, дядю Анастасиева по матери, единоверцем имели.

Так как исавры дерзнули совершить в Константиновом граде много неслыханного и бесчеловечного, Анастасий всех из Царьграда[2332] изгнал. Они же, уйдя, к /264б/ насилию устремились и до Куты дошли. Царь же послал на них войско с Иоанном Скифом и Иоанном Горбатым[2333]. Так как война продолжалась пять лет, Анастасий, истощив силы, известил Евфимия епископа, что "мира желаю" и чтобы он собрал местных епископов и изволили они об исаврах помолиться. Евфимий же известил о сказанном ему царем Иоанна патрикия, брата[2334] Афинодорова, одного /Б625/ из правителей Исаврии. А тот пошел к царю и <все> рассказал, что <еще больше> вооружило царя на вражду с Евфимием.

Анастасий же, с войском <более царственно> двинувшись на исавров полностью победил их и послал к Евфимию Евсевия, магистра саном так говоря ему: "Молитвы твои, господин великий, друзей /264в/ твоих очернили" -Л Л- Анастасий же царь, злоумышление исавров приписав Евфимию — он якобы послал грамоту мучителям[2335], — собрал царь местных епископов, а они, царю угождая, присудили Евфимия к отлучению и низложению. И поставляет царь епископом Македония, пресвитера и ризничего Великой церкви. Народ же волновался из-за Евфимия и, выйдя на подрумие, молились. Но ничего не добились, так как царево сопротивление одолело. -Л

-Л Евфимия царь в Евхаиту сослать повелел, а тот попросил слова через Македония, что он отведен будет на место в безопасности. Македонию же было приказано дать ему слово. Македоний же задумал нечто похвальное: когда Евфимий /264г/ был в крещальне, Македоний повелел /И411/ архидиакону снять с него омофор епископский, и так вошел к Евфимию. Занял же <и> денег, отдав Евфимию — на пропитание /Б626/ его спутников. Македоний же был постником и святым, <так как> воспитан был Геннадием, которому приходился племянником. -Л

Глава 57

<А> после Анастасия царствовал Юстин Фракиец, 9 лет. При нем звезда видна была на небе над Медными воротами <дворца> 26 дней и ночей. И было страшное трясение, <и> Константинов град принял кару во многих местах, а великий город Антиохия пострадал неописуемо. Такой гнев Божий сошел на него, что рухнул сразу <почти> весь город и стал могилой для живущих в нем. Некоторых же погребенных под землей <и> еще /265а/ живых огонь, вышедший из земли, сжег. Также и другой огонь с неба сошел, как искры, и, как молния, сжигал кого застигал. Помпийский же град в Мисийской стране расселся посередине, и половина его рухнула вместе с живущими в нем; другие люди взывали из-под земли, ища милости. И земля беспрестанно пребывала в трясении весь тот год. И женщина какая-то из гигантского рода в Киликии объявилась, на локоть превосходящая ростом самого высокого человека <и очень плечистая>. /Б627/

Глава 58

А после Юстина царствовал Юстиниан Великий, племянник его, 39 лет (527-565). Он обновил красотой и величием Великую церковь Софии, ранее построенную Констанцием, сыном Константина Великого, и распорядился петь в церкви тропарь, /265б/ начало которого "Единородный Сын и Слово Божие". При нем Антиохия стала называться Божьим градом и начали праздновать ипопантию, то есть Сретенье, которое не причислено к Господним праздникам. Ведь божественный Златоустец говорит так: З- "В шесть дней сотворил Бог все дела свои, как писано", а "в седьмой день почил" (Исх 20.11). Поэтому и Божье Слово, соизволившее в конце <дней> "взыскать и спасти погибшее" (Лк 19.1 о) и воплотившееся[2336] таким же образом, по числу дней всего миросотворения, передало нам праздники своего смотрения.

1. Первый же корень праздников Христовых — это Рождение во плоти от Святой Девы Марии после зачатия; второй — (Бого)явление[2337], /Б628/ третий — день Спасительной страсти; четвертый — преславное Воскресение, в которое /И412/ Спаситель, в преисподнюю сойдя, воскресил /265в/ с собой праведных и верующих; пятый — Вознесение его на небеса, так как оно совершилось в четвертый день недели, шестой — день пришествия Святого Духа, седьмой — ожидаемый великий и последний день всеобщего Воскресения мертвых. Тогда поистине будут праздновать с великой радостью и весельем имеющие наследовать то, "что глаз не видел и ухо не слышало и что на сердце человеку не приходило, что уготовил Бог любящим его" (1 Кор 2.9)