Два семестра волшебства - Салма Кальк

отчаянно искала, чем заполнить пустоту — два года просто так в лабораторную горелку не выбросишь. Они и жили вместе, и с родителями друг друга были знакомы и ходили к ним на воскресные обеды по очереди. А теперь этот Боб готовится к свадьбе с другой девушкой, а Эмбер все выходные пропадает в «Рулетке», а иногда и не только в выходные, и потом в их чатике на троих делится впечатлениями о свиданиях.

— Ну так тащи, — Кэти с хитрым видом кивает куда-то в сторону.

Айлинн глянула туда — мамочки, Бакстон собственной рыжей персоной! Никуда от него не деться, да?

— О-о-о, — впечатлилась Эмбер. — Айлинн, познакомишь? — и ещё хитро подмигивает.

Бакстон тоже сидел не на виду, и с ним за столиком расположились двое парней. Один — высокий, худой, тоже рыжеватый и одет с иголочки. Из тех, кто даже в бар приходит в костюме и при галстуке. А второй совсем другой, капюшон толстовки натянут на голову и наружу торчат только кончик носа и тощий русый хвост волос, даже не хвост, косичка. И у них на столе не по бокалу коктейля, а прямо пузатая бутылка, и её опустошили уже наполовину, кажется.

— Иди сама знакомься, — отмахнулась Айлинн.

Кажется, Эмбер уже была готова так и поступить, но внезапно к интересному им столику подошла незнакомая темноволосая девушка.

— Привет, Ирвин! — заверещала она на весь зал. — А-а-а, как круто, что мы встретились!

Бакстон мгновенно оказался на ногах, и девушка повисла у него на шее, и он закружил её, и усадил рядом, и о чём-то они там заговорили.

— Ну что, ты ещё хочешь знакомиться с Бакстоном? — рассмеялась Кэти.

— Чёрт, наверное, не сегодня, — вздохнула раздосадованная Эмбер.

Айлинн тоже вздохнула. Почему-то ей было неприятно смотреть на эту парочку.

Неприятно — значит, не смотри. Смотри в свой бокал и на девчонок, да?

* * *

Ирвин хотел, чтоб большая толпа, чтобы пить, бузить, орать и потом отрубиться, и поутру ничего не помнить. Но увы, большой толпы нигде не собиралось, а нашёлся только братик Джонатан, и он предложил пойти в почти цивильного «Сноба». Конечно, там бывают чаще маги, чем нет, но всё равно не вполне та компания, какая нужна.

Правда, Джонатан притащил с собой Рона, и то хлеб.

С Роном Ирвин учился в школе. Но после школы тот отказался идти в Академию, хотя способностей и магических сил хватало, окончил магический колледж и потом ещё университет по айти-специальности, и сейчас работал на папеньку, лорда Бакстона. Ирвин никогда не вдавался в детали — для чего члену верхней палаты парламента свой крутой айтишник, но так-то в семейном владении было и некоторое производство, которое маменькино приданое, и наверное, для чего-то всё это нужно.

Ирвин собирался служить, если не служить, то бороться с нежитью и всяким подобным, и не собирался становиться лордом Бакстоном в ближайшие лет сорок. Поэтому — пускай оно там как-нибудь само.

И раз уж не вышло пойти во все тяжкие, то значит — нужно с кем-то перетереть его нынешнюю жизнь.

Рон годился для такого дела отлично — потому что знает Ирвина, как облупленного, и ещё потому, что не станет без дела осуждать. Только если и впрямь что-то серьёзное, а таких косяков Ирвин за собой в последнее время не замечал.

Джонатан годился… ну так, условно, всё же он младше на целых четыре года. Он честно окончил свою менталистику в Академии, так же честно двинул в магистратуру, и столь же честно вникает в родительские дела — и в политику, он деятель молодёжного крыла отцовской магической партии, и в экономику, он что-то понимает в маменькиной добыче угля. А ещё он, как и отец, пьёт весьма умеренно, посещает всякие пафосные мероприятия — политические, деловые, и просто светские, и Ирвин бы не удивился, если бы отец сосватал ему какую-нибудь дочку либо своего коллеги по партии, либо маменькиного коллеги по бизнесу, и женил поскорее для упрочения каких-нибудь связей и получения внуков. А всё потому, что на внуков от Ирвина он уже и не надеется, а на внуков от сестрички Джейн, которая по возрасту между ними двумя посерединке, тем более. От Ирвина хоть какая-то польза человечеству есть — он всё же и служил неплохо, и с нежитью боролся, а теперь вообще студентов учит, хоть и с приключениями. А Джейн знает только шопинг, салоны красоты, трындеть с подружками и крутить романы, она даже в Академию учиться не пошла, окончила колледж, что-то там про магические рецепты красоты, родители до сих пор ещё, кажется, не пережили.

Правда, есть ещё Дафна, но она мелкая совсем, ей только двенадцать лет. Учится в школе и не жужжит. Но кто её знает, в какие дали её понесёт, как повзрослеет слегка?

— Ты бы хоть домой заглядывал, что ли, — сказал Джонатан, когда они получили бутылку виски, сели за стол и разлили по первой.

— А что такое дома? — так-то дом старше всех ныне живущих Бакстонов, и всех их переживёт, не развалится.

— Мать беспокоится, Дафна скучает. Отцу про твои дела немного рассказал полковник Мюррей, но, как я понял, в смягчённом виде — что он тебя не уволил, а отправил представлять ваше управление в Академии.

— Так-то он меня и на самом деле не уволил, — пожал плечами Ирвин. — Пока. Хоть и орал знатно, что сделает это вот прямо немедленно. И что отец?

— Отец не поверил, что ты добровольно отправился причинять добро студентам. Ты почему не откликаешься, когда он вызывает?

— Потому что не хочу слушать всякую ерунду, а в то, что он скажет что-то дельное, не верю, — честно сказал Ирвин.

Он и впрямь не разговаривал ни с кем из семьи, кроме Джонатана, с тех пор, как всё это случилось. Вот они и ловят где попало крохи информации.

— Знаешь, я тебе сейчас расскажу, как есть, а ты уже решай дальше сам, что расскажешь им, а что — лучше не надо.

Раз уж братец добровольно взял на себя функцию связного — пускай выгребает. Кто у нас метит в политики? Никак не Ирвин. Так что…

Рон всё это просто слушал и ржал, ему хорошо, у него родители в провинции, он для них давно отрезанный ломоть. Они видели его не то священником, не то ещё кем-то, столь же далёким от жизни, и его айтишные заработки не радуют их совершенно. Поэтому он сидит тут, ржёт и на подзатыльник нарывается.

— Ирвин, ты не обижайся, просто всё