Каникулы на солнечном острове - Ирина Линер

животе на носу лодки, изображая носовую фигуру корабля в положении лежа. Балдел, одним словом. Я неосторожно оставила на дне катера все наши рюкзаки и полотенца, и они тут же намокли, потому что на дне была вода. Заметила я это, когда с полотенец уже капало. Убрала вещи под лавку, туда же положила пакет с персиками и фотоаппарат. Его я, впрочем, доставала каждые три минуты, чтобы фотографировать все-все-все.

Поначалу нам было немного не по себе, особенно когда лодка пошла бортом вперед. Здорово качало, брызги заливали очки. Боря сказал, чтобы я не боялась, что он – рулевой со стажем. Не соврал, поскольку одним из его многочисленных дипломов был диплом рулевого первого класса. И на буксире в Севастополе он когда-то работал. Только было это давно, и катер – это вам не буксир. И вообще, меня там не было, а навыки рулевого за столько лет и растерять можно.

Да, забыла рассказать. Когда нас инструктировал тот русский парень, мы увидели у причала очень странную лодку. Сплошь устланную узорными байковыми одеялами и драными ковриками. Они не только на дне лодке лежали, но и с бортов свисали – для красоты и мягкости. Только персидской княжны и Стеньки Разина не хватало. «Сколько здесь живу, никак к этим грекам не привыкну», – качал головой наш инструктор. А еще он очень радовался, когда Боря сказал, что можно по приколу переплыть море и попросить у албанцев политического убежища. «Не успеешь переплыть, пограничники быстрее. Вмиг повяжут!»

Лодку мы взяли на четыре часа. Думали, что будет более чем достаточно, но оказалось бесконечно мало. Было так хорошо, что не хотелось думать о времени! Плыли медленно, мимо нас то и дело сигали лихачи на быстроходных катерах. Минут через двадцать остановились поплавать. Вода прозрачная, видно, как глубоко на дне плавно шевелятся серые водоросли. Как волны.

Подплыли к берегу. Боря остался сторожить лодку – у него была книжка интересная, мы с Сашей исследовали берег, а Мишка удалился «посидеть задумчиво у соленого озерца». Еле докричались до него, чтобы плыть дальше. Так мы и делали. Понравится бухточка – встаем на якорь и плещемся до изнеможения. Когда Мишка с Сашкой уставали, они просто валялись на носу лодки, глядя вдаль.

Тут Мишка увидел мальчишек, ныряющих с невысоких камней в море. Он вспомнил свои подвиги во французском Касси, где прыгал с десятиметровой скалы, и решил повторить. Доплыл, спрыгнул, разочарованный, вернулся. Сказал, что глубина там небольшая, а внизу – острые камни. И что нужно быть безбашенным англичанином, выпендривающимся перед девчонками, чтобы нырять в таком опасном месте. И добавил, что девчонки – вообще не симпатичные! И мы уплыли к другой бухте, где не было людей, и остались там до вечера. Плавали, ели персики и хлеб, бросали монетки в воду, а Мишка нырял и доставал их со дна.

Глубина здесь была семь метров, мы это высчитали. Вытравили якорную цепь, замерили метровые отрезки и опустили обратно. Опустили, как оказалось, не до конца, до дна якорь не достал. Заметили это, когда дети уплыли к скалам исследовать гроты. Я вдруг обнаружила, что мы все дальше и дальше дрейфуем в море! И что детей наших уже не видно! Они это тоже заметили и здорово испугались. Боря сказал, что фигня, сами доплывут до нас. А я сказала, что замучаются плыть. Тогда Боря завел мотор, заложил лихой вираж и подплыл к берегу, чтобы забрать их на борт.

Жаль, но наше время уже вышло. Катер развил крейсерскую скорость, и мы чуть не проскочили Белую Виллу. Причалил мастерски, как будто Боря всю жизнь со штурвалом не расставался! Берег, и так немноголюдный, совсем опустел. Мы сдали катер, заплатили за бензин, бросили в машину сумки с полотенцами и пошли в ресторан.

Нас уже ждали. Принесли роскошное, с тиснеными золотыми буквами на коричневой коже меню на русском языке. Английский вариант выглядел куда скромнее. Я обнаружила ошибку в слове «креветка» – с «и» в первом слоге и дальнейшее без смеха уже не воспринимала. И описания блюд были такие красочные, что непонятно было, что они вообще из себя представляют. Хотела попросить меню на английском, но Боря сказал, чтобы я не выпендривалась.

С помощью официанта как-то пришли к консенсусу. Сашка остался верен чему-то макаронному, Мишка взял стейк, я – мясо с грибами, а Боря – дорогущее блюдо с рисом и креветками. Которые через «и». Оно было впечатляюще красиво и подано в прозрачной раковине из хрустящего теста. Даже есть жалко! А на вкус – вполне обычная, не совсем удачная паэлья. Сидели до темноты, периодически отгоняя от Сашки ос – у него фобия на все жаляще-летающее. Потом официант принес подожженные кофейные зерна в плошке, сказал, это поможет. Что, мол, осы не любят вонючий кофейный дым. Ха! Можно подумать, мы от него в восторге!

Прощание с островом

Последний день. Он не лучший, он просто последний. Уезжать не хочется страшно. С утра собрала вещи, Боря приготовил завтрак. Часом раньше приходил Спиро – попрощаться и передать привет от Василия. Еще принес в подарок бутыль оливкового масла, чистейшего, сам делал! Было очень трогательно и приятно.

Дом надо было сдавать в двенадцать, уже через два часа в него заедут новые люди. Надеюсь, они будут здесь так же счастливы, как и мы. Наш самолет улетает в пять вечера, значит, есть еще время для прощания с морем. В последний раз попили кофе по-гречески в нашей любимой таверне, в последний раз погладили щенка боксера.

Мишка еще утром решил в этот день купаться голышом, чтобы, как он сказал, «полностью насладиться прикосновением воды к обнаженному телу». Я его послушала, положила плавки в чемодан, а чемодан – в машину. А Мишка передумал. Плавать голым он постеснялся, мочить трусы в соленой воде не захотел. Взял «Турецкий гамбит» Акунина и пошел читать на камни у рыбачьей гавани. А мы плавали и прощались с Корфу. В три ополоснулись под пляжным душем, переоделись и поехали в аэропорт. Пообедаем где-нибудь по дороге, например, в ресторане «Буйабеса».

Эта смешная вывеска то и дело попадалась нам на глаза, когда мы курсировали между Гарденос и Керкирой. Может, там и правда знаменитый рыбный супчик буйабес подают? Но обычно заметную вывеску мы проскочили и уже почти подъехали к самому городу. Боря сказал, что плевать ему на «Буйабесу», он тормозит у ближайшего ресторана.

Ресторан оказался неожиданно приличным, хоть и стоял у