Госпожа Медвежьего угла - Светлана Богдановна Шёпот

Услышав объяснение брата, Лаварда окинула Валентину любопытным взглядом. В строгих и холодных глазах виднелись сомнения.

– Это она тебе так сказала? – с прохладой в голосе спросила Лаварда.

Драгор вздохнул.

– Не считай меня глупцом, – резко осадил он сестру. – Конечно, я с самого начала все проверил, – добавил он раздраженно.

Лаварде не понравилось, когда с ней так говорили, но она сдержала свой темперамент и лишь поджала недовольно губы.

– Делай, что хочешь, – бросила она и ушла.

Драгор сердито проследил за уходом сестры и тяжело вздохнул.

– Надо было все-таки взять с собой Крачара, – проворчал он недовольно.

– Крачара? – полюбопытствовала Валя. – Бандита?

Драгор взглянул на нее и хмыкнул.

– Бандит оказался графом, – пояснил он.

Валя округлила глаза и подалась вперед, желая услышать подробности. Драгор не стал скрывать от нее ничего и рассказал, как было дело.

– Вот это да, – изумилась Валентина. – Думаешь, он попросит руку твоей сестры?

– Не сомневаюсь, – хмыкнул Драгор. – Поедем к настоятелю? – предложил он, закрывая прошлую тему.

Валентина кивнула.

Спустя некоторое время они добрались до Амворы. Их сразу встретил один из монахов и вежливо проводил до кабинета главы.

– Мира и благодати, – поздоровались они друг с другом.

– Что привело вас сюда, ваше величество? – сразу перешел к делу священник, отрывая задержавшийся на Валентине взгляд.

Сейчас, когда Валя знала правду, она могла заметить, что глаза, смотрящего на нее совсем недавно человека, действительно были мягкими и любящими.

– Мы хотим пожениться, – перешел к делу Драгор.

Услышав причину прибытия, настоятель замер.

– К чему такая спешка? – спросил он. В его словах не было ни капли дружелюбия. Голос был сух и строг. – Вы еще так молоды и…

– Я беременна, – перебила его Валентина.

Она не видела причины скрывать свое положение от родственника. В то, что настоятель может держать в сердце дурные намерения, Валя не верила. Тот всегда был с ней мягок и помогал по мере сил.

Услышав ее слова, священник замер. Его взгляд заострился. Он недовольно посмотрел на Драгора и засопел, будто отец, которому только что сказали, что его дочь осквернил какой-то проходимец.

– Вы…

– Любим друг друга, – снова сказала Валя. – Это плод нашей любви. Мы не хотим, чтобы кто-то осуждал его, поэтому просим вас провести свадьбу задним числом. И да, я знаю, кто я такая и кем вы приходитесь мне, – выпалила она все сразу, не желая тянуть время.

Настоятель ошарашенно посмотрел на Валентину. Он выглядел бледным и нервным.

– Знаешь? – спросил он тихо.

– Да, Драгор сказал мне.

Климент бросил на короля еще один недовольный взгляд. Потом поднял руку и потер глаза, успокаивая взволнованное сердце.

– Какой срок? – спросил он.

– Скоро четыре месяца будет, – ответила Валя и положила руку на живот.

Оба мужчины сразу посмотрели туда. Там, под ее рукой, можно было увидеть некоторую округленность. Взгляд Драгора сразу стал любящим. А лицо настоятеля наполнилось мягкостью и недоверием.

– Я стану… прадедушкой? – как-то ошарашенно произнес он.

Валентина улыбнулась и кивнула.

Настоятель ошеломленно моргнул раз, другой, затем чуть дрожащими руками достал ключ и открыл ящик стола, из которого вытащил свиток. Подержал его в руке немного, потом протянул Валентине.

Та встала с места и взяла бумагу. Взглянула на настоятеля и, развязав веревку, развернула свиток. После этого она замерла.

С бумаги на нее кротким и нежным взглядом смотрела очень красивая девушка.

– Ты очень похожа на нее, – сказал настоятель.

– Только глаза короля, – поправил Драгор.

Климент нехотя кивнул. У его Лирии действительно был совсем другой взгляд. Ее дочь смотрела по-иному. Да и цвет отличался.

Подержав свиток некоторое время в руках, Валентина вернула его настоятелю.

– Ты не… возьмешь себе? – спросил он.

Валя покачала головой.

– Я ее никогда не знала, поэтому пусть он будет у вас, – пояснила она.

Климент понял, что она хотела сказать. Бережно завязав веревку, он убрал портрет обратно в стол и посмотрел на молодую пару перед ним.

– Я могу записать вас в книгу. Даже дату запишу ту, что надо. Но никакой церемонии не будет, – предупредил он. – Иначе возникнут вопросы.

Валентина с Драгором переглянулись, а затем синхронно кивнули.

– Хорошо, – произнес настоятель, получив их согласие, и поднялся. – Тогда давайте все сделаем прямо сейчас.

Глава 147

Валентина с Драгором тоже поднялись. Они думали, что им придется идти куда-то в другое место. Но это оказалось не так.

Настоятель, заметив, что они встали, махнул рукой.

– Садитесь обратно, – попросил он и подошел к стеллажу с книгами. После этого взял один из фолиантов. – Ходить никуда не придется.

Валя с Драгором переглянулись и медленно вернулись на свои места.

Климент в этот момент подошел к столу, положил книгу и открыл ее. Листы в ней были толстыми. Это явно был пергамент.

Пока настоятель листал, Валентина могла увидеть множество записей. Судя по всему, книга велась очень давно.

– Подлог будет заметен, не так ли? – спросила Валя, подумав, что любой, кто внимательно прочтет книгу, поймет, что запись об их свадьбе не на положенном месте.

– О чем ты? – спросил Климент.

– Перед нами ведь будет кто-то записан, верно? И дата их брака будет более поздней, чем наша, – уточнила она, указывая на последнюю запись.

– Не волнуйся, – успокоил ее настоятель и добавил: – Это книга властителя. Здесь записываются лишь свадьбы и дни рождения членов семьи Скальнор. Последняя запись гласит о том, что в роде появился еще один член, и имя ему – Аурелия Солейна Скальнор.

– Вот как, – пробормотала Валентина, выдыхая. – Это хорошо.

Открыв на чистой странице, настоятель подвинул ближе чернильницу, открыл ее, затем обмакнул перо и серьезно посмотрел на Валю и Драгора.

– Последний раз спрашиваю: вы уверены?

– Да, – Драгор ответил без замедления.

Взгляд Климента переместился на Валентину.

– Да, – ответила она, заметив краем глаза, что поза Драгора стала чуть более расслабленной.

Неужели он все еще сомневался в ее ответе?

– Очень хорошо, – Климент кивнул и приступил.

Он медленно и аккуратно выводил каждую букву. Можно было понять такую осторожность, ведь ошибку будет весьма сложно исправить.