Девушка из Кашина - Г. Астафьев

и больше ничего нет, чем можно бумагу пачкать. Сейчас идет урок истории. Перед этим я пять дней лежала дома, был грипп. Сегодня первый день в школе. Написала письма Мишке, Рэму, Кларе, Лене. Так хочется увидеть хоть кого-нибудь из них! Так я люблю их!　

Немцев начали гнать. Ура!!! Наши войска медленно, но верно теснят врага. Наконец-то! Как сразу хорошо на душе делается, как вспомнишь о том, что дела налаживаются. Ну, уж скорее бы! Ходят слухи, что скоро и домой. Если б так! Домой, к своим, да это же счастье! Опять в Кашин, к папе. Хорошо бы! Ну, только бы немцев разбили скорее.　

Письмо отцу

Милый мой, родной мой папусенька!　

Сейчас я сижу дома, зубрю немецкий… и вдруг приходит почтальон и приносит письмо. От тебя! Я как была в чем, так и помчалась к маме. Она сегодня и ночь и день в госпитале, вчера начали прибывать раненые, и ее вызвали. Ну вот, она тебе написала целый пакет, а сейчас заставила меня приписывать еще. Она стоит около меня и читает твое письмо.　

Регинка убежала на каток, а скоро уже придет, и мы побежим в школу. В школе дела у меня и у Рены неплохи. Вчера я сдала задолженность по химии. Теперь остались немецкий и литература, но с этим надеюсь благополучно покончить.　

Живем мы хорошо. В общем, ты за нас не беспокойся. Сейчас поеду отыскивать дядю Васю. Завод где-то на окраине. Ну, ничего, найдем. Ну а как Бусик? Ты чего о нем не пишешь? Ну, целую тебя крепко-крепко, родной мой, любимый мой папочка.　

Не скучай.　

Твоя Ина

14 декабря　

Сегодня выходной день.　

Теперь в классе мне гораздо легче стало. Привыкла. Пока еще всех не знаю даже по фамилиям, но все-таки, кажется, есть неплохие девочки и ребята.　

Сегодня в театре идет «Лебединое озеро». Участвует Уланова. Но билеты все разобраны давным-давно.　

Теперь главное.　

Наши войска перешли в наступление почти по всему фронту. Теснят немцев. По радио каждый день передают, что наши войска заняли такие-то города, столько-то населенных пунктов…　

Под Москвой, под моей родной Москвой фашистов бьют так основательно, что теперь всем ясно: Москвы им не видать. Тысячи, десятки тысяч фашистов найдут могилу под нашей любимой столицей. Скоро совсем очистят нашу территорию от врагов. И тогда мы сможем вернуться домой. Вот счастье будет!　

17 декабря

А сегодня по радио опять новости. Гонят немцев, бьют их как следует. Вот хорошо-то! Скоро, очевидно, услышим сводку Информбюро о том, что наши войска вступили в город Берлин. Вот будет праздник! Скорее бы!　

Вчера Конкордия Никифоровна купила билеты на «Ивана Сусанина». «Сусанина» я слушала в Большом, в прекрасном исполнении. Попробую сменить билеты на что-нибудь другое. 28-го идет «Эсмеральда». Я хоть и видела этот балет, но очень давно, и теперь с удовольствием еще раз посмотрела бы.

18 декабря

16-го наши войска овладели городом Калинином. Комментарии излишни. Как хорошо!

29 декабря

Через два дня Новый год. Так скоро! Дома, вероятно, будет весело. А здесь… Не знаю. Даже не знаю, где буду его встречать. Возможно, что скоро поедем домой. Третьего дня выдали нам полувоенные костюмы, должны были играть в волейбол, но, так как выходной перенесли на 1-е, то соревнования не состоялись.

Вчера были на «Эсмеральде». Видела Дудинскую. Она танцует ниже ожидания. Семенова мне больше нравится. У той как-то «круглее», что ли, получается. Но в целом понравилось. Театр только маленький. И сцена. Таким, как Дудинская, Зубовский, и развернуться-то негде. Сейчас пора в школу.

30 декабря

Я сегодня в читальном взяла Фофанова. Наконец-то! Эти стихи — «Все тает» — мне в сердце навечно врезаны. Я их готова и днем и ночью все время повторять. Ведь их читал мне он. Читал, желая что-то подчеркнуть. А теперь так грустно повторять их. Где-то он?

31 декабря

Последний день сорок первого.

Попробую подвести краткий итог. Сначала девятый класс. Дружба с Федей, с Максом, с Леной. Компания из двенадцати человек. Первомайские вечеринки, весна, сборы на Дальний Восток, в Магадан, городской сад, музыка, танцы, ссоры, примирения — это первая его часть. И вторая — после 22 июня. Крушение надежд, курсы, дружина, госпиталь. Уставала смертельно, жуткое настроение, страх перед будущим… Фофанов, психология, немножко философии— самое лучшее. Школа, комсомольский комитет, «Лесопилка». Прощальная вечеринка. Поцелуи, отъезд. И третья часть: дорога, товарный вагон, команда, ужасные неудобства… Наконец, Пермь. Новая квартира, новая школа, класс, новые друзья. Дружба с Галей. Начало наступления наших на фронте. Хорошее настроение снова возвращается. И вот уже… уже Новый год.　

Вот так он и прошел, сорок первый. Самый бурный в моей жизни. Но ведь кончится же когда-нибудь война, и все будет нормально. Ну, пока хватит. До Нового года!　

1942 год

3 января

Сегодня третье! В прошлом году я писала тоже 3 января. Ну, что же? Писать все по порядку? 31-го был вечер в 3-й железнодорожной школе. Вход по пригласительным. Уж конечно, мы не удостоились чести быть приглашенными, но достали билеты, и все в порядке. После уроков — быстрее домой. Зашли Галя, Герка — и в 3-ю школу. Зашли за Людой. Пришли туда, немного опоздав. Школа там большая, успеваемость прекрасная. Народу было очень много. Были танцы, художественные выступления, хорошенькие мордочки, хорошенькие платья, туфельки, довольно красивая елка… Мы сначала чувствовали себя неудобно, но затем совершенно освоились. Ушли в комнату отдыха, играли в домино, слушали патефон. Иногда мне казалось даже, что я почти счастлива, но… до этого далеко. Ровно в 12 поцеловались с Людой, поздравили друг друга с Новым годом. Потом опять танцы, игры, почта. Я совсем не танцевала. Не хотелось. Домой ушла часа в три. Проводили меня Герман и Толька Старостин. Пришла домой, легла спать и… все.　

На другой день пошли в читальный зал. Сели за столик и стали писать сочинение. А больше — смеялись и разговаривали. Затем ушли…　

Вечером у нас были билеты на «Евгения Онегина». После Большого театра здесь, конечно, слабее.　

5 января　

А в глазах у девушки

Черноморский день…　

Это просто так.　

Сегодня (ура!!!) получили телеграмму от папы. Первая весточка из Кашина. Наконец-то!

Вчера было воскресенье. К часу пошла в «читалку», взяла Игоря Северянина. Пишет красиво, но как-то неодушевленно. Его стихи, как запах цветов. Хорошо, а в душе ничего не остается. Впрочем, может быть, только мне так кажется.　

Затем