Щегол 1-11 - Василий Горъ

— Интересно, это «двоечка» или «единичка»? — спросила Кольцова после того, как поняла, что я сделал напрашивавшиеся выводы.

— Не знаю… — хрипло ответил я. — Но если бы он оказался чуть помоложе, ты мы бы точно не выдюжили.

— Угу… — поддакнула она и хищно оскалилась: — Поэтому вырезаем из него Искру с нужными энергетическими узлами и при первой возможности скармливаем тебе…

…На невысокий хребет, за которым, по словам Слуги рода Вронских, и должна была находиться «веселая» заимка, поднялись в четвертом часу дня. К этому моменту развиднелось, и мы с интересом оглядели ту часть заснеженной «страны холмов», которую получилось разглядеть с нашей возвышенности.

Потом восполнили резерв, тяпнули еще по глотку эрзац-коктейля, обновили «баффы» и пошли вниз. Шагом. Чтобы, в случае чего, увидеть энергетические структуры змей с максимальной дистанции. К слову, почти трое суток почти безостановочного использования прозрения, причем под достаточно плотным магофоном, дали ожидаемый результат: Кольцова научилась замечать живые существа метров с восьми-девяти, а я «видел» этим навыком на двенадцать с половиной. И пусть среднестатистический рывок зверья, обитающего в этой области Пятна, был за пятнашку, зато мы замечали самое опасное — засады. И продолжали развиваться.

Пока спускались по части склона, на которой не росло ни одного дерева, пребывали в постоянном напряжении из-за двух очень крупных хищных птиц, «внезапно» появившихся в поле зрения, так как понимали, насколько заметная «траншея» остается за нами. После того, как заметили, что летающие монстры сменили курс и навелись точно на нас, сочли необходимым перестраховаться, и я вывесил сначала ледяную вьюгу, а затем туман. Последний, естественно, перед нами. И чуть-чуть ускорил шаг.

Следующие несколько минут слышали только оглушительный хруст взламываемого наста да тихий свист ветра в кронах «приближающегося» леса. А потом сзади донесся недовольный клекот.

«Промахнулась…» — довольно подумал я. А через мгновение, услышав в клекоте новые «нотки», довольно добавил: — «…и спикировала во вьюгу без защиты, а это, должно быть, больно!»

Потом на половине двенадцатого туман сгустился в широченный ствол с корой, покрытой изморозью, и я принял вправо. После того, как вывалился за край активного навыка, подождал чуть приотставшую Ольгу и продолжил движение. Силуэт чего-то вроде росомахи, появившийся на половине второго, благоразумно обошел стороной, ибо рубиться со зверьем в непосредственной близости от заимки не собирался. Чуть позже, вломившись в относительно молодой ельник, дернулся, было, из-за стайки глухарей, из-за сильного мороза зарывшихся в сугроб и издалека выглядевших одним большим пятном, чем-то похожим на медведя. А когда выбрался на берег речки шириной, эдак, метров шесть-восемь, дал по тормозам из-за здоровенного лося, приперевшегося на водопой и пробившего копытом не такой уж и тоненький ледок.

Этого четвероногого танка тоже обошли. По очень большому кругу. А где-то минут через восемнадцать-двадцать, снова выбравшись к руслу той же речки, заметили искомую заимку. Вернее, мощный и довольно высокий забор из разномастных бревен с заостренными концами. Поэтому перепрыгнули через снежную целину и ускорились. Калитка, позволявшая спуститься к воде, оказалась незапертой, так что мы шустренько просочились во двор, оглядели «стандартный» комплекс построек, состоявший из двухэтажного особняка, бани, поленницы, туалета и колодца, обошли большой сруб по периметру и, оценив количество зияющих оконных проемов, без какого-либо внутреннего сопротивления вломились в маленький. Вернее, сначала закрыли калитку в заборе, а затем расчистили от снега узенькое крыльцо и с огромным трудом сдвинули в сторону массивный засов.

Оказавшись в сенях, вернули створку на место, задвинули внутренний засов, вошли в совсем небольшую комнату отдыха и радостно переглянулись: единственное окно этого сруба оказалось прикрыто мощными ставнями, все стекла в раме оказались целыми, а широченный деревянный стол и две резные лавки выглядели если не новыми, то ни разу не рассохшимися!

— Если стол переставить к стене, а лавки сдвинуть вместе и чем-нибудь сцепить, то получится неплохая полутораспальная кровать! — удовлетворенно заявила Ольга, скидывая рюкзак на пол. Потом унеслась в душевую, заглянула в парилку, прискакала обратно, влипла в мою тушку, обхватила за талию и уставилась в глаза:

— Не знаю, каким образом Вронские притащили сюда эти срубы, но души в эту заимку было вложено на порядок больше, чем в «Юдинскую».

Я согласно кивнул и задал первый жизненно важный вопрос:

— Купель рассохлась?

— Ага.

— Тогда достаем, разворачиваем и крепим полиэтиленовый «вкладыш». А потом я начну таскать воду и поленья, а ты займешься наведением уюта.

— Хочешь успеть обустроиться до того, как по нашим следам припрется еще какая-нибудь тварь?

— Угу.

— Тогда начинаем шевелиться… — деловито кивнула она и метнулась к своему рюкзаку…

«Вкладыш» оказался великоват, но я изначально брал его с запасом, так что нисколько не расстроился. Потом оглядел закуток, забитый поленьями до самого потолка, мысленно поблагодарил Вронских за добросовестность, затопил печь, заставил ее как следует раскочегариться, нашел в рюкзаке оба резиновых «ведра» и рванул к колодцу. Пока носился туда-обратно, наполняя вроде как небольшую, но все равно объемную купель, Кольцова отмыла и проветрила сруб, сдвинула вместе и намертво сцепила лавки, застелила получившуюся кровать спальниками, достала полотенца и сменное белье, накрыла на стол и так далее. После того, как со своими делами закончил и я, попросила проводить ее в туалет.

Когда мы вернулись обратно, она собственноручно заперла дверь, деловито забила колышек-распорку между створкой и засовом, затолкала меня в комнату и принялась раздевать:

— Откровенно говоря, я еле стою на ногах, а перед глазами продолжает мелькать снежная целина. С физической усталостью поможет самый обычный сон. А вот с моральной — навряд ли. Поэтому после бани и ужина выключи мне, пожалуйста, голову.

— Кажется, у нас гости… — криво усмехнулся я, заметив на краю досягаемости прозрения четыре слишком хорошо знакомые энергетические структуры.

— Плевать… — равнодушно отозвалась напарница. — Этот сруб волки не развалят, а значит, я буду отдаваться тебе с удвоенным энтузиазмом…

Глава 29

18 декабря 2512 по ЕГК.

…Если бы не запредельная усталость, то черта с два она бы отключилась даже после нескольких часов занятия любовью, так как, распробовав это дело, превратилась из искренне любящей в невероятно чувственную и абсолютно ненасытную особу, обожающую дарить мне еще и такое наслаждение. Но трое суток без сна и сотня с лишним километров, пройденных далеко не в самых комфортных условиях, срубили Ольгу после второго пика и в самый разгар сумасшедшей грызни, начавшейся снаружи.

Кто там грызся? В тот момент, когда Кольцова плавно отъехала в