Век Вольтера - Уильям Джеймс Дюрант

так могли бы называться все его герои и книги, ведь в них любовь, по словам Шамфора, — это всего лишь «соприкосновение двух шкур». Повесть была написана в Японии, но это была настолько прозрачная сатира на церковь и государство во Франции, а также на крошечную герцогиню дю Мэн («фею Огурца»), что кардинал Флери изгнал его из Парижа на пять лет.

Вернувшись, автор выпустил в 1740 году свой самый нашумевший роман «Софа», который принес ему более короткое изгнание. Место действия — Агра, но нравы — парижские. Султану скучно, и он требует рассказов. Молодой придворный Аманзей услужливо рассказывает, как в прошлом воплощении он был диваном, и вспоминает некоторые грехи, испытавшие его пружины. Череда прелюбодеяний становится все более подробной. Особый восторг у Кребийона вызвала история Альмахида и Моклеса, которые после многословного хвастовства своим целомудрием признаются, что их мысли столь же непорочны, как и поведение других людей; они приходят к выводу, что в действии не может быть большей вины, чем в мысли, и тогда они подгоняют дело под слово. Однако это был исключительный случай; женщины Кребийона обычно требуют за свое «quo» некоторую денежную компенсацию; поэтому Амина тщательно подсчитала свои «quo» и «выполнила желание любовника только после того, как убедилась, что он не ошибся в своих арифметических расчетах».

Книга имела расчетливый успех и нашла читателей на многих языках, пристрастившихся к неправильным спряжениям. Лоуренс Стерн признался, что на него повлияли романы Кребийона; Гораций Уолпол предпочел их романам Филдинга; концепция рая добродетельного Томаса Грея заключалась в том, чтобы «вечно читать новые романы Мариво и Кребийона». Леди Генриетта Стаффорд приехала из Англии, стала любовницей Кребийона, матерью его ребенка, а затем женой; нам говорят, что он «сделал ее образцовым мужем». В 1752 году он вместе с Алексисом Пироном и Шарлем Колле основал Caveau («Пещера»), клуб для гомосексуалистов, отличавшийся непочтительностью и розыгрышами. В 1759 году, путем сокращения абсурда, он был назначен королевским цензором литературы; а когда, после раздражающих задержек, умер его отец (1762), сын унаследовал его пенсию. Все хорошо, что хорошо кончается.

Книги Кребийона потеряли популярность задолго до его смерти, а тем временем ученый священник написал роман, который живет и движется по сей день. Жизнь Антуана Франсуа Прево д'Экзиля, известного как аббат Прево, была столь же разнообразной и беспокойной, как и карьера, вышедшая из-под его пера. Он родился в Артуа в 1697 году, получил образование у иезуитов, стал послушником в иезуитском ордене (1713), покинул его, чтобы вступить в армию, дослужился до комиссара, влюбился, пережил разрыв сердца, стал монахом-бенедиктинцем (1719) и священником (1726). В дальнейшем, что удивительно, он почти полностью обеспечивал себя своим пером.

Еще до ухода из монашеской жизни он начал писать роман «Мемуары и приключения достойного человека», первые четыре тома которого были опубликованы в Париже в 1728 году. После года жизни в Англии он переехал в Голландию. В 1730 году он начал публиковать второй роман, Le Philosophe anglais, ou Histoire de Monsieur Cleveland, fils naturel de Cromwell; этот роман — один из самых ранних исторических романов — за следующие девять лет вырос до восьми томов. В 1731 году он опубликовал в Амстердаме тома V–VII «Мемуаров»; том VII был отдельно издан в Париже (1731) под названием «Приключения шевалье де Грие и Манон Леско, месье Д.». Он был запрещен французским правительством и сразу же завоевал свою неизменную популярность. «Париж, — говорят нам, — был вне себя от восторга;… люди бросались за книгой, как на пожар».

История «Манон» заключена в неуклюжий механизм игры. Двенадцать проституток находятся в автомобиле, направляющемся в Гавр для депортации в Америку. Маркиз, безымянный «человек качества», который, как предполагается, является автором всех семи томов «Меморий», поражен красотой одной из девушек, чье лицо позже будет описано как такое, «которое могло бы вернуть мир к идолопоклонству». Он также видит опустошенного шевалье де Грие, который со слезами на глазах смотрит на свою бывшую любовницу Манон и скорбит о том, что он слишком разорен, чтобы последовать за ней в изгнание. Маркиз, вдвойне растроганный, дарит де Грие четыре луидора, которые позволили шевалье сопровождать Манон в Луизиану. Два года спустя маркиз видит его в Кале и забирает домой. Оставшаяся часть небольшого тома — это рассказ де Грие о своем романе.

Он был образцовым, хорошо воспитанным юношей, который во всем преуспел в колледже в Амьене. Родители предназначали его для Мальтийского ордена, и в своих теплых надеждах «они уже представляли меня в кресте». Но прошла Манон, и все изменилось. Ей тогда было пятнадцать, ему — семнадцать, и он «никогда не задумывался о различии полов». Это заторможенное развитие сразу же ускорилось. Манон рассказывает ему, что ее против ее воли отправили в Амьен, чтобы она стала монахиней. Он предлагает спасти ее, и они сбегают в Париж. Их взаимное восхищение казалось достаточным заветом; «мы обошлись без церковных обрядов и стали мужем и женой, не задумываясь об этом». Брат обнаруживает его, арестовывает и отводит к отцу, который сообщает ему, что Манон уже стала любовницей банкира месье Б. Де Грие предлагает пойти и убить Б.; отец запирает сына. Приходит друг Тибурж, подтверждает утверждение, что Манон — любовница Б., и призывает де Грие принять священный сан. Юноша поступает в семинарию Сен-Сюльпис и становится аббатом. «Я считал себя абсолютно очищенным от порока любви». Два года спустя он предстает перед публичным экзаменом и диспутом в Сорбонне. В зале присутствует Манон; она пробирается к нему, признается в неверности, но клянется, что согрешила с Б. только для того, чтобы собрать деньги для де Грие. Они снова сбегают.

Они снимают дом в пригороде Шайо. Они дорого живут на шестьдесят тысяч франков, полученных Манон от месье Б.; де Грие, отреченный и вновь ставший шевалье, надеется получить прощение и франки от своего отца или унаследовать имущество после его смерти. Их грабят, и они оказываются без гроша в кармане. «Я понял тогда, что можно любить деньги, не будучи скрягой…. Я знал Манон;…какой бы верной и любящей она ни была в удаче, на нее нельзя было рассчитывать в нужде. Она слишком дорожила удовольствиями и изобилием, чтобы пожертвовать ими ради меня». И он любит ее больше, чем честь. Он позволяет ее братьям научить его шулерству в карты. Он выигрывает