«Верный Вам Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии. 1939–1941 годы. Книга 4 - Михаил Николаевич Алексеев

Фамилия Зорге была произнесена, и генерал Васильев сразу же вступает в юридическую схватку.

Генерал Васильев. Господину Каннингэму хорошо известно, что эта часть аффидевита вычеркнута, и поэтому я возражаю против данного вопроса.

Председатель. Осталось ли в аффидевите что-нибудь, что может оправдать постановку такого вопроса? В этом сейчас все дело.

Генерал Васильев. Нет, в аффидевите не осталось ничего такого…

Но Каннингэм продолжал настаивать на том, что для суда очень важно выяснить, откуда в германское посольство поступала информация, которая потом отправлялась в Берлин. Он утверждал, что Петерсдорф и германский посол Отт получали информацию из одного источника, и хотел добиться того, чтобы суд признал этим источником советского разведчика Рихарда Зорге. Защитник ссылается на один из предыдущих протоколов допроса свидетеля.

Вопрос. Знаете ли Вы, какова была численность Квантунской армии в различные периоды времени?

Ответ. Да, знаю.

Вопрос. Из какого источника Вы это узнали?

Ответ. Частично от японского генштаба, а также от немецкого корреспондента Рихарда Зорге, от которого мы получали точные сведения о численности дивизий Квантунской армии, а также о номерах некоторых из них. Из немецкой миссии в Маньчжурии мы также получали некоторые сведения относительно численности Квантунской армии.

Вопрос. Были ли эти вопросы заданы Вам и дали ли Вы на них эти ответы на допросе 12 мая 1947 года?

Ответ. Да.

Вопрос. Теперь, что касается немецкого корреспондента Рихарда Зорге, от которого Вы получали „точные сведения о числе дивизий Квантунской армии, а также о номерах некоторых из них“, какой пост занимал Рихард Зорге в немецком посольстве в то время?

Опять с возражением выступил генерал Васильев, утверждая, что вопрос выходит за рамки аффидевита и не имеет никакого отношения к вопросам, разбирающимся в суде. Генерал также заявил, что сведения о численности Квантунской армии, полученные Петерсдорфом, настолько неполны и недостоверны, что эта часть его аффидевита была вычеркнута. … Но, очевидно, возражения генерала были для председателя недостаточно убедительными. Он отклонил возражения и разрешил свидетелю ответить на вопрос защиты.

Ответ. Зорге был корреспондентом немецкой газеты и не занимал никакого официального поста в немецком посольстве.

Вопрос. Не давали ли Вы какие-либо из Ваших докладов господину Зорге перед тем, как посылали их в Германию или представляли Вашему военному атташе? Доверяли ли Вы ему?

Васильев возражает, утверждая, что вопрос не имеет никакой связи с аффидевитом свидетеля и нарушает все правила, установленные Трибуналом в отношении перекрестных допросов. Председатель отклоняет вопрос защиты. Каннингэм, ссылаясь на американский меморандум, задает Петерсдорфу вопрос, был ли Зорге сотрудником немецкого посольства. Подполковник категорически отрицает это. Тогда защитник заходит с другого конца, почерпнув эту информацию, очевидно, тоже из меморандума. …

Вопрос. Помните ли Вы, что по утрам, после того как Зорге выпускал пресс-бюллетень о ходе войны в Европе, он в большинстве случаев завтракал вместе с послом?

Председатель Генерал Васильев.

Генерал Васильев. Я возражаю против этого вопроса. Этот вопрос делает честь настойчивости господина Каннингэма, однако он не имеет никакого отношения к делу.

Председатель. Да, это тот же самый тип вопроса. Возражение поддерживается, и вопрос отклоняется.

Вопрос. Помните ли Вы…

Но здесь терпение лопнуло даже у флегматичного председателя Трибунала. …

Председатель. Должен же быть когда-нибудь предел этому. Господин Каннингэм, мы все еще контролируем действия суда и будем заниматься этим и впредь. Свидетель несколько раз отрицал очень настоятельно предъявленные ему заявления, и, мне кажется, нет необходимости продолжать дальше эту так называемую проверку памяти свидетеля.

Каннингэм. Ваша честь, свидетель уже показал в Москве, что одним из источников получаемых им сведений был Рихард Зорге, через которого этот свидетель получал свои сведения, и через которого получал информацию также посол Отт, и которому посол Отт показывал телеграммы, присылавшиеся из Германии, и советовался с ним, был самым отъявленным русским шпионом в истории, одним из таких шпионов. Это все, что я хотел сказать…»[610].

Дикин и Стори дают совершенно иной вариант (точнее вариант перевода) заявления Каннингэма на этот счет: «М-р Куннингэм: Мне бы хотелось показать, будь у меня такая возможность, что Ричард Зорге, через которого этот свидетель получал информацию, и через которого посол Отт получал всю свою информацию, и которому посол Отт показывал телеграммы из Германии, и от кого посол Отт получал советы, был самым знаменитым шпионом – одним из многих в русской истории»[611].

«Утреннее заседание 29 января началось с продолжения допроса Петерсдорфа. Защитник задает уже набивший оскомину вопрос: „Господин свидетель, Вы можете нам сказать, какую информацию Вы получали от Зорге относительно Квантунской армии?“ Здесь уже разъяснения пришлось давать генералу Васильеву: „… Мне кажется, что я должен объяснить, что мы не обвиняем германское посольство в том, что оно передавало информацию, полученную из японских источников. Но мы обвиняем руководителей японского правительства, которые представляли эту информацию германскому посольству. Поэтому трибунал не может интересовать, какие источники кроме японского правительства использовало германское посольство, и мы говорим сейчас только о японском генштабе“. После обсуждения судьи отклоняют и этот вопрос защиты.

…Следующий вопрос защитника: „Господин свидетель, Вы показали, что часть сведений Вы получали от господина Зорге. По указанию каких сотрудников германского посольства господин Зорге собирал информацию?“ И этот вопрос отклоняется Трибуналом как не относящийся к делу. Третий вопрос защитника: „Помните ли Вы ту дату, когда Рихард Зорге прекратил предоставление информации военному атташе и Вам лично…?“ …

Вопрос к свидетелю: „Когда Вы узнали о том, что Рихард Зорге был русским шпионом?“ Трибунал отклоняет вопрос»[612].

«Генерал Васильев был категорически против допроса: „В таком виде это попытка оскорбить страну, представленную на этом трибунале… Трибунал пока не установил факт, был ли Зорге русским шпионом или каким-то другим шпионом, и потому советник защиты Каннингэм не имеет права утверждать это“. Председатель колебался по вопросу о якобы оскорблении, сомневаясь при этом, мог ли советник защиты доказать свое утверждение. Каннингэм торопливо воскликнул, что никакого оскорбления он наносить не собирался, но что „судьба трех народов в огромной степени зависела от той информации, которую Рихард Зорге получал в германском посольстве“»[613].

Очередной вопрос защитника свидетелю: «„Известно ли Вам, что посол Отт был освобожден от своего поста в Японии по той причине, что он был замешан в деле Рихарда Зорге?“ И этот вопрос отклоняется как не относящийся к делу. Тогда Каннингэм пытается зайти с другого конца, задавая по сути дела тот же самый вопрос: „… Известны ли Вам